Итог: к 1 октября 1941 г. на территории Украины были оставлены 738 партизанских отрядов (примерно 26 тыс. человек) и 191 диверсионная группа. На 1 марта 1942 г. из 1974 партизанских отрядов, сформированных и направленных на оккупированную территорию Украины, имелись данные о боевой активности лишь по 241. На 26 июня 1942 г. на Украине из 778 числящихся партизанских отрядов только 22 действовали (3310 человек).

Аналогично обстояло дело в Белоруссии, на северо-западном направлении и в Орловской области..[8]

В декабре 1941 Сталин поручил организовать Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД) секретарю ЦК Компартии Белоруссии П. Пономаренко. Кадровый политработник, П. Пономаренко и ротой никогда не командовал и не кончал военной академии. Он стал подбирать кадры из числа зарекомендовавших себя работников парторганов. Белорусскими партизанами «командовал» начальник белорусского штаба П. Калинин, которому в Красной Армии и взвод бы не доверили. В результате планы боевых операций напоминали постановления парторганов о проведении посевных и уборочных работ.

Выполняя поручение Верховного, ЦШПД развернул бешеную активность, в первую очередь по организации связи с партизанскими формированиями в тылу врага. Быстро был выстроен мощный центральный приемопередаточный радиоузел, развернута радиошкола.

К январю 1942 г. в Белоруссии, где были исключительно выгодные условия для действий партизанских отрядов, действовало всего 59 отрядов, причем в западных областях фактически партизан не было до весны 1942 г. (На Украине в августе 1942 г. действовало всего 32 отряда в 4660 человек.) Но в конце января Верховный распорядился ликвидировать ЦШПД.

Затем 30 мая 1942 г. последовало решение ГКО о создании ЦШПД и подчиненных ему штабов партизанского движения в некоторых оккупированных врагом областях и районах.

17 августа 1942 г. вышел приказ наркома обороны о создании отдельных гвардейских батальонов минеров для действий на коммуникациях врага. Однако такие батальоны вместе с партизанами все же не могли закрыть оккупантам пути подвоза боеприпасов, ГСМ и пополнения.

5 сентября 1942 г. вышел разработанный ЦШПД приказ Сталина «О задачах партизанского движения». Задач было много, и главная — «закрыть пути подвоза» — растворилась среди остальных.

6 сентября 1942 г. учрежден пост Главнокомандующего партизанским движением. Им был назначен К. Ворошилов. А 19 ноября 1942 г. пост Главнокомандующего партизанским движением был упразднен.

В феврале 1943 г. началась наступательная операция Брянского фронта. Казалось, что скоро начнется освобождение Белоруссии. Поэтому 7 марта 1943 г. ЦШПД был в очередной раз упразднен. Но наступление захлебнулось, немцы удержали Смоленск и Орел. 17 апреля 1943 г. ЦШПД восстановлен, но Украинский штаб партизанского движения (руководил и Молдавией тоже) уже ему не подчинялся.

К лету 1943 г. советские партизанские формирования общей численностью свыше 120 тыс. человек имели устойчивую радиосвязь с руководством и при правильном планировании их действий и доставке им всего двух тысяч тонн минноподрывных средств были готовы и способны в течение трех месяцев произвести не менее 12 тысяч крушений поездов, вывести из строя значительную часть водокачек на железной дороге, подорвать несколько значительных мостов и до 50 тысяч рельсов. Но вместо этого ЦШПД навязал им так называемую «рельсовую войну».

В приказе 0042 от 14 июля 1943 г. ЦШПД предписывал: «перебивание рельсов производить на основных магистралях, запасных, подъездных, вспомогательных, деповских путях, уничтожать запасные рельсы…»

ЦШПД полагал ошибочно, что противник испытывает недостаток рельсов. Подрыв рельсов поэтому казался весьма заманчивым, простым и доступным способом борьбы. Но у противника был излишек рельсов, немцы сваривали их по ночам и заменяли днем, а потом придумали 80-сантиметровый схемный мостик и стали по нему пропускать поезда: ведь при взрыве 200-граммовой шашки выбивалось всего 25–40 см рельса.

