– Ну, и как там твой парень, все гладко или так себе? – произнесла она.

– Все хорошо, мы женимся через месяц, – и, демонстративно блеснув обручальным кольцом на пальце, Леа протянула вперед руку, чтобы полюбоваться на него еще раз.

– Да ладно!!! – вскрикнула Виржиния и, не удержав управление, свернула на обочину, тем самым напугав подругу.

– Черт! – закричала Леа. – Ты так за меня рада, что хочешь убить!!!

– Конечно, я безумно рада за тебя, подружка, – произнесла Виржи и крепко зажала подругу в объятиях, продолжая: – Скажи, кто будет твоей подружкой на свадьбе? – пристально посмотрев на Леа, девушка ждала ответа.

– Конечно ты! – закричала та.

Еще немного поговорив, девушки включили музыку на проигрывателе и снова выехали на дорогу. Через пару минут их уже не было видно.

По краям дороги начали виднеться маленькие очертания домиков, постепенно они увеличивались и заполоняли зеленую местность. В памяти Леа начали всплывать разные истории, связанные с маленьким спальным районом, на территорию которого они въезжали. Они прибывали к месту. Все было по-прежнему. Небольшие кирпичные домики, огражденные зубчатыми заборами. Дымоходы на каждой крыше с вьющимся из них дымом, запах домашнего барбекю. Лай соседских собак – все это было таким родным для нее. Наконец-то девушки подъехали к дому номер двадцать три, выкрашенному в фисташковый цвет и со сломанной калиткой у входа на территорию. Да и вообще – все было так, как и три года назад, когда Леа только уехала из дома. Машина заглушила двигатель и тихо стояла у поросшего зеленью ограждения.

– Ты хоть отцу сказала, что приезжаешь? – наконец-таки спросила Виржиния.

– Нет, хочу сделать сюрприз, – ответила Леа.

– Ну, давай, подруга, – подмигнула Виржи в ответ. – Я надеюсь, ты запланировала вечеринку? Замуж ведь выходишь!

– Ну… если честно, я даже не думала об этом, – состроив гримасу и виновато опустив глаза, промямлила Леа. – Я, наверное, старею.

– Ну, ты даешь! – удивилась Виржи. – Это же как обряд, он должен быть обязателен! – и, строго посмотрев на подругу, продолжила: – Короче, в пятницу собираемся в городе, берем Амбер и Британии. Ты ведь их помнишь? – решила уточнить Виржи.

Леа удивленно посмотрела на подругу и вскрикнула:

– Толстушка и худышка! О Боже, как же я давно их не видела, – задохнувшись от восторга, выпалила девушка.

– Да, да! – подтвердила Виржи. – Так вот, значит, собираемся и идем в бар, – радостно и предвкушая скорое веселье, добавила она.

– Напьемся горячительного вдоволь! – начала оживать Леа, почесывая макушку и топая каблуками по полу машины.

– Ну, вот, узнаю свою подругу. Давай пять!!! – проговорила Виржи и встретила кулак подруги легким ударом своего кулака.

– Ну, тогда до встречи, – выходя из машины, сказала Леа.

– Давай, я тебе завтра позвоню. Еще пообщаемся, – заводя машину, ответила подруга. – Передавай привет отцу.

– Хорошо, – коротко ответила Леа.

Машина Виржинии тронулась и, быстро набрав скорость, скрылась за поворотом на другую улицу. Девушка провожала подругу взглядом, пока ее автомобиль не превратился в точку, а затем вприпрыжку побежала к дому.

Тихо, не привлекая внимания, девушка проникла на территорию частного сектора, шагом за шагом крадясь к дому. Достигнув деревянной лестницы, она начала медленно подниматься по ступенькам, стараясь не стучать каблуками. Леа почти завершила подъем, когда почувствовала тихие сопения и шорканье позади себя. Глубоко вздохнув и собравшись с духом, она медленно опустила руку в висящую спереди сумку. Нащупав необходимую вещь, она быстро развернулась и, не рассчитав, выронила небольшой бумажный пакет. Пакет приземлился на землю и от силы удара выбросил содержимое – аппетитный шоколадный пончик. Посреди дороги, выложенной из мелкого цветного кирпича, стоял Рэкс. Собака долго смотрела на девушку, мотая головой то в одну, то в другую сторону. Наконец узнав знакомые черты, недолго думая, пес с жадностью налетел на пончик и, виляя хвостом, направился к девушке, пережевывая сладко-тающее угощение. Мохнатая махина вплотную подошла к Леа и начала радостно кружиться возле нее. Девушка, улыбаясь и смеясь над собакой, присела на корточки, почесывая лохматое ухо пса.

