В одной из газет о Хаарманне было сказано следующее:

«Он обвиняется в убийстве двадцати семи молодых людей, и ужас от этих деяний многократно усиливается утверждением о том, что подсудимый, якобы, продавал покупателям своего магазина мясо тех жертв, которых не съел сам… Вместе с Хаарманном на скамье подсудимых оказался молодой человек, его друг Ганс Гране, которого обвинили в непосредственном участии в убийствах, а впоследствии в подстрекательстве к их совершению и получении похищенной собственности. Полиция продолжает розыск третьего человека по имени Карл, также мясника, который, как утверждалось, дополняет зловещее трио… прокурор имеет около двухсот свидетельств того, что все пропавшие юноши были умерщвлены тем же самым ужасным способом. Хаарманн обычно приводил молодых людей к себе домой и после обильной трапезы начинал расхваливать их внешность. Затем он убивал свои жертвы, прокусив им горло. Их одежду он выставлял на продажу в своем магазине, а тела расчленял и выбрасывал с помощью Карла».

На открытом суде, однако, Хаарманн признал, что Гранс часто сам подбирал для него жертвы. Он также утверждал, что Гранс неоднократно избивал его за то, что ему не удавалось убить ту «дичь», которую он ему приводил. Бывало Хаарманн хранил трупы до их расчленения у себя в шкафу. Позади его дома протекала река, и кости и черепа выбрасывались в воду. Некоторые из них были обнаружены, но их происхождение оставалось тайной до тех пор, пока полицейский инспектор не нанес внезапного визита домой к обвиняемому для выяснения причин конфликта между Хаарманном и спасшейся жертвой.

Подозрения наконец пали на него главным образом из-за того, что в мае, июне и июле 1924 года в реке Лейн были обнаружены человеческие кости черепа. Газеты писали, что в течение 1924 года исчезли, по крайней мере, 600 человек: из них большая часть были юноши от 14 до 18 лет. Ночью 22 июня, на железнодорожной станции произошла ссора между Хаарманном и юношей по имени Фрици, который обвинил первого в непотребных действиях. Оба были доставлены в центральный полицейский участок, и пока Хаарманн находился там, его дом в Красном Ряду подвергся тщательному обыску, в результате чего были найдены неопровержимые доказательства его злодеяния. Вскоре Хаарманн обвинил Гранса в пособничестве, так как к тому времени их отношения уже окончательно испортились. Хаарманн был приговорен к смертной казни через отсечение головы, и приговор был приведен в исполнение с помощью тяжелого меча. Гранс был приговорен к пожизненному заключению, впоследствии этот приговор заменили двенадцатью годами тюремного заключения. В соответствии с законом Хаарманн был казнен в среду, 15 апреля 1925 года.

Данный случай является, вероятно, одним из самых необычных доселе случаев вампиризма. Жестокий эротизм в сочетании со смертельным укусом в горло типичен для вампира, и, может быть, выбор казни — через отсечение головы — не был простой случайностью, ибо этот способ один из наиболее эффективных для уничтожения вампира.

Конечно, в широком смысле слова, получившего ныне такое распространение, Фритц Хаарманн был самым настоящим вампиром.

Фамилия Фишер, — так начал свой рассказ капитан, — может кому-то показаться очень плебейской, однако, этот род имеет очень древнее происхождение и вот уже много сотен лет владеет в Камлерленде очень любопытным особняком со странным названием «Кроглин-Грэйндж». Отличительная черта особняка состоит в том, что никогда за всю свою очень длинную историю он не превышал одного этажа; но перед ним есть терраса с прекрасным видом вдаль и обширным участком, простирающимся до церквушки в лощине.

Когда с годами семья Фишеров разрослась и обогатилась настолько, что «Кроглин-Грэйндж» показался им мал, у них достало здравого смысла не пристраивать еще один этаж и тем самым сохранить вековую неповторимость особняка. Они уехали на юг и поселились в Торнкомбе, что неподалеку от Гилдфорда, а в «Кроглин-Грэйндж» пустили жильцов.

Им крайне повезло с постояльцами: двумя братьями и сестрой. В округе ими не могли нахвалиться. Соседи победнее видели в них само воплощение доброты и благодетели; те, кто стоял на более высокой социальной ступени, отзывались о них как о достойном пополнении небольшого местного общества. Что касается самих жильцов, то они были в восторге от своего нового места жительства. Планировка особняка могла привести в отчаяние кого угодно, но только не их. Одним словом, «Кроглин-Грэйндж» устраивал их во всех отношениях.

