Нетрудно понять, что при том резонансе, какой вызвал в русском обществе подвиг жен декабристов (многие современники говорили именно о подвиге), замолчать его не представлялось возможным. Строго говоря, в суженном понимании мотивов поступков жен декабристов заинтересован был Николай I. Не мог же царь согласиться с тем, что значительная часть общества не на его стороне, а на стороне его поверженных, но не побежденных, не сломленных врагов, что поведение жен декабристов — одна из форм выражения к ним сочувствия передовой России. Поскольку самодержец очень любил лицедействовать и представлялся примерным семьянином, то всем, кто сочувствовал осужденным, открывалась законная возможность по-семейному помогать ссыльным, просить за них и даже следовать за ними. Все это, разумеется, отразилось в документах, прошениях, свидетельствах современников, обросло литературой, приняло характер своего рода традиции, которую преодолеть достаточно трудно.

В советское время окреп иной подход к теме, к объяснению общественно-политического значения подвига декабристок и побудительных его мотивов. Ярким выражением такого, несравненно более глубокого и верного понимания проблемы является раскрытие ее в монографии академика М. В. Нечкиной. Здесь подвиг русских женщин освещен в связи с выяснением центрального вопроса о роли и месте декабристов в русском освободительном движении.

Подвиг Волконской, Муравьевой, Трубецкой, их подруг оценен как одно из проявлений сочувственного отношения к делу декабристов передовых кругов общества, который имел немаловажное значение и огромный общественный резонанс.[328]

Разумеется, при объяснении мотивов деятельности декабристок нельзя не учитывать яркой индивидуальности каждой, особенностей жизненного пути и прочих обстоятельств, накладывавших отпечаток на ход событий, выдвигавших в каждом отдельном случае на передний план те или иные побудительные мотивы. Было бы неправильным, например, считать, что все декабристки в полной мере понимали огромное значение подвига своих мужей, полностью разделяли их идеалы, были, так сказать, соучастницами борьбы. Но еще более ошибочным является прямо противоположное суждение, что декабристки выступали просто как жены и сестры, а не как самостоятельно мыслящие личности, что они не были осведомлены о делах мужей и не подозревали даже о существовании тайного общества. Но почему и зачем противопоставлять работу разума чувству долга перед братом или мужем?! Не логичнее ли предположить, что оба эти потока — и мыслей, и чувств слились и стали источником и основой душевной стойкости, так поразившей современников и по сей день волнующей сердце и разум всякого, кто соприкоснется с этой темой.

Декабристки были причастны к деятельности своих мужей и братьев, которую те развернули в Сибири. А она была весьма разнообразна, охватывая сферу производства, просвещения, здравоохранения и т. д. Они были активными участницами созданной декабристами своеобразной академии, где читались лекции и обсуждались самые разнообразные научные, литературные, политические проблемы. Более того, без помощи декабристок, организованной ими регулярной связи с родиной, получения книг, газет, журналов, приборов и т. д., эта умственная деятельность декабристов просто не могла бы развиться.

И, разумеется, без поддержки не только родных и близких, но и более широких кругов общества, оппозиционно настроенных к режиму Николая I, нельзя представить жизнь декабристов, их семейств в условиях изгнания.

Вскоре после разгрома декабристов адмирал Мордвинов (он был близок к ним и даже намечался в состав Верховного правления вместе со Сперанским и Раевским), подал царю записку-проект учреждения в Сибири особой академии для преподавания «положительных наук» — геологии, химии, физики, агрономии и т. д. с целью содействия процветанию Сибири. «Профессорами перечисленных наук» намечались декабристы. Мордвинов предлагал также оставить за декабристами, женами и детьми их дворянское право, указывал, что «супруги этих несчастных выражают благородное желание следовать за своими мужьями и разделить их участь».

