«Это же тот самый вертолет, про который говорили Кармен и Альма, — подумала Люсинда. — Наверное, Колин к нему и пошел, но зачем?»

Жажда убивать звенела в сознании Мезерэ одной единственной высокой нотой. Она резко устремилась вниз, хрустнув крыльями, и ураганной силой ветра Люсинду едва не сбросило.

«Нет! — Люсинда отчаянно попыталась вернуть мысленную связь с Мезерэ. — Не надо! Если ты убьешь всех, твое яйцо тоже погибнет! Позволь мне помочь тебе!»

«Что? — Несмотря на ярость, дракониха сильно удивилась неожиданному вторжению в свою голову, и девочка отчетливо почувствовала это. — Кто?»

«Люсинда. Я… крысообезьяна. Ты разве не знаешь, что я у тебя на спине? Я запуталась в твоих ремнях, когда ты вырвалась из лазарета».

Казалось, ее мысли не задевали сознания Мезерэ, поэтому Люсинда попыталась собрать образы в картинки и прокрутить перед драконихой кино, кадр за кадром — ее освобождение из лазарета, побег и свою отчаянную борьбу за выживание.

«Ты… умеешь говорить? На драконьем языке?»

«Даже не знаю, вроде да… Ты должна остановиться. Я помогу тебе, только не нападай на это… большое насекомое. — Она представила себе вертолет глазами Мезерэ, а потом попыталась внушить ей свое собственное видение, в какой-то момент обе картинки — живая и неживая — оказались рядом, и возле огромной стрекозы появилась винтокрылая машина, полная людей. — Если ты убьешь их, мы уже никогда не вернем твое яйцо».

«Все равно. — Люсинда чувствовала, как измучена Мезерэ, как она устала, хотя решимости от этого у нее не убавилось. — Яйца нет слишком давно. Никто не шевелится. Мертв, как другие. — Мысли казались обрывочными, почти бессвязными, но было ясно как дважды два, что дракониха нe вняла ее мольбам. — Вор яйца умрет. Летучий дом насекомых умрет. Мы умрем. Неважно. Яиц не будет, никогда. Нечего ждать. Нечего…»

Даже приглушенное снотворным, отчаяние ее было так велико, что Люсинда не выдержала и заплакала, только времени на сочувствие совсем не осталось. Они стремительно приближались к вертолету, а движения Мезерэ становились все более неустойчивыми — лекарство Ханеба начинало действовать, плотным туманом окутывая ее мысли.

«Пожалуйста! — думала Люсинда, снова пытаясь достучаться до нее. — Прошу тебя, позволь мне помочь! Я не хочу умирать — моей маме будет плохо без меня! Я ведь тоже чье-то яйцо!»

Неумолимое биение крыльев вдруг замедлилось. Сквозь грозовые облака ее сознания все-таки пробился лучик света. Мезерэ повернула и начала плавно снижаться.

«Она услышала меня! Она поняла!» — Люсинда наконец-то смогла перевести дух после чудовищного напряжения. И тут она услышала рев двигателей — вертолет начал подниматься в воздух.

«НЕТ! — Одна только мысль ее была способна испепелить все живое не хуже струи пламени. — НЕТ! НЕТ! НЕТ! НЕТ!» Земля под ними накренилась, когда Мезерэ опустила крылья, поймала ветер и снова взмыла в воздух, устремившись за вертолетом.

«Не делай этого!» — закричала Люсинда, но связь была прервана.

Мезерэ уже не слышала ее, она вихрем пронеслась над острыми верхушками деревьев и, быстро набирая скорость, полетела дальше. Сама Люсинда ничего не видела, но по-прежнему могла видеть глазами Мезерэ и ощущать обрывки ее мыслей. Она почувствовала сильное головокружение, потом гигантская стрекоза вместе с горизонтом закачались перед ее взором, расплываясь в сверкающем мареве, и в самую последнюю секунду Мезерэ свернула, но было слишком поздно. Она не протаранила вертолет лоб в лоб, но врезалась в борт с грохотом разорвавшейся бомбы. Одна из лопастей задела крыло животного, и сознание Люсинды вспыхнуло от мучительной боли. Мезерэ и вертолет закачались в воздухе, пытаясь восстановить равновесие, расцепились и исчезли с небосклона.