В 1943 г. прошли две операции «рельсовой войны». Первая началась в ночь на 22 июля брянскими партизанами, а всеобщая многодневная началась в ночь на 3 августа и продолжалась до 16 сентября. Вторая операция, названная «концертом», началась 16 сентября и продолжалась до 1 декабря. Планируемый «зимний концерт» не состоялся из-за недостатка у партизан взрывчатки.

Желаемых результатов все это не дало. Движение на железных дорогах было перекрыто полностью только в тылу группы армий «Центр», да и то всего на трое суток, с 3 по 6 августа. Более того — переключение основных усилий партизан на подрыв рельсов при недостатке взрывчатки привело к сокращению крушений поездов, и в конечном счете способствовало увеличению пропускной способности дорог, но в то же время затруднило восстановление железных дорог нашими военными железнодорожниками в ходе наступления.

Вот цифры. В первое операции участвовало около 100 тыс. партизан. Подорвано 214 705 рельсов, в том числе не менее 185 тыс. на дорогах Минской железнодорожной дирекции противника. Вторая операция: участвовало 120 тысяч, подорвано 146 149 рельсов, в том числе 89 тыс. в пределах Минской дирекции. Всего в Минской дирекции перебито 250 тыс. рельсов, или 60 процентов от всех подорванных в 1943 году рельсов.

Из этих 250 тысяч, 25 тысяч были подорваны на ненужных, не используемых участках. Это снизило темпы восстановления магистралей при наступлении Красной Армии.

Удельный вес сумм перерывов движения от подрыва рельсов на перегонах между промежуточными станциями достигал 24 процентов от суммы всех перерывов движения от всех действий партизан. Но на участках между узловыми станциями таких перерывов было только 10,1 процента, а на направлениях — менее 3 процентов, тогда как крушения дали около 60 процентов перерывов. На оккупированной территории на 1 января 1943 г. было 11 млн. рельсов, и подрывание 350 тыс. рельсов составляло всего 3 процента: вполне терпимо, тем более, что подрывы порой шли там, где сами оккупанты при отступлении подрывать рельсы не могли.

Количество доставленных составов вермахта не только не уменьшалось с увеличением числа подорванных рельсов, но наоборот, даже увеличивалось, так как чем больше рвали рельсов, тем меньше они производили крушений поездов. На подрыв рельсов в августе и первой половине сентября партизаны израсходовали около 50 тонн взрывчатых веществ. Этого было достаточно для того, чтобы пустить под откос по меньшей мере 1500 поездов. Это поняли самые умные из партизанских командиров, и с сентября они начали сокращать подрывы рельсов, одновременно увеличивая число крушений.

Борьба с вражеской армией для партизан может вестись только организацией крушений, подрывом автомашин и бронетехники минами и, при благоприятных условиях, нападениями из засад. Бои партизан с частями вермахта в его тылу были сопряжены для партизан с большими потерями, чем на фронте. Два украинских и шесть ленинградских партизанских полков, вступив в прямое боевое соприкосновение с оккупантами, несмотря на героизм, были разгромлены.

Эксплуатируемая железнодорожная сеть противника на 1 января 1943 г. составляла 22 тыс. км. Партизаны почти без потерь совершали диверсии на участках, где на 100 км приходилось не менее двух тысяч вражеских солдат. Так охранялись только наиболее важные участки дорог. Если бы партизаны совершали диверсии на всем протяжении, и противник довел плотность охраны до полка на каждые 100 км, то общая численность охраны железных дорог на оккупированных территориях превысила бы 400 тыс. человек — но и она не спасала бы железную дорогу от партизан-диверсантов.

Как было известно из показаний немцев и из разведданных, наиболее критическое положение у противника было с паровозами. При отходе Красной Армии паровозы были эвакуированы или выведены из строя. Гитлеровское командование было вынуждено собирать локомотивы на дорогах всей Европы, не гнушаясь самыми отсталыми, и гнать их на Восток. Появился так называемый эрзац-паровоз М-50, который стали выпускать паровозостроительные заводы Германии для восточных железных дорог. Паровозный парк катастрофически уменьшался от ударов партизан, авиации, сил Сопротивления на Западе, а также от износа.