С нанизаными бусинками дней.
По кругу жизнь и по спирали время…
Виток к витку – и снова времена
Заполыхали порохом полемик,
Какой должна быть нищая страна.
Я не философ, мне себя не втиснуть
В среду прожжённых догмами людей,
Не сочинять посредственных записок
С коротким резюме, кто есть злодей.
История, и та вершит лукавость,
Меняя мненье через сотню лет,
В венки тиранов впутывая славу,
Обожествляя сущность непобед.
Отставленные в угол транспаранты
Не выпадут никак из полусна,
В котором веры розоватый бантик
На лацкан пристегнула мне страна.
И, напевая прошлые романсы,
Молчу плотвой и пену не гоню:
Какие лица в нынешнем пасьянсе,
Какие блюда в нынешнем меню!
Сударыня, они неотличимы
От погребённых обществом вождей
И, собственно, поможет ли наш климакс
Поверить вновь рубиновой звезде?
Да-да, НАШ климакс!
Я же вижу, вижу
Растленность душ и бездуховность сил,
Баюкающих собственную грыжу
На всероссийской сломанной оси!
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Как лоб не морщинь, не криви
Себя отчаянностью строгой,
А жить-то хочется в любви
И в постоянности, ей богу!
И просто жить, взирая на
Случайности философично:
Пусть ты мне вовсе не нужна,
Но ты воздействуешь на личность!
Шаг в осень или в зиму шаг,
В разлив весенний по грудину –
Всё как положено, всё ТАК
Без конфетти и серпантина!
Без труб, зовущих в небеса...
А, впрочем, стоп, не лги, не каркай,
Из безымянности неяркой
Зовут наверх нас голоса.
Прорвался, значит, будешь жить,
Не рассуждая истерично
По поводу давленья лжи
На несложившуюся личность.
Тогда все раструбы твои,
Вопить в них можно без тревоги
О чистой праведной любви
И постоянности...
Ей богу!!!
Ххххххххххххххххххххххххххххх
Когда словесные коржи
Не выпекаются, а сохнут,
Когда строка не хочет жить
В моей надломленной эпохе,
Я вынужден её клеймить
Двойными росчерками пасты --
Зачем вносить ей в этот мир
Сухую личную бесстрастность?
И напрягаюсь в тишине
Собою созданных понятий,
Ловя мгновения извне,
Чтоб обратить их в детонатор
И подорвать бумажный лист
Не отвлечённым пересказом,
А нервным хлопаньем кулис
От резкой и правдивой фразы.
Чистосердечно матеря
Соратников по скрипу перьев,
Смотрю на бег календаря
Без показушества истерик.
Что было – всплесками ушло,
Что будет – неизвестность фронта,
Что есть – зеркальное стекло
От горизонта к горизонту.
Моя задача – добежать
И врезаться цветною гранью
В непостоянность рубежа
Между желаньем-состраданьем
И вязкой сущностью эпох
Без выхода за их окружность,
Фиксирующих каждый вдох
И в то же время равнодушных…
«»»»»»»»»»»»»»»»»»
В каком ироничном бы стиле
Поэты словес не плели,
А люди хорошие были
И будут на лике Земли!
И есть!
Утверждаю без крика,
Без ломки и вывихов рук,
Шагая по сгорбленным стыкам
Эпох на всемирном ветру.
Они незаметны делами,
Ворочают камни, как все,
А нужно – уходят под знамя
И гибнут в свинцовой росе.
Я с ними, я с вами, ребята!..
Но разве дотянешься к ним
Из чётко назначенной даты
Своим откровеньем седым?
Приходится сдерживать чувства,
Лопатить бумагу пером,
Почитывать нервного Пруста,
Да чудные сказки Перро;
Да молча смотреть монитору
В распахнутые глаза…
Есть люди на свете, которым
ВЫ – ЛЮДИ! -- я мог бы сказать…
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Между реальностью и снами грань бесплотная,
Бездушная, бездумная, холодная
И тёплыми подушечками пальцев
Не прикоснуться к ней, как ни старайся;
Цилиндриком зажжённой сигареты
Нельзя проткнуть тарелку с винегретом,
Сознание больно, несовершенно,
В нём проросла зависимость от тлена…
Но это рассуждения, не более!..
