– Я скучал, я очень скучал по тебе, моя хорошая. – голос Алексея звучал тихо и нежно.

Полина, не ожидавшая такого внезапного проявления чувств, оробела, и даже немного отшатнулась от возлюбленного, хотя так мечтала оказаться в его объятиях. Мужчина недоуменно на нее посмотрел, но тут же ощутил, как руки девушки трепетно обняли его голову и слегка влажные, теплые губы стали покрывать поцелуями лицо его. А потом эти же губы зашептали:

– Любимый мой, самый-самый хороший, самый-самый нежный, солнышко мое ненаглядное. Как долго я ждала тебя, не смея заговорить о своей любви…

Эту ночь они провели вместе. Она была фантастической. Полина купалась в любви. Застенчивость девушки, ее робость и естественный страх перед первой ночью с мужчиной были уничтожены нежностью и деликатностью Алексея. Им было хорошо, очень хорошо вдвоем. Их губы, если не были заняты страстными поцелуями, шептали слова любви друг другу. Их руки обнимали и ласкали разгоряченные тела друг друга. В любовных ласках они не заметили как темнота ночи ушла и наступил рассвет нового дня.

– Завтра, нет уже сегодня я познакомлю тебя со своим братом и его семьей. Я люблю тебя и предлагаю тебе свое сердце и руку. Будь моей женой. – Алексей серьезно и с надеждой в глазах обратился к Полине.

Девушка закрыла лицо руками, и вдруг ее плечи затряслись, раздался тихий стон плача.

– Что, что случилось? Я сказал что-то не то? Почему ты плачешь? – мужчина обнял девушку и стал в порыве страсти и нежности целовать Полину в мокрые от слез глаза, в губы, поддергивающиеся в плаче. – Ну что с тобой, Полина? Я тебя обидел?

– Господи, Алексей, ты не представляешь, что значат для меня твои слова. Я люблю тебя с первой минуты, как только увидела. С каждым днем моя любовь становилась все ярче и глубже. Сегодня, я поняла, что не могу жить без тебя. Я так ждала твоего возвращения. И ты меня услышал, ты меня понял. Я сейчас уверена, что мы не просто созданы друг для друга, мы – одно целое. Да, я хочу быть всегда рядом с тобой, дышать с тобой одним воздухом, быть твоей женой, любовницей, подругой. Полина говорила эти слова на одном дыхании, глядя прямо Алексею в глаза.

Алексей не мог оторвать взгляда от ее прекрасных глаз, раскрасневшегося от волнения лица. Он обнял Полину нежно и страстно одновременно. Она не сопротивлялась. Их ночь любви продолжилась, но уже под покрывалом нарождающегося дня.

Вдруг Полина вскрикнула, как будто что-то вспомнила.

– Алексей, а что с Софьей? Она ведь будет жить с нами, правда?

– Глупенькая ты моя Полинушка. Ну конечно же. Софья твоя сестра, она станет и моей сестрой.

Алексей вдруг замолчал. Лицо его помрачнело. Он встал с постели, молча подошел к столу. Взял сигарету, собираясь закурить. Потом положил ее обратно. Подошел к окну. Легкое зарево окрасило окна дома, что стоял напротив. Начинался новый день. В окнах напротив зашевелилась жизнь. Дворники вовсю работали метлами, убирали успевшие опасть за ночь листья. Позднее лето готовилось передать свои права ранней осени. Деревья стояли в разноцветном убранстве листьев, которые медленно отрывались от своего пристанища на дереве и плавно кружась падали на еще теплую землю. Взгляд Алексея остановился на одном из них, небольшом желто-красном листике, таком беззащитном и одиноком. Он вспомнил Лизоньку, свою сестру, о которой ничего не знал вот уже около 10 лет. Она не писала, да, если бы и писала, вряд ли бы дошли до него или брата ее письма. Адрес их изменился, да и усадьба князя, насколько слышал Алексей, была разграблена и сожжена. Глаза Алексея были задумчивы, лицо перекошено страданием.

– Что с тобой, Алеша – как бы издалека услышал мужчина голос Полины. Он отвернулся от окна, подошел к девушке, обнял ее:

– Ничего, моя любимая. Все у нас будет хорошо.

Потом крепко, но нежно поцеловал свою возлюбленную и предложил идти позавтракать.

– Да и Софью надо проведать. Как она там одна без тебя в комнате спала.

