Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Ну, этот определенно обкурился, — сказал Джексон.

— Нет, — мотнул головой Хасинто, — я его знаю, мистер Юань славный парень, он школьный учитель, вот уже пять лет воспитывает моего оболтуса.

Джексон прищурился и наклонил голову к плечу, пытаясь сопоставить истекающего пеной, вопящего психа с характеристикой, данной Хасинто. Эта проблема все еще занимала его, когда мистер Юань бросился к ним. Джексон и Дули выхватили оружие, готовые дать по предупредительному выстрелу, но учитель вскочил на прилавок, воспарив над головами копов, и ринулся башкой вперед сквозь звуконепроницаемое витринное стекло ресторанчика.

— Чтоб меня! — выдохнул Джексон и кинулся по еще звенящим осколкам к пятачку, на который приземлилось окровавленное тело. — Какого дьявола у нас тут творится?

— Ты же сам говорил, когда становится жарковато, этот город сходит с ума, — откликнулся Дули.

— Вызывай медиков, я к этому парню и пальцем не притронусь. — Опустившийся на колени Джексон попытался записать вылезшую из штанов рубашку обратно, но в последнее время он сильно поправился. — Я уже слишком стар для такого дерьма. Мне и без того приходится проводить дни, сидя в машине, в которой воняет хуже, чем в пропотевшем резиновом сапоге, и покупать тухлую жратву у уличных торговцев с именами, от которых язык сломаешь. Вон, полиция Саус-Бич набирает новых сотрудников. Хорошие деньги сулят. Почему бы мне не выхлопотать себе местечко у них? Черт меня побери, куда проще разнимать дерущихся или трахающихся на задворках баров гомиков, чем торчать тут в качестве борца с местными чокнутыми вредителями.

— Может, это только временный всплеск, — сказал Дули. — Скоро пойдет на убыль.

Черта с два. Через несколько дней дела стали гораздо хуже.

— Хочешь знать, сколько психов мы повидали за последние две недели? — спросил Джексон, швырнув остатки хот-дога в ближайшую урну. Полицейские шли к Гонконг-Центру. Температура воздуха достигла рекордных высот. Больше недели прошло с момента самоубийства мистера Юаня в забегаловке на Третьей. — Сто семь рапортов об угрожающем жизни поведении, десять случаев со смертельным исходом, и все между Бэйшор-драйв и Ай-девяносто пять. Одна женщина на Додж-Айланде прогрызла дырку в горле своего муженька, оседлала его труп и сидела, пока ее не стащила бригада врачей. А недавно на Бетховен-стрит нашли голого старикашку, сломавшего себе шею в попытке лизнуть собственные яйца.

— Да, дело не только в жаре. Кажется, я начинаю видеть здесь систему, — заявил Дули, с отвращением наблюдая, как его партнер, громко причмокивая, всасывает в себя остатки прилипшей к желтым от никотина пальцам горчицы. — Посмотри-ка сюда. — Он вытащил из заднего кармана сложенный газетный лист и развернул его. — Знаешь, прежде чем я, так сказать, вступил в ряды, я учился на натуралиста.

— В смысле — шастал повсюду в чем мать родила?

— Так поступают натуристы, они же нудисты, Мэт. Я изучал исчезающие виды насекомых. А вот что напечатали вчера в местной прессе. Какой-то парень заперся в своей квартире, разрисовал все тело черными и оранжевыми полосами, обмотался клейкой лентой и задохнулся, пытаясь высвободиться. Врач сказал, что, умирая, он издавал очень странный скрип.

— Что ты такое несешь?!

— Ладно-ладно, я понимаю, как это звучит. — Дули вскинул руки и глубоко вздохнул. — Есть такой редкий жук, почти вымерший, называется вроде горная цикада. Он черно-оранжевый. Восемь лет проводит в стадии личинки, а когда появляется из кокона, издает серию пронзительных щелчков.

— Ты утверждаешь, что тот тип возомнил себя чертовой цикадой?

Дули потупился:

— Просто заметкой навеяло, вот и все.

— Послушай-ка мой совет и оставь все это детективам, — заявил Джексон. — Мы здесь для того, чтобы подчищать дерьмо, причем в буквальном смысле, — почти все, кого нас вызывали брать, успевали, кокнув кого-нибудь, навалить кучу посреди улицы. Если ты видишь тут один почерк — флаг тебе в руки. Только я вот что скажу: нужно тебе кого-то прикончить — валяй, только, бога ради, не забывай при этом про чертов сортир.

