Инцидент прибавил решительности девушке. Теперь она бодро и целенаправленно шагала сквозь толпу, не обращая внимания на оклики и случайные тычки.

Первую ресторацию Хэйт отвергла: и хозяйка, и повар были матронами в возрасте, девушку встретили недружелюбно.

– Пожалуй, надо было физиономию пострашнее делать, – печально высказала сама себе Хэйт. – Чтобы тетки жалели, а не ярились…

И во втором, и в третьем заведении ее ждал схожий прием. А вот в четвертом повезло: владелец, он же повар, добродушный дядька с громаднейшим пузом (и как он с таким у плиты да возле вертелов крутится?) принял ее, как родную.

– Боги тебя послали, прелестница! Только работа будет грязная, ручки белые как бы не попортить!

НПЦ в «Восхождении» обладали собственным сознанием (запрограммированным, конечно же, но им-то откуда было об этом знать?), у них были и семьи, и истории с ними приключались. Вот и в этом трактирчике с забавным названием «Обжорка» (Хэйт оценила юмор составителей словаря к универсальному переводчику) работница пропала, а куда и как надолго – неизвестно. Поэтому Сорхо (так звали хозяина «Обжорки») рад был взять помощницу на кухню. Труд был действительно грязный: мытье посуды (в реальной жизни девушка терпеть не могла это занятие), чистка овощей, разнообразное «принеси-подай», зато опыта при таком виде найма персонаж не получал – только деньги, а повышать уровень Хэйт на данном этапе не намеревалась. И главное – если НПЦ-наниматель увидит в девушке достаточно усердия и любознательности к работе повара – он может бесплатно обучить ее основам мастерства.

Ключевое слово – бесплатно! Хэйт хотела доказать самой себе, что без вливания реальных денег можно сделать героя успешным.

– Я не боюсь тяжелого труда, господин Сорхо, мне в радость будет помогать вам по кухне.

Общаясь с НПЦ, крайне важно – не забывать, что диалоги и поведенческую схему для них создавали не русские программисты, а азиатский менталитет существенно разнится с российским. Рвение к работе, почтение к старшим, лояльность – если не проявлять эти качества при разговоре с НПЦ, шансы добиться от них желаемого существенно падают.

– Отлично, Хэйт, приступишь сегодня. Если не свалишься с ног от усталости к утру – ты принята. Приходить будешь к шести вечера, уходить в шесть утра – это время самое загруженное, без помощника тяжело. Платить буду по серебряной монете в день. И перестань звать меня господином, достаточно одного имени!

– Хорошо, гос… Сорхо, – слегка улыбнулась и склонила голову Хэйт. – Только я не каждый день смогу приходить.

Учеба и сессия (будь она неладна!), не посещать занятия она не могла. И, раз час реального времени равнялся шести игровым часам, пропуски «подработки» были неизбежны.

– Я понимаю, не волнуйся об этом, Хэйт. Просто делай хорошо свою работу.

Вот так девушка устроилась на первую в своей жизни (да что там, в обеих жизнях!) работу. Она оказалась не просто тяжелой – это был ад! И даже мысль о том, что для реальной Хэйт прошло не двенадцать часов, а всего два, не спасала. Руки горели огнем, если б в виртуальном мире могли появляться мозоли – они бы непременно были. Спину ломило, а голова раскалывалась от выкриков пьяных посетителей. Больше Хэйт не радовалась реалистичности игрового мира…

Домывая последнюю тарелку, девушка услышала негромкую трель – оповещение.

– Ох! – Хэйт от удивления чуть не выронила тарелку.

Конечно же, она знала о том, что любые действия в игре, особенно повторяющиеся долгое время, способны повлиять на характеристики – иначе говоря, «статы». Но ни на форумах, ни на официальном сайте ни словом не упоминалось о том, что и мытье посуды может относиться к подобным действиям!

Кроме серебряной монеты, причитающейся за работу, – такой неожиданный подарок! Хэйт показалось, что у нее выросли крылья.

– Устала, Хэйт? – трактирщик незаметно подошел к девушке, пока она радовалась, как дитя.

– Совсем нет, Сорхо. Все прекрасно.

