Но когда обо всем договорились и гости разошлись по домам, от Галининой обиды не осталось и следа. Все-таки удачно она пришла на вечер встречи. Пусть с Петькой ничего не вышло, зато вышло с новой работой, да еще с какой! Уедет в Горечанск из надоевшего Заозерья, будет получать много денег. А там и личная жизнь наладится. Дениска женат, ну и хорошо. Чересчур серьезен. А вот к Антонио надо присмотреться. Плохо, что слишком красив, но с чем только не приходится женщине мириться в наше время.

Главное, чтобы Петька не передумал.

Петька не передумал. На следующий день, вопреки опасениям протрезвевших одноклассников, он развернул бурную деятельность. По дороге в Горечанск, куда он отвез их на своей машине, провел подробный инструктаж. Сделать нужно было немало: зарегистрировать компанию, подыскать офис и новое жилье для Гали и Антона. Галина была уверена: на все это понадобится уйма времени, но она недооценивала организационные способности Чалого. Он всегда и везде действовал быстро, энергично, с наскока.

К вечеру документы для регистрации фирмы были отданы куда надо, офис быстро нашелся в здании бывшего электромеханического завода, ныне поделенного между множеством арендаторов. За скромную плату им уступили длинный коридор первого этажа, на обоих концах которого было по комнате, и маленькое подвальное помещение рядом с одной из комнат.

Выглядел коридор устрашающе – темно-зеленая облупившаяся краска на глухой стене с одной стороны, покосившиеся оконные рамы и разбитые стекла с другой. Скрипучий паркет, единственный работающий плафон, битое стекло, хрустящее под ногами, едкий запах кошачьей мочи.

Галина расстроилась до слез, но у Чалого ни один мускул на лице не дрогнул. Он раскрыл пухлое кожаное портмоне, и на бывший коридор бывшего электромеханического завода пролился золотой дождь.

У каждого было свое задание. Денис (как самый разумный) распоряжался фондами от имени Чалого и занимался ремонтом, Антонио (как самый творческий) продумывал рекламу и оформление офиса, а Галя (как единственная в штате колдунья) подыскивала себе подходящую одежду и оборудование. Не раз и не два пришлось ей съездить в Москву и потратить совершенно немыслимые деньги на что-то вроде старинных карт Таро или безумно неудобного кресла с жесткой спинкой, сделанного в форме трона.

Трон был безжалостно осмеян мужчинами, но Галя не дрогнула. Она собиралась обложить его подушечками, покрыть расшитым покрывалом и принимать клиентов, восседая в нем, как истинная волшебница.

Через три месяца все было готово. Новехонький офис с современной приемной, коридор с дверями, которые никуда не вели, подвальчик для Антонио и Дениса, набитый самыми разными вещами, и, конечно, личные владения Галины, об– ставленные в лучших традициях голливудских фильмов. Впервые за многие годы нашлось практическое применение изобретательности Дениса. К Галининому трону он подвел целую систему из таинственных механизмов, приборчиков, проводков и лампочек, она могла, не сходя с места, включать и выключать свет, открывать дверь и раздергивать драпировки. Это должно было производить незабываемое впечатление на расшатанную психику клиентов.

Когда Петр Александрович приехал на выходные с инспекцией, его встретил стильный офис с приемной цвета молодой травки, фальшивыми дверями в свежевыкрашенном коридоре и таинственным кабинетом гадалки, в котором пахло восточными благовониями и никогда не зажигался яркий свет. Чалый остался доволен увиденным, на обмывании нового офиса распили уже три бутылки армянского коньяка и две – шампанского.

Правда, не все было безмятежно и радостно. По крайней мере для Гали. До сих пор Чалый во всем держал слово, не нарушил он его и в отношении девочки – секретаря.

На осмотр офиса привез с собой новенькую. Галина критическим оком рассмотрела ее и ничего хорошего для себя не увидела. Будущего секретаря звали Марина Бекетова, было ей года двадцать два максимум, и выглядела она достаточно хорошо для того, чтобы возбуждать интерес у мужчин и неприязнь у женщин.