— Может, все не так уж и скверно, — сказал Дули. — Мне нужно посоветоваться кое с кем.

— Ладно, но не забудь, что я сказал, — это не наша проблема. Пусть другие отделы разгребают свое дерьмо.

— Не беспокойся, этот парень не сыскарь, он буддист.

"М-да, похоже, неприятностей Дули не оберется", — подумал Джексон, принимая очередной вызов и следя за уходящим напарником.

А Дули отправился к Джиму Пентекосту. Когда-то они учились вместе, но дальнейшая карьера развела их в разные стороны. Сейчас Пентекост возглавлял буддийский центр, руководя им из своего стильного домика на Саус-Бич. Длинные волосы и расшитый бисером восточный халат придавали ему внешность неохиппи, но преподавал он философию Ныо-эйджа, которую даже хиппи сочли бы экстремальной. Пентекост тепло прижал Дули к широкой груди.

— Много воды утекло, приятель, — сказал он, схватил копа за руку и потащил в прохладу дома. — Хотелось бы мне думать, что ты заглянул просто по дружбе, но, полагаю, ты тут по делу?

— Типа того, — признался Дули. — Помнишь, ты посвящал меня в свои теории о взаимоотношениях человека с миром животных, о жизненном равновесии и все такое? Ты еще веришь в это?

— Больше чем когда-либо, Дэн, хотя сейчас уже слишком поздно.

— Что ты имеешь в виду?

— Черт, да ведь баланс уничтожен. Победила человеческая жадность, друг мой. Люди рвут последние неиспорченные клочки мира, лишь бы заполучить побольше денег для своих фирм.

Мужчины присели в тенистом дворике, наполненных густыми, пряными запахами.

— В будущем нас ждут войны из-за энергии, воды, религиозного контроля, — продолжил Пентекост. — Капиталисты — это же новые милитаристы. Они уничтожили естественных обитателей земли и теперь тоже должны исчезнуть. Чаша весов кармического баланса склонилась не в пользу людей. Это как с озоновым слоем — чуть только пройдена определенная точка, равновесие уже никогда, никогда больше не восстановится.

— Да, но что все это значит? — спросил Дули. — Я могу судить только по личному опыту. Мы видим столько случаев аномального поведения и не в состоянии даже начать разбираться в причинах.

— Какого именно поведения? — поинтересовался заинтригованный Пентекост.

Дули подумал минуту, а потом принялся подробно описывать все, чему был свидетелем.

Мэт Джексон толкнул дверь старого склада "Word Sport" и шагнул внутрь, в адское пекло — ангар исправно накапливал дневную жару. Его напарник на вызов не ответил, а остальные патрульные машины их участка погнали в аэропорт, где взгромоздившийся на крышу собственной "тойоты" мужчина размахивал винтовкой, угрожая снести себе голову и блокируя перекресток у Бискайн-бульвар.

Джексон шагал по коридорам, в которых чересчур щедрое освещение чередовалось с участками столь темными, что там перед глазами полицейского начинали порхать рыжие точки. На пульт поступило сообщение о голой обезумевшей женщине, влетевшей в зоомагазин, а потом скрывшейся в помещении склада. Джексон прикинул, что она вряд ли вооружена, так что двигался коп по пустынным проходам уверенно и безбоязненно. Наконец он вроде бы разглядел впереди, на границе света, качающийся взад и вперед силуэт. А девица-то молода и сложена будьте-нате, пусть и вконец спятила. "Но даже в таком виде она лучше моей старухи", — подумал Джексон.

— Эй, мисс, — окликнул он чокнутую. — Я офицер полиции, я здесь, чтобы помочь вам.

Ладонь мужчины опустилась на успокаивающе теплую рукоять пистолета. Женщина не сдвинулась с места. Джексон уже видел, что она действительно обнажена: крепкие длинные ноги, каштановые волосы, падающие на плечи глянцевой волной, узкие бедра, плоский живот, пышная грудь. "Матерь Божья, — мелькнула в голове мысль, — возможно, мне повезет, даже если она сумасшедшая". Он шагнул ближе.

29
{"b":"175946","o":1}