Она не кривила душой – после оповещения усталость словно испарилась.

– Может быть, перекусишь со мной? – улыбнулся хозяин, явно довольный ответом работницы. – Тут осталось две порции рагу, за них заплатили, а ушли раньше, чем я принес. Ты будешь?

– О, спасибо, Сорхо, с удовольствием отведаю приготовленную вами еду!

Все шло по плану и даже лучше. Таким образом, еще дней десять – и добрый Сорхо не только обучит Хэйт кулинарии, но и парой рецептиков может поделиться от щедрот. Опять же, утолить голод (за двенадцать игровых часов она сгрызла одно яблоко и пару морковок, запив простой водой) за просто так выглядело весьма заманчиво. Голодный игрок – слабый игрок. Если показатель сытости падает до нижнего предела (так называемой «красной зоны», что меньше двадцати пяти процентов от максимума), движения персонажа замедляются, вы получаете оповещения (и это уже не приятная мелодичная трель), а перед глазами начинают плыть кружочки, птички, облачка, звездочки – все, как перед обмороком в реальной жизни.

Один из игроков как-то специально довел своего героя до «красной зоны» сытости, сделал запись и выложил на форум – Хэйт, просматривая ее, не знала, смеяться ей или плакать. Эта запись и послужила поводом первым делом изучить кулинарию, чтобы никогда не оказаться в эдаком полуобморочном состоянии.

К тому же кулинарное дело было единственным производственным навыком, не требующим дополнительного изучения сбора. Даже в самых высокоуровневых рецептах ингредиенты могли быть добыты охотой на монстров (кроме приправ, они приобретались в лавках, и овощей – их за сущие гроши можно было купить на фермах, а то и надергать, пока хозяева спят). Исключением были напитки, но это был отдельный разговор.

После перекуса с Сорхо (Хэйт без устали нахваливала вкус рагу, хозяин то и дело расплывался в довольной улыбке) девушка прошлась по Велегарду. Светило только вышло из-за горизонта, и лучи его необычайно мягко падали за здания. Игра света и полутеней зачаровывала девушку, побуждая взяться за кисть и писать – прямо посреди улицы, и плевать, что скажут люди!

Незадача – кистей не было. Станка тоже. Денег на игровые аналоги красок и прочих материалов не было и в помине. Потому оставалось любоваться и запечатлевать картины в памяти.

Она неспешно прогуливалась по улочкам города, нигде особенно не задерживаясь, пока не вышла к впечатляющему зданию: Гильдии воинов. Издалека оно выглядело так, словно в землю по самую рукоять вбили исполинских размеров меч. Оно, без сомнений, производило впечатление. Именно к нему и направилась Хэйт.

– Пять золотых за вход, – скучающим голосом потребовал стражник, опирающийся на алебарду.

– Что?! – у девушки перехватило дыхание. – Но ведь вход бесплатный! Только что передо мной зашел юноша, вы не взяли с него ни медяшки!

– Вы – мистик. Юноша – воин. Вход для мистиков – пять золотых, – пояснил стражник. – Точно так же за посещение Гильдии магов он заплатил бы пять монет золотом. Вам понятно, юная леди?

– Но… Может быть… Мне действительно необходимо попасть внутрь! – взмолилась Хэйт. Беспомощность дико раздражала, но она готова была умолять этого сурового воина, лишь бы он ее пропустил. – Пожалуйста!

– Пять золотых, – непреклонно покачал головой стражник. – Никак иначе.

Хэйт пошла прочь, понурив голову и едва не плача. Пять золотых – это пятьсот серебряных. Пятьсот ночей в Обжорке за намыванием тарелок и чисткой картошки! Отказаться от мечты заполучить пассивку «Удача», не настолько действенную, как у гномов, но все же очень и очень полезную? Нет, нет и нет!

Поддаться отчаянию, опустить руки? Ни за что!

Как говорила Скарлетт О’Хара в «Унесенных ветром»? «Я не могу думать об этом сегодня, я подумаю об этом завтра…» Хэйт вздохнула поглубже, расправила плечи, взглянула прямо на солнце.

– Окно характеристик.