Марина полностью соответствовала характеристике, которую ей дал Петька. Держалась скромно лишний раз рот не открывала, от Петра Александровича не отходила ни на шаг. За столом практически не пила, на вольные шутки не реагировала и время от времени поглядывала на подвыпившего Чалого голубыми глазищами.

Настроение у Галины испортилось бесповоротно. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, кем Петьке приходится эта хорошенькая блондиночка. Естественно, любовницей. Ловко устроился, хитрец. Обделывает амурные делишки под прикрытием корпорации. Прекрасный предлог для отсутствия в выходные, даже врать жене не придется. «Извини, дорогая, меня в Горечанске ждет работа». А дорогой жене и невдомек, что помимо работы в Горечанске его ждет белокурая красавица.

Галина ерничала, старалась убедить себя в том, что ничуть не разочарована, но душу грызла зависть к более удачливой и молодой женщине. Ничего еще не зная о Марине Бекетовой, она не сомневалась: подругами им не быть.

Официально открывать корпорацию решили в конце августа. Денис, Антонио и Галя рвались в бой, но Чалый напомнил, что лето – мертвый сезон, лучше подождать осени с ее общим чувством недовольства, витающим в воздухе. К тому же они не до конца разобрались с бюрократическими формальностями. Нужно было лишний раз убедиться: когда они начнут работать, им никто не будет вставлять палки в колеса.

– Да и отдохнуть летом не помешает, – добавил Чалый. – Наработаетесь еще.

Галина ворчала про себя, что они зря теряют время. Хорошо Петьке рассуждать об отдыхе. Ее летом ждала не вилла в Испании, а родительская дача, на которой приходилось пахать с утра до ночи. Но перечить Чалому она не стала. Подождать – так подождать. Зато потом она развернется в полную силу.

Мающаяся от безделья госпожа Кристиана в первое время попортила Маринке немало крови. В отсутствие Чалого она вела себя как начальница и придумывала для бедной девушки дурацкие поручения. Хорошо хоть, что на настоящие издевательства у нее не хватало ни фантазии, ни стервозности. До Ларисы Анатольевны, которая изводила Маринку в «Темпико», Гале Сковородниковой было далеко.

Если бы не ее постоянные придирки и требования, с новой работой у Маринки не было бы хлопот. Да и работы у нее, честно говоря, особой не было, разве что кофе варить и по мелким поручениям бегать. Клиенты не приходили, в воспоминаниях о прежних школьных приключениях Маринка участия не принимала, бесконечно долго тянулись офисные дни, похожие друг на друга как две капли воды.

Жаловаться Петру Александровичу, который звонил каждый день, Маринка не смела. Какое право она имеет досаждать ему мелкими проблем– ками? У нее прекрасная зарплата, уютная родительская квартира, до работы двадцать минут быстрым шагом, неземная любовь, в конце концов… Что ей еще нужно?

Маринка нередко задавала себе этот вопрос. Может быть, если бы Петр Александрович был рядом, все было бы иначе. Но он в Москве, в делах, лишь его голос, нежный и родной, доказывает, что ее любимый существует на самом деле.

…Хотя поверить в это было ой как тяжело…

В первый раз Петр Александрович поцеловал ее, когда провожал домой после осмотра офиса. Осмотр сопровождался принятием горячительных напитков, и Маринка впервые в жизни видела Петра Александровича навеселе. От его обычной сдержанности не осталось и следа. В такси на заднем сиденье он обнял Маринку за плечи и притянул к себе. Она не сопротивлялась.

От Петра Александровича пахло коньяком, и Маринка боялась, что все его нежности объясняются опьянением. Однако в его объятиях было удобно и уютно, и она решила не забивать себе голову ерундой.

У Маринкиного подъезда Петр Александрович галантно вылез из машины, бросил снисходительное:

– Жди!

Они поднялись по ступенькам и встали у входной двери. Маринке ужасно хотелось, чтобы он зашел на минутку, но она знала: это невозможно.