– Рекс, лапочка, какой ты большой стал, – говорила она, смотря на балдеющего от удовольствия пса. – Ну, и откормил же тебя папочка!

Погладив собаку по загривку, девушка повернулась к двери и, поднявшись на носочки, пошарила рукой в дверном проеме, вытаскивая небольшой ключик. Вставив его в замок и повернув несколько раз, Леа легонько толкнула дверь вперед; та, чуть слышно скрипнув, подалась внутрь.

Зайдя в дом, девушка оглянулась вокруг и поняла, что в нем ничего не изменилась с тех пор, как она уехала. В коридоре под обувным комодом по-прежнему валялась расческа отца, которая упала туда, когда мужчина пытался расчесать свои волосы, имеющие уже изрядную седину. Чуть наклоненное, – оттого, что гвоздь уже еле держал его, и изредка покачивающееся, будто влекомое невидимой силой зеркало.

В доме было тихо и почти ничего не видно. Девушка так же неслышно передвигалась дальше. Медленно достигнув гостиной, она заметила мерцающие отблески света и почувствовала сквозняк, проникший в дом через окно. Двери зала были приоткрыты, через щель можно было рассмотреть происходящее внутри, но Леа была дома и шпионить не собиралась – распахнув двери, она вошла внутрь. Посреди помещения стоял старенький телевизор и показывал новости в беззвучном режиме, чуть дальше размещался большой и очень удобный диван красного цвета, на котором лежал человек. Подойдя ближе, она разглядела отца, который мирно спал, чуть похрапывая. Его левая рука лежала на ближайшей тумбочке возле стакана, наполовину наполненного крепким виски; напиток переливался от маленьких отблесков света.

Отца звали Тодд, ему было сорок три года, хотя на вид можно было дать все пятьдесят. Постоянно работающий и уставший, иногда он даже забывал, что людям необходим сон для того, чтобы жить и работать дальше. В свои годы он успел открыть довольно процветающее кафе-Бистро. Находилось оно в километре от спального района, так, чтобы каждый проезжавший из города смог остановиться и отдохнуть от долгой дороги. После смерти жены – Адрианы Миллер – Тодд пытался занять себя чем угодно, лишь бы заглушить боль потери, а после отъезда дочери – еще и одиночество.

Чтобы не разбудить отца, Леа тихо прошла к распахнутому окну – закрыть его. И, как только ей удалось справиться с оконной рамой, за спиной, на диване послышался шорох. Отец начал медленно переворачиваться и, случайно задев стакан с виски рукой, опрокинул его на пол. Звук разбившегося стекла заставил Тодда проснуться. Мужчина, что-то бормоча под нос, наклонился и начал собирать осколки, затем, выключив телевизор, поднялся с дивана и двинулся к выходу. Леа затаила дыхание и не пыталась ничего сказать, все происходило так глупо, как будто она влезла в свой собственный дом с целью грабежа, и теперь вынуждена вот так стоять в темноте и не издавать ни слова. Медленно, переваливаясь с ноги на ногу, Тодд добрался до дверей, затем, так и не открыв их до конца, неожиданно остановился. Девушка сглотнула образовавшийся в горле комок слюны и тихо вздохнула, полностью выдавая себя. Мужчина обернулся, и Леа увидела его сверкающие зеленые глаза, направленные в ее сторону. Протянув руку к выключателю, Тодд включил свет, который осветил все помещение гостиной и весь бардак, который скрывала тьма. На глазах мужчины выступили слезы, руки затряслись и ноги сами понесли его в конец зала.

– Леа, доченька моя, – тихо шептал Тодд, все ближе подходя к дочери. – Ты вернулась к своему старику, – уже обнимая ее, говорил мужчина.

– Конечно, папа, мы так долго с тобой не виделись, – ответила девушка.

– Кажется, целую вечность, – как ребенок радовался отец, поглаживая Леа по щекам.

– Папа, мне так много надо тебе рассказать, – невинно улыбаясь и смотря в сверкающие от счастья глаза отца, говорила она.