Зиму новые жильцы «Кроглин-Грэйндж» провели с максимальным для себя удовольствием: они пользовались любовью жителей округи, и их приглашали на все вечеринки.

Наступило лето. Один из дней выдался невыносимо, убийственно жарким. Из-за палящего зноя заниматься активной деятельностью не представлялось возможным, и братья провели день за чтением книг лежа в тени деревьев, а их сестра просидела на веранде, томясь от безделья. Рано поужинав, все собрались на веранде и просидели там без движения до позднего вечера, наслаждаясь вечерней прохладой и любуясь окружающей природой. Солнце скрылось, и над лесополосой, отделявшей их участок от погоста, появилась луна. Взобравшись высоко в небо, она залила всю лужайку серебристым светом, оживила и выпятила длинные тени деревьев.

Пожелав друг другу спокойной ночи, молодые люди разошлись по своим комнатам. Оказавшись у себя, девушка закрыла окно на щеколду, но ставни запирать не стала — этом тихом месте опасаться было нечего. Она улеглась в постель, но из-за сильной духоты никак не могла заснуть, тогда она подоткнув повыше подушки, стала любоваться восхитительной, чарующей красотой летней ночи. Через какое-то время ее внимание привлекли два огонька, мерцавшие среди деревьев. Присмотревшись, девушка увидела, что огоньки являются частью чего-то темного и несомненно мерзкого, временами то пропадающего в тени деревьев, то возникавшего вновь, но уже более крупным V. явственным. Оно приближалось, не останавливаясь ни на секунду. Ее охватил панический ужас. Ей невыносимо хотелось выбежать из комнаты, но дверь находилась близко от окна и была заперта изнутри на ключ — пока откроешь, тварь подойдет еще ближе.

Девушке хотелось закричать, но голос не слушала ее — язык как будто присох к горлу.

Вдруг — впоследствии она так и не смогла объяснить почему — ей показалось, что ужасная тварь свернула в сторону, начала обходить дом и больше к ней не приближалась. Тотчас же выпрыгнув из постели и подбежав к двери, она попыталась открыть ее, но тут услышала настойчивое царапанье по стеклу. Ее несколько успокоило то, что окно надежно закрыто. Но вдруг царапанье прекратилось, и послышался какой-то долбящий звук. И тогда девушка с ужасом поняла, что существо пытается отогнуть свинцовую ленту и протолкнуть кусок стекла внутрь! Шум не прекращался, пока ромбовидный кусок стекла не вывалился внутрь комнаты. В отверстии возник длинный костлявый палец — задвижка была открыта, и окно распахнулось. Существо залезло через окно внутрь и прошло через комнату к кровати, куда, охваченная ужасом, безмолвно забилась девушка. Схватив девушку своими длинными, костлявыми пальцами за волосы и подтянув ее голову к краю кровати, существо… с силой вцепилось зубами ей в горло.

От укуса к ней вернулся голос, и она издала истошный крик. Братья выскочили из своих комнат, ткнулись к ней в дверь, но та была заперта изнутри. Им пришлось сбегать за кочергой, чтобы выломать дверь. Когда они наконец ворвались в комнату, существо уже успело улизнуть через окно, а сестра без сознания лежала на краю кровати, и из раны на шее у нее обильно текла кровь. Один из братьев бросился в погоню за чудовищем, но безуспешно: оно гигантскими прыжками неслось прочь от дома, и в конце концов, как показалось юноше, скрылось за стеной погоста. Тогда он вернулся в комнату сестры. Девушка ужасно мучилась — рана оказалась весьма серьезной — но сильная духом и не склонная к каким-либо фантазиям или суевериям, она, едва придя в себя, сказала сидевшим у ее кровати братьям: «Я очень сильно пострадала. То, что случилось, совершенно невероятно, и на первый взгляд не имеет объяснения, но объяснение есть. И поэтому давайте подождем. В конце концов окажется, что какой-нибудь сумасшедший сбежал из дома для умалишенных и набрел на наш дом». Через некоторое время рана затянулась, и девушка почувствовала себя хорошо. Однако, пришедший по просьбе братьев врач никак не хотел поверить в то, что она столь легко могла перенести такое ужасное потрясение, и поэтому настаивал на перемене обстановки для восстановления ее моральных и физических сил. И тогда братья решили повезти сестру в Швейцарию.