Рис. 22. Большая Медведица, Малая Медведица и Дракон (атлас Гроция-Гейна)

Во II в. до н. э. вблизи храма Афины в г. Пергаме в Малой Азии был создан фриз, изображающий это событие.

Кроме богов и гигантов, мы видим среди Пергамских скульптур символы созвездий Геркулеса, Ориона и Возничего. В настоящее время Пергамский алтарь находится в столице ГДР Берлине.

Оракул возвестил царю древнегреческого города Аргоса Акрисию, что его ждет погибель от руки собственного внука. Желая избежать этого, он заточил свою дочь Данаю в подземные медные покои, но Зевс проник туда в виде золотого дождя, и у Данаи родился сын Персей. Когда царь узнал о рождении внука, он заключил мать и сына в деревянный ящик и пустил его в море. Бушующие волны долго носили несчастную мать с любимым малюткой, пока ящик не прибило к острову Серифу. Там его вытащил на берег ловивший в том месте рыбу брат царя этого острова Диктис. Радушно принял несчастных скитальцев царь острова Полидект; он дал Персею хорошее воспитание. Время шло, и Полидект решил взять в жены Данаю; но этому воспротивился подросший и возмужавший Персей. Царь невзлюбил его и послал на весьма опасное предприятие — достать голову Медузы Горгоны.

Три страшные сестры Горгоны — Медуза, Стенно и Эвриала были дочерьми Форкиса — сына Геи и Понта. Они жили на крайнем западе, но ту сторону океана. Взгляд их обращал живые существа в камень, они оглашали окрестности ужасающим ревом, а вместо волос на их головах шевелились змеи. Лишь одна Медуза была смертной.

Полидект надеялся, что Персею не удастся вернуться от них живым.

Но боги помогли юноше. Мудрая Афина и хитроумный Гермес[31] направили Персея по правильному пути. Сначала ему нужно было попасть к сестрам Горгон-Грайям. Эти три седовласые с рождения старухи имели всего один глаз и один зуб, которыми пользовались поочередно. Лишь они знали дорогу к Горгонам. Персей похитил и спрятал их глаз и отдал его лишь после того, как ему объяснили его дальнейший путь.

Путь этот сначала лежал к нимфам, которые дали ему крылатые сандалии, способные поддерживать их обладателя в воздухе, мешок и шлем-невидимку властителя Аида Гадеса. Гермес дал смелому юноше меч, а Афина — отполированный до зеркального блеска щит. Персей должен был смотреть на Горгон, пользуясь этим шитом, как зеркалом, чтобы избежать их прямого, превращающего в камень взгляда.

В этом вооружении Персей прибыл к Горгонам; они спали. Глядя в зеркальный щит, Персей отрубил голову Медузы и спрятал ее в подаренный нимфами мешок. Из туловища Медузы возникли крылатый конь Пегас и исполин Хрисаор. После этого Персей надел шлем-невидимку, крылатые сандалии и полетел в обратный путь, спасаясь от проснувшихся свирепых Горгон. Когда он пролетал над Ливийской пустыней, капли крови Медузы упали на горячий песок и породили множество змей. Затем ветры принесли Персея в царство Атласа, к Геркулесовым столбам.[32]

Сын титанов Япета и Климены, брат Прометея, отец нимф Плеяд, Гиад и Гесперид Атлас владел многими богатствами; в его садах росло дерево с золотыми ветвями, листьями и плодами. В древности оракул предсказал Атласу, что золотые яблоки снимет с дерева сын Зевса. Атлас окружает сад высокой стеной и поручает его охрану своим дочерям Гесперидам и страшному Дракону Ладону.

Когда Персей, назвав себя сыном Зевса, стал просить у Атласа гостеприимства, тот вспомнил предсказание оракула и начал гнать юношу прочь грубыми словами. Персей вынул голову Медузы и показал ее исполину. Тот не смог устоять против страшного взгляда: голова его стала вершиной горы, плечи и руки — ее отрогами, волосы — густыми лесами. По воле богов небо со звездами всею тяжестью своею покоится с тех пор на плечах Атласа.[33]

Рис. 23. Созвездие Персея (атлас Гроция-Гейна)

Наутро Персей продолжал свой путь. Долго летел он, пока не прибыл на берега Эфиопии, где царем был Кефей.[34] На пустынном берегу видит он прекрасную деву Андромеду (рис. 24), дочь Кефея и Кассиопеи, прикованную к скалам. Несчастной дочери пришлось искупить надменность матери: Кассиопея похвалялась, что она прекраснее всех нимф морских. Оскорбленные нимфы пожаловались Посейдону, который наслал на Эфиопию потоп и страшное морское чудовище — Кита (который не имеет ничего общего с настоящими китами), выходившего на берег и пожиравшего людей и животных. Испуганный царь направил послов к оракулу Зевса-Аммона[35] в Ливии с вопросом, как спасти страну; тот возвестил Кефею, что он должен отдать свою дочь Андромеду на съедение страшилищу. Кефей колебался, исполнять ли ужасное веленье, но народ принудил его сделать это.