Нельзя не видеть в записке Мордвинова, равно как в послании Пушкина, в прощальном вечере, устроенном для декабристок З. Волконской, в стихах Ростопчиной сочувствия лучших сердец России благородному подвигу и декабристов, жен и сестер их. Разумеется, предложение Мордвинова не было принято царем. Николай хотел с корнем вырвать даже память о декабристах. Его позиция в этом вопросе выражена в резолюции на одном из прошений об облегчении участи А. Бестужева (Марлинского): «…Следует посылать не туда, где он может быть полезнее, а туда, где он может быть безвреднее»…

Николаю не удалось стереть с лица земли декабристов, уничтожить посеянные их рукой в русскую землю семена свободы. В неравном противоборстве с царем декабристы вышли победителями. Свою лепту в эту борьбу внесли женщины. Они полагали, что надлежит сохранить мужей для пользы Отечества. Более того, верили вместе с мужьями, что дело свободы восторжествует и принесет им избавление от оков. Эта вера была одним из источников их невиданной душевной стойкости.

А. Ф. Смирнов

Ленин В. И. Памяти Герцена, — Полн. собр. соч., т. 21.

Ленин В. И. Роль сословий и классов в освободительном движении. — Полн. собр. соч., т. 23. Ленин В. И. Из прошлого рабочей печати в России. — Полн. собр. соч., т. 25.

Ленин В. И. О национальной гордости великороссов. — Полн. собр. соч., т. 26.

Беляев А. П. Воспоминания. Спб., 1882.

Волконский С. Г. Записки декабриста. Спб., 1902. Воспоминания Полины Анненковой. М., 1929.

Воспоминания Бестужевых. М. — Л., 1951.

Воспоминания и рассказы деятелей тайных обществ 1820-х годов, Т. 1–2. М., 1931–1933.

Восстание декабристов. Т. I–XVII. М. — Л., 1925–1980.

Горбачевский И. И. Записки. Письма. М., 1963.

Декабристы и их время. Т. I–II. М., 1928–1932.

Декабристы и их время. Материалы и сообщения. М. — Л., 1951.

Декабристы. Новые материалы. Под ред. М. К. Азадовского. М.1951.

Декабристы в Забайкалье. Чита, 1925.

Декабристы на поселении. М., 1926.

Декабристы в Бурятии. Верхнеудинск, 1927.

Декабристы в Сибири. Новосибирск, 1952.

Декабристы в Москве. М., 1963.

Дмитриев-Мамонов А. И. Декабристы в Западной Сибири. Спб., 1905.

Дружинин Н. М. Декабрист Никита Муравьев. М., 1933.

Жены декабристов. М., 1906.

Записки Н. В. Басаргина. Пг., 1917.

Записки княгини Марии Николаевны Волконской. Пг., 1914.

Записки, статьи, письма декабриста И. Д. Якушкина. М., 1951.

Кубалов Б. Декабристы в Восточной Сибири. Иркутск, 1925.

Лорер Н. И. Записки декабриста. М., 1931.

Лунин М, С. Сочинения и письма, Пг., 1923.

Лунин М. С. Общественное движение в России. Письма из Сибири. М. — Л., 1926.

Муравьев А. М. Записки. Пг., 1922.

Муравьев-Апостол М. И. Воспоминания и письма. Пг., 1922.

Нечкина М. В. Движение декабристов. Т. I–II. М., 1955.

Общественное движение в России в первую половину XIX в., т. Спб., 1905.

Поджио А. В. Записки декабриста. М. — Л., 1930.

Пущин И. И. Записки о Пушкине. Письма. М., 1956.

Розен А. Е. Записки декабриста. Спб., 1907.

Трубецкой С. П. Записки. Спб., 1907.

Щеголев П. Е. Исторические этюды. Спб., 1914.

Александр I Павлович (1777–1825), император с 1801 г. 113 Александр II Николаевич (1818–1881), император с 1855 г.

Александра Федоровна (1798–1860), жена Николая I

Андреевич Яков Максимович (1801–1840), подпоручик 8-й артиллерийской бригады, член Общества соединенных славян, осужден по I разряду, умер на поселении в Верхнеудинске