ЗА БЕЛЫМ МЕТАЛЛОМ Памяти С.Е.Погребицкого В промозглой мгле - ледоход, ледолом. По мерзлой земле мы идем за теплом: За белым металлом, за синим углем, За синим углем да за длинным рублем. И карт не мусолить, и ночи без сна. По нашей буссоли приходит весна, И каша без соли - пуста и постна, И наша совесть чиста и честна. Ровесник плывет рыбакам в невода, Ровесника гонит под камни вода, А письма идут неизвестно куда, А в доме, где ждут, неуместна беда. И если тебе не пишу я с пути, Не слишком, родная, об этом грусти: На кой тебе черт получать от меня Обманные вести вчерашнего дня? В промозглой мгле - ледоход, ледолом. По мерзлой земле мы идем за теплом: За белым металлом, за синим углем. За синим углем - не за длинным рублем. 1960 г., Туруханский край, река Северная ПЕРЕЛЕТНЫЕ АНГЕЛЫ Памяти жертв сталинских репрессий Нам ночами июльскими не спать на сене, Не крутить нам по комнатам сладкий дым папирос Перелетные ангелы летят на север, И их нежные крылья обжигает мороз. Опускаются ангелы на крыши зданий, И на храмах покинутых ночуют они, А наутро снимаются в полет свой дальний, Потому что коротки весенние дни. И когда ветры теплые в лицо подуют, И от лени последней ты свой выронишь лом, Это значит навек твою башку седую Осенит избавление лебединым крылом. Вы не плачьте, братишечки, по давним семьям, Вы не врите, братишечки, про утраченный юг - Перелетные ангелы летят на север, И тяжелые крылья над тундрой поют. 15 сентября 1964 г. Словно вороны, чайки каркают На пороге злой зимы. За Печорою - море Карское, После - устье Колымы. Мне бы кружечку в руки пенную Да тараньки тонкий бок… А люди все - на юг, а птицы все - на юг, Мы одни лишь - на восток. Льдина встречная глухо стукнется За железною стеной. Острова кругом, как преступники, Цепью скованы одной. Лучше с Машкою влез бы в сено я, Подобрав побольше стог… А люди все - на юг, а птицы все - на юг, Мы одни лишь - на восток. Ох, и дурни мы, ох, и лапти мы, И куда же это мы? Море Карское, море Лаптевых, После - устье Колымы. Не давайте мне всю Вселенную, Дайте солнце на часок. А люди все - на юг, а птицы все - на юг, Мы одни лишь - на восток. Не давайте мне всю Вселенную, Дайте мне поменьше срок. А люди все - на юг, а птицы все - на юг, Мы одни лишь - на восток. 1972 г., Море Лаптевых Пират, забудь о стороне родной, Когда сигнал "к атаке!" донесется. Поскрипывают мачты над волной, На пенных гребнях вспыхивает солнце. Земная неизвестна нам тоска Под флагом со скрещенными костями, И никогда мы не умрем, пока Качаются светила над снастями! Дрожите, лиссабонские купцы, Свои жиры студеные трясите, Дрожите, королевские дворцы И скáредное лондонское Сити. На шумный праздник пушек и клинка Мы явимся незваными гостями, И никогда мы не умрем, пока Качаются светила над снастями! Вьет вымпела попутный ветерок. Назло врагам живем мы не старея. И если в ясный солнечный денек В последний раз запляшем мы на рее, Мы вас во сне ухватим за бока, Мы к вам придем недобрыми вестями, И никогда мы не умрем, пока Качаются светила над снастями! Апрель 1962 г., "Крузенштерн", Северная Атлантика У Геркулесовых столбов лежит моя дорога, У Геркулесовых столбов, где плавал Одиссей. Меня оплакать не спеши, ты подожди немного, И черных платьев не носи, и частых слез не лей. Еще под парусом тугим в чужих морях не спим мы, Еще к тебе я доберусь, не знаю сам когда. У Геркулесовых столбов дельфины греют спины, И между двух материков огни несут суда. Еще над черной глубиной морочит нас тревога, Вдали от царства твоего, от царства губ и рук. Пускай пока моя родня тебя не судит строго, Пускай на стенке повисит мой запылённый лук. У Геркулесовых столбов лежит моя дорога. Пусть южный ветер до утра в твою стучится дверь. Меня забыть ты не спеши, ты подожди немного, И вина сладкие не пей, и женихам не верь! 17 февраля 1965 г., "Крузенштерн", Гибралтар |
