Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Да, он молодец, – согласилась Дана. – Гарт действительно достоин уважения, им все восхищаются.

– Знаешь, я испытываю к нему какое-то другое чувство. Наверное, сердечную признательность. Благодаря ему я поняла, что не все мужчины такие скоты, как Кольтраны или Хэнк. Мне всегда казалось, что они животные, которые думают только об одном…

Лифт плавно притормозил и остановился. Когда двери бесшумно открылись, сестры вышли и направились по коридору в кабинет Гарта. Дана не успела рассказать сестре о Робе и о том, что он знает всю правду о Хэнке. Все эти годы они не вспоминали о том, что с ними произошло, словно на эту тему было наложено табу. Роб прав: нельзя держать в себе свои страхи, иначе ты рискуешь прожить с ними всю жизнь. А чтобы от них избавиться, надо в них признаться.

– Я больше не вернусь на ранчо, – решительно заявила Ванесса.

– А если, не дай бог, конечно, Кольтраны заберут Джейсона?

– Гарт не позволит им. Вот увидишь.

– Ты сильно изменилась. Раньше ты не доверяла мужчинам.

Они стояли уже у дверей кабинета.

– Знаешь, я верю Гарту и чувствую себя невероятно счастливой.

Встреча с Кольтранами происходила за массивным столом в комнате для совещаний, примыкающей к рабочему кабинету Гарта. Хозяин офиса, Ванесса и Дана сидели по одну сторону стола, а Большой Папа, Эрик Кольтран и Винс Эдамс, их адвокат, – по другую. Эдамс, процветающий юрист, брался за любое, даже сомнительное, дело, если оно сулило большие деньги. Первым слово взял Эдамс. Гарт спокойно выслушал весь напыщенный вздор, который нес Эдамс, отрабатывая свой высокий гонорар. Он обвинил Ванессу во всех смертных грехах и всевозможных преступлениях, не упомянув почему-то лишь измену родине.

Большой Папа хранил гробовое молчание, уставившись на Гарта. Видимо, Эдамс по дороге сюда уговорил его проявлять сдержанность для пользы дела. Теперь Кольтран пытался вывести Гарта из себя убийственно холодными взглядами, способными превратить в лед огненную лаву, кипящую в жерле вулкана. На Гарта это, естественно, не произвело никакого впечатления. Он считал ниже своего достоинства реагировать на чудачества больного человека, которым, несомненно, являлся Кольтран-старший. Гарт не любил рассуждать о высоких нравственных принципах, о морали, но рядом с Большим Папой он чувствовал себя просто безгрешным ангелом.

Винс Эдамс закончил свою речь, изложив в цветистых выражениях последний довод, который он собирается представить в суде. Гарт украдкой бросил взгляд на Ванессу. Она сохраняла полное спокойствие и, видимо, нисколько не сомневалась в том, что Гарту удастся заткнуть рот Кольтранам. «О боже, помоги мне выиграть это дело и оправдать ее надежды!» – взмолился он.

– Приходится признать, что обвинения, который вы выдвигаете против Ванессы Кольтран и которые основаны на показаниях свидетелей, готовых подтвердить их под присягой, неопровержимы, – произнес Гарт, умолчав о том, что все свидетели подкуплены.

Эдамс опешил. Несколько секунд он таращил на Гарта свои маленькие глазки, словно отказывался верить своим ушам. Он не ожидал, что Гарт сдастся без боя и даже не попытается отработать гонорар. Большой Папа потирал руки, ликуя в предвкушении скорой победы. Однако, к его великой досаде, Ванесса почему-то никак не реагировала на его злорадные ухмылки и торжествующие взгляды. Она совершенно невозмутимо смотрела ему прямо в глаза, и это ему не нравилось.

Дана ерзала на стуле, но хранила молчание. Большой Папа не замечал ее, словно она вообще здесь не присутствовала. Все свое внимание он сосредоточил на Ванессе и Гарте. Эрик же сидел со скучающим видом и изредка позевывал. Происходящее нисколько не интересовало его. Казалось, разверзнись сейчас под ним земля, он и этого не заметит.

– Однако, – Гарт сделал паузу, – есть одна маленькая проблема.

– Что еще за проблема? – недовольно рявкнул Большой Папа.

– Вы можете доказать, что Ванесса плохая мать и что опекунство над ребенком должно быть передано его отцу. Хорошо. Однако хотелось бы знать, можете ли вы доказать, что Эрик – отец Джейсона?

