Я остался еще на полчаса в «Павильоне». За это время перемотал назад происходящее и решил позвонить Стасу. Мы с ним дружим с детства. В третьем классе он появился в школе и сразу дал понять всем сверстникам, что жизнь – довольно сложная штука. В первый день он опустил свой портфель на голову одному малышу только из-за того, что тот назвал его жирной свиньей. После этого вся школа перестала замечать, что у Стаса вес выше среднего. Лично я, даже тогда, когда за меня говорит мой язык, избегаю комментировать телосложение собеседников. Голова же не чугунная.
– Стас, привет, это я.
– Привет, куда пропал, Ровный?
Как мне убедить его не называть меня «Ровным»? Как-то давно мы с ним перебухали, то есть до такой степени, что ходить не могли, поэтому я все время говорил, а он был моим ухом. Как оказалось, я до утра объяснял Стасу, что хочу, чтобы в моей жизни все было ровно. Честно говоря, не помню, сколько раз повторил это слово, но после той пьянки Стас мстит мне по сей день.
– Да, я. Надо поговорить. Мне помощь нужна. Надо информацию на человека получить. Ты где сейчас?
– Еду по Садовому кольцу в сторону дома. Катаюсь один. Сашу сегодня отпустил, решил хоть раз сам проехать на малютке.
Второе, что меня раздражало в нем, было то, что он называл одну из своих машин малюткой. Как можно называть так кусок дорогого железа? Я как-то сказал ему: «Стас, твою тачку еще при сборке назвали “Maserati!”» Ладно – машине, а ведь есть еще люди, которые придумывают клички своим половым органам. Собственную дочь они могут назвать Феклой, а вот свой член Аполлоном или Зевсом. Стас на мое замечание обиделся и своих привычек не изменил.
– Я на Патриках в «Павильоне», отвезешь до дома? А то немного бухнул. Ну и заодно все расскажу.
– Ладно, выходи на улицу, я недалеко.
Я вышел из ресторана и направился в сторону Бронной. Пока ждал, успел пересчитать всю плитку на тротуаре. Точно так же считаю кафель в туалете, когда забываю взять с собой журнал.
Он всегда пунктуален, подъехал быстро. Не знаю, как у других, но меня после алкоголя морозит, причем сразу.
– Ну, Ровный, чего случилось? Рассказывай.
– Мне нужно срочно узнать все про одного человека из Киева. Временно живет в Москве.
– Кто такой, и тебе зачем?
– Ее имя Анна Янина, лет около тридцати, ребенку семь и зовут Алина.
– Человек с сиськами! И что надо конкретно? Твоя телка? – Он начал ржать, одновременно нажал на газ и включил громче музыку. По-хорошему, ржать должен был я. Руль малютки и пузо Стаса слились воедино, и несмотря на его довольное лицо, он явно понимал, что зря отпустил водителя.
– Стас, я на тот свет не тороплюсь, если чо. Что ты смеешься? Она – не моя знакомая. Хочу узнать, по возможности, абсолютно все. Нужно для дела. Да или нет? И сколько по деньгам?
– Ровный, какие еще деньги? Ты чего? Я тебе в любом случае помогу. Открой бардачок, возьми блокнот и запиши.
Люблю я спортивные машины – за комфорт. Например, для того, чтобы открыть бардачок, надо быть трезвым, малорослым и сидеть на пассажирском сиденье полулежа. Кое-как у меня получилось. Написал то, что знал, а значит, ровным счетом ничего, кроме имени, фамилии и слова «Киев».
– Остановись у ларька. Я сам дойду до подъезда. Куплю сигарет.
– Точно? Ты же бросал.
На этой фразе лицо Стаса стало неожиданно серьезным. Я-то знаю, что он сам не может бросить. Купив книгу Карра «Легкий способ бросить курить», он постоянно рассказывал о смертельной опасности табака, а тем временем разработал новый способ отказаться от этой привычки. Он стрелял у всех по одной сигарете, и получалось, что за счет друзей экономил пачки две-три в день. От такой экономии он небоскребом не завладел, зато приобрел пару загородных домов.
– Сегодня мне нужен табак. Ты когда мне что-нибудь нароешь? Не тороплю, конечно, но хочется поскорее определиться.
– Ладно, ладно. Через пару дней. Может быть, расскажешь, или мне лучше не знать?