Рис. 24. Созвездие Андромеды (атлас Гроция-Гейна)

Персей спускается к злосчастной деве и, еще ничего не зная, спрашивает, кто она и за что прикована к скале. Любовь охватывает его. Андромеда, проливая обильные слезы, стыдливо прячет лицо. Персей настаивает, и дева, не желая, чтобы ее сочли виновной, рассказывает юноше о проступке матери. Но вот зашумели волны, чудовище вышло из глубины и поплыло к берегу. Андромеда вскрикнула, на крик прибежали родители и заключили дочь в объятия. Но помочь ей они ничем не могут. «Поберегите слезы, — кричит им Персей, — я сын Зевса и Данаи, умертвивший Медузу. Отдайте мне вашу дочь, если я спасу ее, зятя такого стыдиться вам не придется». Кефей и Кассиопея соглашаются, умоляя спасти дочь, а в приданое обещают свое царство.

Вот подплывает чудовище, и храбрый Персей поднимается в воздух. Кит видит на поверхности моря тень юноши и бешено бросается на нее. Персей подлетает и глубоко вонзает в него меч, а затем мгновенно отлетает в сторону. В страшных муках, подобно преследуемому собаками кабану, бросается чудовище из стороны в сторону; быстрые крылья помогают Персею наносить своему врагу рану за раной. В пылу битвы Персей не заметил, как от брызг морской воды намокли крылья его сандалий, но вовремя увидел он выступающую из волн скалу и встал на нее. Держась за камень, наносит он последние удары; истекая кровью, падает Кит на дно моря.

Рис. 25. Созвездие Кита (атлас Греция-Гейна)

Кефей, Кассиопея и их подданные, собравшиеся на берегу, громкими криками приветствуют победу Персея. Они ведут его во дворец, блистающий золотом, и устраивают свадебный праздник. Фимиам и душистые цветы распространяют свое благоухание, звуки флейт и лир и радостные песни раздаются по покоям дворца. Гости пьют веселящий сок винограда и внимают Персею, рассказывающему о своих приключениях.

Но вдруг слышится стук оружия и воинственные клики: это брат Кефея Финей, домогавшийся ранее руки Андромеды, ворвался во дворец с вооруженными сторонниками требовать свою невесту. Уже поднял он копье на Персея, но царь заслонил его и сказал брату; «Что замышляешь ты, безумный? Персей не отнимал у тебя Андромеду; она уже не была твоею, когда, прикованная к скале, ждала помощи от тебя, своего жениха. Что бы тебе совершить великий подвиг — дева была бы тебе наградой».

Финей не отвечает. Обезумев от злобы, смотрит он то на брата, то на Персея, и не знает, в кого прежде бросить копье. Наконец изо всех сил метнул он копье в юношу, но тот увернулся и копье попало в подушку. Персей чуть было не поразил этим же копьем Финея, но тот спрятался за жертвенником. Началась кровавая схватка. Сотни сторонников Финея окружили Персея; на него градом сыпались стрелы. Прислонясь к колонне, отбивался он от врагов, но мужество его должно было уступить численному превосходству. Наконец он решился прибегнуть к последнему средству. «Прибегну же к старому врагу, раз вы меня к тому вынудили. Кто друг мне, отвернись от меня», — крикнул он и вынул голову Медузы. «Пугай других своими диковинами», — воскликнул один из его врагов и хотел метнуть в Персея копье, но тут же обратился в каменную статую: так и остался он стоять с поднятым копьем. Один за другим окаменели враги героя, в конце концов остался один Финей. В отчаянии оглядывается он вокруг — ни справа, ни слева ничего не видит он, кроме статуй в самых разнообразных позах. Он узнаёт в них друзей, зовет их по имени, дотрагивается до них, но все они превратились в камень. С мольбой простирает он к победителю руки и, отвернув лицо, молит его: «Ты победил, Персей, спрячь чудовище, только жизнь оставь мне, бери невесту, бери все мое добро…». Гневно отвечает ему Персей: «Не коснется тебя железо — несокрушимым памятником поставлю я тебя в доме моего тестя — пусть образ прежнего жениха будет утехой моей супруге!». С этими словами поднял он перед ним голову Медузы, и, как ни уклонялся Финей, ему пришлось взглянуть на нее. Но и по превращении в каменную статую сохранил он тот же поникший, униженный вид.