– Что за ерунда? Конечно, мы это до… – Эдамс осекся на полуслове, сбитый с толку гробовым молчанием и выпученными глазами своих клиентов.

Если секунду назад Эрик сидел развалившись на стуле и у него слипались глаза, то сейчас он выпрямился и, устремив на Гарта испуганный взгляд, разинул рот. Большой Папа тоже повел себя странно: его лицо сначала покрылось красными пятнами, затем стало фиолетовым, а кустистые брови сошлись на переносице, и от этого он стал похож на Распутина. Гарт обратился к Эрику:

– Я договорился с лабораторией, чтобы провести анализ крови для установления отцовства. Результаты…

Большой Папа в бешенстве вскочил со стула.

– В Джейсоне течет кровь Кольтранов. Достаточно бросить на него один взгляд, чтобы это понять.

– Эрик не является отцом Джейсона, – категорично заявила Ванесса. – Анализ крови это подтвердит.

С помертвевшим лицом Кольтран-старший рухнул на стул.

– Теперь вы понимаете, почему я пригласил вас всех на эту встречу, – назидательно произнес Гарт. Такой тон он обычно использовал, чтобы убедить присяжных в невиновности своего клиента, и это неизменно срабатывало. – Думаю, я выражаю общее мнение сторон – мы не будем устраивать публичного скандала… ради Джейсона.

– Мы докажем, что она недееспособна. – Эдамс указал пальцем на Ванессу, пронзив ее холодным, немигающим взглядом грифа-стервятника. Навязчивый и напористый, словно продавец подержанных машин, он был полон решимости продолжить схватку, не желая мириться с тем, что денежки уплывают у него из рук. – Суд отберет у нее Джейсона в любом случае.

Гарт проигнорировал его болтовню. Он сделал свой ход в этой игре и теперь ждал – слово было за Большим Папой. Рискнет ли он бороться за Джейсона, учитывая громкий публичный скандал, в ходе которого станет известно о его извращенных наклонностях? Воцарившаяся тишина на противоположной стороне стола внушала Гарту надежду на то, что бог внял его отчаянным мольбам. Честолюбие и амбиции Большого Папы были огромны. В этом он превосходил всех известных Гарту живущих и когда-либо живших великих эгоистов. Гарт рассчитал правильно: ради того, чтобы скрыть свое истинную, отвратительную сущность, Кольтран готов пожертвовать чем угодно, даже Джейсоном, собственным сыном.

Испытав неимоверное облегчение, словно гора свалилась с его плеч, Гарт проглотил комок в горле. Он не сразу понял, что борется со слезами. Последний раз он глотал душившие его слезы на похоронах родителей. Известие же о том, что до конца жизни он будет прикован к инвалидному креслу, он уже воспринял с завидным хладнокровием. Однако сегодня эмоции отчего-то взяли над ним верх.

Гарт почувствовал, вернее, понял, что Ванесса положила руку ему на колено. Она тоже расслабилась и, видимо, радовалась победе, хотя на ее красивом лице не дрогнул ни один мускул.

Внезапно старший Кольтран вскочил на ноги и, брызгая слюной, завопил:

– Клянусь, ты еще горько пожалеешь об этом. – Его указательный палец был нацелен на Ванессу. – Ты будешь ползать у меня в ногах и молить о пощаде. Попомни мои слова.

Роб позвонил из телефона-автомата Дане. Он стоял, прислонившись плечом к открытой двери, и слушал длинные гудки, раздававшиеся в трубке. Его охватило нетерпение. В этот час Дана должна быть дома, почему же она не подходит? В Гонолулу уже наступила полночь, а в Миссури, откуда он звонил, было утро. Несмотря на ранний час, стояла одуряющая жара и духота. Его рубашка прилипла к спине, лоб покрылся испариной. Тяжесть в затылке и пульсирующая кровь в висках обещали страшную головную боль, страдания от которой могут сравниться лишь с адовыми муками.

Однако истинная причина надвигающегося недомогания была вовсе не в жаре. Его встреча с сыном в аэропорту Лос-Анджелеса – вот в чем дело. Он с тревогой думал о Заке. Какое будущее его ждет? Неужели он опоздал и не сможет повлиять на сына? Как Дана воспримет известие, которое он собирается сообщить ей?

61
{"b":"175973","o":1}