– Ничего серьезного, как-нибудь расскажу, только не сейчас.
Пока сидел в кокпите Стаса, ноги онемели. Выход из машины был совсем не легким. Я отметил про себя еще и эту прелестную особенность спортивных машин. Он отъехал довольно медленно, но его малютка при том издавала звук истребителя. Ему никогда не писали на капоте фразы типа: «Помой меня» или: «Ограбил страну, теперь катаешься», наоборот, он частенько обнаруживал следующее: «89263ХХХХХХ ДАМ СРАЗУ».
Купил тонкие сигареты с ментолом, и это удалось сделать, содрогаясь от брезгливости. Ну почему же у окошек ночных ларьков в Москве всегда воняет мочой? Тут же вспомнил начало своей карьеры курильщика. Я начал курить в знак протеста. Короче, из-за родителей. Не знаю, как у других, но для меня курение стало моим протестом против того, что не имел права на протест, – примерно так я объяснял себе это сам пятнадцать лет назад.
Меня раздражали два обстоятельства. Первое: что я пьян и оставил машину возле «Павильона», а второе – что все-таки придется придумать легенду для Светы. Я дошел до своего подъезда не очень уверенным шагом. Открыл входную дверь, дошел до лифта и, как только дверцы открылись, встретил самого себя в зеркале. Изображение, конечно, скорее напоминало человека, который заснул в одежде, нежели слегка пьяного красавца. Возможно, если кто-то напьется чуть сильнее, чем сейчас я, сможет найти сходство между мною и Крейгом, агентом 007. Бывало дело, что и трезвые люди говорили мне о таком сходстве. Я обычно улыбался и думал, что все равно я красивее. Пришлось постоять несколько минут у двери квартиры. Ничего интереснее, чем отправить эсэмэс своему другу Олегу, мне в голову не пришло. Написал вот что: «Олег, мы с тобой сидели в ресторане “Антинори” до 23:00».
У всех женатых мужчин существует алиби на случай, когда ложь важнее правды. Сегодня я решил, что прикрывать меня будет Олег. Света сразу поверит, потому что у Олега вечные проблемы с женой и любовницей и, разумеется, он рассказывает о них только мне как близкому другу. Ну и Свете – при любом удобном случае. Она мне однажды сказала: «Разъясни своему приятелю, что я – твоя жена, поэтому буду всегда на стороне его жены, Ольги, и пусть в моем лице не ищет поддержки своим изменам». Размеры Олега вполне соответствовали мужской норме, и если бы не его лысая, совсем не арийская голова, он мог бы стать фотомоделью. Он убежден в том, что женщины его любят, и всегда сообщает окружающим, что носит обувь 47 размера, намекая на длину своего отростка. Однажды Ольга в пьяном разговоре разоблачила и размер, и потенцию своего мужа, и все подумали, что это правда, кроме меня. С размером она меня удивила, а вот о его потенции я имел другие сведения от его любовницы Насти. Олег так часто появлялся со своей любовницей, что я начал путать ее с женой. И как не путать, когда Настя – та же Ольга, только на десять лет моложе и на пятнадцать килограммов легче.
Наконец я постучал в дверь. Света при ремонте квартиры заказала такой звонок, что когда я впервые нажал на кнопку, наш единственный пожилой сосед на этаже получил третий по счету инфаркт. Возможно, это и совпадение, но я момент не упустил и сообщил ему, как только он вернулся из больницы, что готов в любое время приобрести его квартиру. С тех пор он перестал со мной здороваться.
Я не сразу узнал свою жену. Ее длинные волосы исчезли, и на месте прежней прически теперь была стрижка в форме яблока. Подумал, парик, и слава богу, что не спросил, зачем он ей.
– Привет, я постриглась. Как тебе такое решение? Только честно.
– М-м-м, хорошо. Нравится. А с чего вдруг?
Только успокоился, что она не будет спрашивать, где и с кем я был, как она сразу заявила:
– В следующий раз, когда решишь выпить со своим Олегом, ты хоть предупреди. Я могла тебя и забрать. Кстати, час назад мать звонила. Заходи тихо, ребенок спит уже.
Мне всегда казалось, что моя жена колдунья. Но с другой стороны, у меня всего пятеро друзей, и угадать, с кем я пью чаще, не составляло никакого труда.
