Вторым погиб претор Минуций в тот момент, когда он председательствовал в народном собрании на форуме. Узнав о приближении солдат, он вскочил со своего места, побежал и, раздумывая, куда ему скрыться, переменив одежду, вбежал в одну из мастерских, отослав от себя рабов и знаки своего достоинства. Но те из чувства уважения и сострадания остались и тем самым против воли облегчили убийцам отыскать претора.

18. Другого претора, Анналиса, в то время когда он посещал граждан вместе с сыном, кандидатом в квесторы, и собирал голоса в его пользу, бывшие с ним друзья и ликторы покинули, узнав, что его имя дополнительно включено в списки. Анналис, убежав к одному из своих клиентов, занимавшему небольшой, дешевый, совершенно невзрачный дом в предместье, скрывался в нем в безопасности, пока собственный сын его, заподозрив бегство его к клиенту,[388] привел убийц к домику, получив за это от триумвиров имущество отца и назначение в эдилы. Но когда вскоре затем сын возвращался с попойки, те же самые солдаты, умертвившие его отца, из-за какой-то ссоры покончили и с ним.

Тураний, ранее бывший претором, отец юноши, вообще распущенного, но пользовавшегося влиянием у Антония, просил центурионов отсрочить ему казнь на короткое время, пока сын его упросит Антония. Те же со смехом сказали: "Уже упросил, да только наоборот". Старик, поняв в чем дело, снова попросил отсрочку на самое короткое время, чтобы повидаться с дочерью. При свидании с нею он велел ей не вступать во владение отцовским наследством, чтобы и из-за нее брат не просил Антония. Случилось, однако, что этот сын, промотав позорно все состояние и будучи уличен в воровстве, должен был, по приговору суда, отправиться в изгнание.

19. Цицерон, пользовавшийся после смерти Гая Цезаря таким влиянием, что тогда возникло своего рода единовластие демагога, был осужден на смерть вместе со своим сыном, братом, племянником и всеми родственниками, единомышленниками и друзьями. Во время бегства на лодке он не вынес неприятности качки и, велев причалить у собственной виллы вблизи италийского города Капуи — эту виллу я осмотрел для ознакомления с этим печальным событием, — не двигался с места. В то время как преследовали его — его-то ревностнее всех искал Антоний, и для него старались все, — к нему в спальню влетели вороны и стали каркать, так что он проснулся, и стали стаскивать с него тогу;[389] рабы, истолковывая происходящее как знамение богов, поместили Цицерона на носилки и снова понесли его к морю через лесную чащу. Между тем многие партиями бродили и расспрашивали, не видели ли Цицерона; все из расположения и сострадания к нему говорили, что он, отчалив на лодке, плывет уже по морю. Но один сапожник, клиент Клодия, бывшего жесточайшим врагом Цицерона, указал центуриону Ленату[390] с его немногочисленными спутниками тропинку. Тот погнался и, заметив, что рабы, окружавшие Цицерона, гораздо многочисленнее, чем его спутники, и готовы защищаться, прибегнул к военной хитрости и закричал: "Центурионы, находящиеся в тылу, идите за мной сюда!". Тогда рабы испугались, полагая, что приближается превосходящий их числом отряд.

20. Ленат, в свое время выигравший процесс благодаря Цицерону, вытащив из носилок Цицерона, отрубил ему голову, или, скорее, по неопытности отпилил ее, так как он три раза ударил по шее. Отрезал он также и руку, которой Цицерон писал речи против Антония как тирана, назвав их в подражание Демосфену[391] «Филиппиками». Немедленно некоторые, кто на конях, кто на судах, поспешили с этим известием к Антонию. Ленат издали показал голову и руку, потрясая ею в воздухе, Антонию, председательствовавшему на форуме. Тот чрезвычайно обрадовался, увенчал центуриона и сверх назначенной награды подарил ему 250.000 аттических драхм[392] за уничтожение величайшего из всех его противников и самого непримиримого. Голова Цицерона и рука очень долгое время висели на форуме перед трибуной, с которой он прежде обычно обращался к народу с речами. И посмотреть на это стекалось больше народу, чем прежде послушать его. Говорят, что за обеденным столом Антоний голову Цицерона ставил на стол, пока не насытился этим отвратительным зрелищем. Так погиб Цицерон, муж, прославляемый за свое красноречие и до сих пор, оказавший отечеству величайшие услуги во время своего консульства, а теперь он и после смерти подвергался глумлению. Сын его уехал еще раньше в Грецию к Бруту. Квинт же, брат Цицерона, схваченный вместе со своим сыном, просил убийц умертвить его ранее сына; а так как сын обращался с противоположной просьбой, убийцы сказали, что уладят их спор, и, разбившись на две группы, умертвили их, по данному знаку, обоих одновременно.

