ЧЕТЫРЕ ОШИБКИ “НЕИЗВЕСТНОГО” Ошибка первая: ты — раб с начала жизни. Вторая: рабский век владел твоей судьбой. Ошибка третья: ты старался быть собой. Четвертая: врагу не продавал Отчизны. Когда б ты жил как все, — пусть даже нищим рваным, — ты не был бы убит, не стал бы безымянным. Ты не таскал бы на себе проклятья гири, а мог бы стать подобным первому визирю! Не оскорбляли бы тебя дельцы наживы, кладя на гроб венок роскошный и фальшивый. Но, сам палач, сам черный среди черных, в наградах высших ты купался б — и позорных! ОДИССЕАС ЭЛИТИС ГЕРОИЧЕСКАЯ И СКОРБНАЯ ПЕСНЬ О МЛАДШЕМ ЛЕЙТЕНАНТЕ, ПОГИБШЕМ В АЛБАНИИ (ОТРЫВОК) …Вот он лежит на опаленной шинели С ветром, остановившимся в волосах, С веточкой руты у левого уха. Он похож на сад, внезапно покинутый птицами, На песню, кем-то задушенную в темноте, На часы гонца, которые остановились, Едва взлетели ресницы: “Будьте здоровы, ребята!” И время попало в окаменевший тупик… …Вот он лежит на опаленной шинели. Его окружают столетия мрака, Собачьи скелеты охраняют зловещую тишину, И время, когда оживают окаменелые голуби, В слух обратилось. Солнце сгорело, оглохла земля, Но никто не слышал последнего крика. Мир опустел с последним криком. Под пятью кедрами — других свечей нет — Он лежит на опаленной шинели: Пустая каска в пятнах крови Рядом с его полумертвой рукой, А между бровей Маленький горький родник — отпечаток судьбы, Маленький, горький, красно-черный родник, Где застывает сознанье! О не смотрите, о не смотрите туда, Откуда уходит жизнь. Не говорите, Как высоко поднялся дым его сна, — Еще один миг, еще один, Еще один миг перешел в другой — И вечное солнце вдруг осветило мир! " Солнце, разве ты не было вечным? " Солнце, разве ты не было вечным? Птица, разве ты не была подобием счастья, паря в небесах? Ты, ослепительный свет, боялся их туч? И ты, сад поющих цветов, И ты, свирель из корня магнолии! Но вот словно дождь сотрясает крону, И беспомощно тело чернеет под гнетом судьбы, Ветер и снег хлещут безумца, Глаза наполняются влагой соленой, Потому что орел вопрошает: “Где паликар?” — И в небе мечутся птицы: “Где паликар?” Рыдая, мать вопрошает: “Где мой сын?” — И все матери ищут: “Где дитя?” Потому что друг вопрошает: “Где мой брат?” — И все товарищи ищут: “Где меньшой?” Снег возьмут — обжигает, Руку возьмут — леденит, Хлеба нельзя откусить — кровью сочится кусок, В небо глядят — небо чернеет, — Тысячу раз потому, что не греет смерть, И мерзок подобный хлеб, И черный провал в том месте, Где когда-то сияло солнце. " Так скажите же солнцу: пусть ищет другую дорогу "
Так скажите же солнцу: пусть ищет другую дорогу, Если хочет, чтоб не померк его огненный круг, Потому что отчизна его под землею темнеет, Или пусть заново в месте другом Одарит землей и водой сестренку Элладу! Так скажите же солнцу — пусть ищет другую дорогу И больше не вопрошает свою ромашку; Ромашке скажите — пусть будет невинна иначе, Так, чтоб ее не коснулись нечистые руки! Дикие голуби, выпорхните из рук, Не оставляя в них ощущения жажды, Подобно сладкому пенью небес в полой ракушке. Спрячьте приметы отчаянья, Несите из буйных садов отваги Розовые кусты, где его дыханье порхает. Нимфой-мотыльком, Которая меняет одеянья, как ткань атласная Меняет цвет на солнце, Когда хмелеют в золотой пыли жуки, Когда стремительно несутся птицы услышать от деревьев, Какого семени побег стал опорой прославленному миру… 1969 год — год окончания музыкального училища " Нам, не умевшим сердце побороть " Нам, не умевшим сердце побороть, ужель рассудочность придет на помощь, и в час счастливый ты печально вспомнишь о том, что несовместны дух и плоть? О, не тужи! Печали — на века, но долговечней и светлей тревога о двойнике, а времени немного отпущено: обидно коротка вся жизнь для поисков родной души. Глядим, глядим в глаза случайным встречным и слушаем случайные их речи… О, не тужи, но перевороши золу и пепел и найди тайник — родник огня для нового пожара, волна тепла перебежала черту запрета, и возник двойник пусть на минуту, месяц или год — мгновенья эти ста столетий стоят. Так возникает самое простое. Горит и гаснет. Гибнет и живет. " Жива ли память, друг? " Жива ли память, друг? Жива ли память? Просеивает время нашу жизнь. У времени на дне осадок горький, осадок сладкий. Глупые года! Так не любить, так слепо убегать, и лишь теперь бесцельно ворошить пласты своих потерь. Жива ли память, друг? Жива ли память? Иль, может быть, ты за любовь ко мне обрел теперь и счастье и покой, а я расплачиваюсь памятью упрямой за нелюбовь к тебе, мой старый друг? |