Реальность, переполненная болями,
Хозяйничает в каждом капилляре,
Мысль молодит или духовно старит;
Не отвертеться от неё, и тело
Нельзя загнать искусственно в пределы
Построенного вымыслом чертога,
Где сны аморфны, как деянья бога…
Нельзя!..
Мир груб и в то же время ласков,
А наша жизнь на нём пятном из ряски –
Хлестнёт волна жестокостями быта –
Оно плывёт прабабкиным корытом
Безвольно, не колеблясь, без желанья,
Испытывая резь от состраданья
К себе подобным…
И невольно снова
Впадаешь в сон за грани неземного…
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Зажмуриться и не смотреть на свет,
На белый плеск октябрьского солнца,
Метнувшего неудержимый стронций
На рябь морскую горстками монет;
Не задыхаясь в яркой темноте,
Рождённой за ресницами к забвенью,
Стать для себя невидимою тенью,
Неслышимою строчкой на листе…
Открыть глаза и вновь увидеть мир
Не зазеркальный, а такой привычный,
Обжитый белощёкою синичкой
И, в общем-то, нормальными людьми;
Потом спиной прижаться к валуну,
В реальность моря окунуть ладони
И вместе с чайкой звонко фанфаронить
В расколотую солнцем тишину…
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
В рассветный час, когда земные звуки
Скорлупку ночи пробивают клювом,
Я прихожу мальчишкой на излуку
Реки,
В шнур заплетёной стеклодувом
Из массы переплавленных времён…
Но это, извините, просто сон!
Да, это сон, живой, цветной и яркий!..
Без приглашенья и без контрамарки
В нём можно иногда побыть собою,
Не искажёным бытностью рябою,
Прокованой в стальную полосу –
И я её безропотно несу!
А день вползает криками вороны
В распахнутые окна нетерпенья
И с женщиной воркуется влюблённо,
И так же независимы вторженья
Друг в друга, как и раньше…
И река
Из детства
Затуманилась слегка…
Остатки сна, пропитаные светом,
Исчезли вместе с тыквенной каретой,
А тени разбежались, словно мыши,
И век бы их не видеть и не слышать,
Не выпуская Золушку из рук –
А вдруг чего случится в мире?
Вдруг???
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Мир не содрогнётся телом, если в голубую бездну
С поворотом-разворотом врезаться, губя себя!
Унизительно скандальный, оглушительно железный, Он промчится мимо жертвы, по-пожарному трубя.
Кто-то вскрикнет…это мама, кто-то пискнет…это дети, Но они случайный атом из житейского кольца,
И оно не разомкнётся, а покатит по планете,
Вновь естественно вживаясь в колокольчики-сердца.
Философия деянья – это не надгробный камень, Был и не был – не новинка, разумеется, я был
Где-то как-то, почему-то, где толчком, а где рывками
Для себя и для другого тоже с потом у губы…
Да, бывает, да, вступает, да, хандра в бутылку лезет, Разбавляя серым цветом цвет сегодняшнего дня, Но, как говорят в народе, можно высветлить железо, Раскалив его до блеска силой своего огня!
«»»»»»»»»»»»»»»»
Роняя в руки тишине
Слов сумрачное оперенье,
Сгораю в медленном огне
Нахлынувшего вдохновенья.
И пусть кого перекривит
Мой слог напыщенный и строгий,
О поэтический гранит
Опять я истираю ноги.
Ну вот, хотел серьёзным быть,
Так нет, скатился в скоморошье
Горшком разбитым с городьбы,
Смешинкой в полотно пороши!
Нахмурив лоб и бровь копной
Над плесом выцветшего глаза,
Плыву с поверхности земной
В крутые выплески экстаза.
Ночная сутолочь темна,
Декабрь посвистывает еле
И вздрагивает тишина,
Мечтающая об апреле.
А я его не тороплю,