21. Игнаций, отец и сын, державшие друг друга в объятиях, были убиты одним ударом. Их головы были отсечены, а туловища оставались обнявшимися. Бальб, чтобы не быть обнаруженным, идя вместе с сыном, отправил его вперед бежать к морю, сам же следовал за ним на небольшом расстоянии. Когда кто-то, по ошибке, сообщил ему, что сын его схвачен, он вернулся и сам призвал убийцу. Случилось, что и сын погиб при кораблекрушении. Так сама судьба в ту пору усугубляла несчастия. Арунций с трудом уговорил сына, не соглашавшегося бежать без него, спасти свою юную жизнь. Мать, провожавшая его до ворот, вернулась домой, в расчете, что предаст тело убитого мужа погребению. Узнав, что сын погиб в море, она покончила с собой голодом. Таковы примеры хороших и худых сыновей.

22. Два брата, по имени Лигарии, совместно приговоренные к смерти, скрывались под печкой, пока рабы их не открыли, и один из них был тотчас же умерщвлен, а другой убежал; узнав о гибели брата, он бросился с моста в воду. Когда рыбаки вытащили его, думая, что он не нарочно бросился, а случайно упал в воду, он долго сопротивлялся и порывался снова идти к реке. Но так как рыбаки одержали верх над ним, он, стараясь избавиться от них, сказал: "Вы не меня спасаете, а самих себя губите вместе со мною, помещенным в списке". Однако рыбаки из жалости к нему и теперь старались его спасти, пока какие-то солдаты, охранявшие мост, заметили это, прибежали и отрубили ему голову. Из двух других братьев один бросился в реку; раб искал его труп в течение пяти дней; найдя и увидев, что его можно еще признать по чертам лица, отрубил ему голову ради награды. Второго брата, скрывавшегося в яме с навозом, вьщал другой раб; убийцы, брезгуя войти в яму, копьями стали колоть его и выгнали из ямы, отсекли голову, как он был, даже не обмыв ее. Еще один человек в тот момент, когда брат его был задержан, подбежав и не зная, что сам он осужден вместе с ним, сказал: "Убейте меня раньше него". На это центурион, имевший при себе точный список, заметил: "Ты требуешь справедливого; ведь ты помещен ранее его". С этими словами он, согласно предписанному порядку, умертвил обоих, одного за другим. Таковы примеры поведения братьев.

23. Укрыв Лигария, его жена брала с собою в его убежище одну только рабыню. Будучи предана ею, она следовала за людьми, несшими голову мужа, с криком: "Я его скрывала, а укрывателям установлено такое же наказание". Так как никто ее все же не умертвил и не донес о ней, она сама добровольно пришла к должностным лицам. Когда же и они из-за этой любви к мужу пощадили ее, она уморила себя голодом. Я упомянул о ней здесь потому, что, потерпев неудачу в попытке спасти мужа, она покончила с собою голодом. О тех же, которые с большей удачей проявляли любовь к мужу, я упомяну в рассказе о спасшихся мужьях.

Зато другие жены преступно строили козни своим мужьям. К таковым принадлежит та, которая была замужем за Септимием, но соблазнена была каким-то приятелем Антония. Страстно стремясь сменить сожительство на брак, она добилась своего, через любовника, у Антония. Тотчас же Септимий был включен в проскрипционные списки. Узнав об этом и не подозревая о постигшем его несчастье, он искал спасения у нее. Но она, притворившись, что любит его, заперла двери и сторожила мужа, пока не появились убийцы. И в тот же день, когда они умертвили ее мужа, она праздновала свой новый брак.