Софья, свернувшись калачиком, спала на своем диванчике в комнате девушек. Полина решила ее не будить. Около 9 часов утра, когда Алексей и Полина, закончив свой немудренный завтрак из яичницы и хлеба, запив его горячим чаем, собирались вставать из-за стола, дверь в кухню открылась и показалась лохматая голова Софьи.

– Доброе утро, Алексей! Вы приехали? Как я рада.

Потом смутившись, Софья поправилась:

– Мы рады – и посмотрела на Полину.

Та вся светилась каким внутренним мягким и уютным огнем.

– Полина, что с тобой? Ты совсем другая, нежели была вчера. Что изменилось? – спросила младшая сестра.

– Все изменилось, все у нас теперь будет по-другому, Софьюшка. Правда Алеша – тихо и с надеждой в голосе обращаясь к любимому сказала девушка.

Софья догадалась, что между Полиной и Алексеем произошло нечто, что сблизило их, сделало одним неразрывным целым. Она улыбнулась, глаза ее зажглись озорным огоньком и она запела:

– Тили-тили-тесто, жених и невеста! Я права?

– Ну перестань, не будь ребенком… – покраснев до самых корней волос крикнула старшая сестра.

Но младшая ее уже не слышала. Софья резко повернулась и стремглав бросилась в свою комнату. Через минуту из комнаты послышалось движение, как будто двигали мебель, потом раздался шум падающих предметов и топот ног. Оба влюбленных бросились вслед за Софьей. Девочка стояла посреди комнаты. В руках она держала томик Пушкина и внимательно его разглядывала. Вокруг нее валялись стулья, кровать и диван были сдвинуты со своих мест, стол готов был завалиться на бок, на полу валялись книги. Софья стояла и не двигалась, ее застывший взгляд был направлен на томик стихов Пушкина, но его она не видела. Щеки горели, руки тряслись, ее била нервная дрожь. Полина подбежала к сестре, обняла ее, чтобы успокоить. Но девочка оттолкнула Полину и с гримасой страдания на лице закричала:

– Уйди, уйди! Не хочу тебя видеть!

Затем она медленно повалилась на свой диван и зарыдала.

– Да что с тобой, Софьюшка?. Никогда тебя не видела такой. Что случилось? Поговори со мной…

Софья замолчала, она лежала лицом к спинке дивана. Полина с Алексеем тихо присели на поднятые стулья. Через некоторое время Софья повернулась к влюбленным лицом, улыбнулась, правда улыбка вышла какая-то кривая. Но прежней злобы и страдания на лице уже не было видно. Да и след слез простыл. Ей было неловко и стыдно за свое поведение. Девочка извинилась перед обоими дорогими ей людьми и попросила покушать.

– Конечно, конечно, родная моя. Иди на кухню, завтрак для тебя на столе. И, пожалуйста, Софья, не растягивай завтрак надолго, как ты это делаешь обычно. Через полтора часа мы втроем идем в гости к брату Алексея. – Полина говорила медленно, негромко, спокойно, боясь вызвать новый всплеск непонятных ей эмоций Софьи.

Девочка на удивление спокойно восприняла сообщение сестры. Быстро похватав со стола еду, запив ее теплой водой из чайника, она побежала в комнату и буквально минут через пять выбежала одетой.

– Я готова! – неестественно весело крикнула Софья.

Было около двенадцати, когда по лестнице дома на Невском проспекте поднимались на третий этаж три человека. В дверь направо позвонил Алексей. Через минуту дверь открылась, на пороге большой и уютной квартиры показался хозяин.

– Здравствуй, Леня. Вот привел к тебе моих дорогих соседок. Знакомься…

Но Леонид не дал договорить брату:

– Ну Алеша, кто же знакомится на пороге дома! Проходите, девушки. Будем знакомиться. Меня зовут Леонид Николаевич. Я брат Алексея. Олечка, Лидочка подойдите, познакомьтесь с нашими гостями. Вы, наверное Полина? – Леонид внимательным взглядом посмотрел на покрасневшую девушку.

– Алексей мне рассказывал о Вас. «А ты Софья. – обратился он к девочке.

В облике Софьи Леонид уловил что-то едва знакомое, родное. Он еще раз посмотрел на Софью долгим взглядом, вызвав неловкость у девочки.

– Леонид, дай же и нам познакомиться с гостьями – услышал он голос своей жены. Ольга обняла сестер и пригласила к столу, накрытом в большой комнате. Лидия, дочь хозяев квартиры была почти ровесницей Софьи, а потому они быстро нашли общий язык. Девочки недолго посидели за столом и, извинившись, прошли в комнату Лиды.