— Почему мы бежим? — спросил Стив Каррилло, тяжело дыша. — Мне надоело бегать. Я бегал и прятался много дней подряд.

Тайлер остановился и позволил всем отдышаться.

— Потому что вас надо как можно скорее вывести с фермы. Просто… поверьте мне, так надо.

Кармен выпрямилась и откинула волосы с лица.

— Это ты бегал и прятался? Да ты вчера весь день пролежал на диване — играл в своего «Человека-Змея». Даже уснул с джойстиком в руках!

— Я говорю про другое вчера. Я был в зеркале много дней, — сказал Стив. — Просто вам здесь так не показалось.

— Ну все, теперь мы обречены слушать это вечно, — вздохнула Кармен. — «Стив, ты убрал в своей комнате?» — «Я не мог, мам, я провалился в зеркало и провел там целый месяц».

Малышка Альма погладила брата по руке.

— Я тебе верю, Стиви.

Тайлер фыркнул.

— Так, все это прекрасно, только нам надо торопиться. Пока не случилось чего-нибудь похуже прогулки в зазеркалье.

К примеру, их поймают те типы из вертолета, наверняка вооруженные. Поэтому он должен вывести гостей на дорогу в обход того места, где стоял вертолет. Что же надо этому Стиллману? И откуда он узнал, что на Обыкновенной ферме есть что-то особенное?

Они отбежали уже довольно далеко от последних построек и двигались по склону холма на дальней стороне долины, то и дело пробираясь между перелесками, в которых росли тополя и вечнозеленые дубы. Стив по-прежнему ворчал, но теперь не так часто и громко — не хватало дыхания. Тайлер уже решил, что пора прощаться и дальше Каррилло смогут идти одни, как вдруг из тени, широко раскинув руки, выступила большая темная фигура.

Кармен, бежавшая первой, едва не врезалась в нее. Девочка истошно закричала, потеряла равновесие и кубарем покатилась с крутого холма. Преследователь метнулся за ней, крупный и проворный, как голодный медведь, и придавил к земле, не успела она пролететь и пяти метров. Тайлер похолодел от ужаса, но, когда увидел, что неясная фигура склонилась над перепуганной Кармен, схватил первое, что попалось под руку, — обломок ветки нe длиннее фонарика — и бросился вниз по склону.

— Не трогай ее! — завопил он.

— Заткнись! — рыкнула на него темная фигура. — Попробуй только бросить это в меня — шкуру спущу!

— Рагнар? — Тайлер по инерции все еще бежал вниз. — Это вы?

— Да, я. — Бородач поднял Кармен, словно та весила не больше тряпичной куклы. — А вот что вы все тут делаете?

Поднявшись наверх, Рагнар не слишком бережно поставил Кармен на землю и обвел всех тяжелым взглядом.

— Не вздумайте со мной шутки шутить. Живо отвечайте, почему вы здесь. А если это вы устроили фокусы с перчаткой, вам точно несдобровать.

— С какой перчаткой? — спросил Тайлер, но, увидев сердитое лицо викинга, решил, что благоразумнее в этом случае отвечать, а не спрашивать.

— И ты клянешься, что так все и было? — спросил Рагнар, когда Тайлер умолк.

— Это правда, — сказала Альма тихо, но удивительно твердо. — Мы не стали бы тебя обманывать, Рагнар.

Он пристально посмотрел на малышку, потом на ее сестру и брата, наконец снова повернулся к Тайлеру.

— Они лгать не станут, но ты уже однажды скрыл правду. А как сейчас?

Тайлер мужественно выдержал его взгляд. Да, он рассказал не все. О женщине в зазеркалье, которую он считал Грейс, он утаил. Чутье подсказывало ему, что, прежде чем кому-то довериться, даже Рагнару, он должен сам во всем разобраться.

— Я рассказал все, что мог, — выговорил он, стараясь не отводить взгляд. — Решайте сами, верить мне или нет.

Рагнар наклонился к нему, понизив голос до шепота, чтобы Каррилло его не услышали.

— Не заносись, Тайлер Дженкинс. Ты много узнал этим летом, но ты даже понятия не имеешь, какие опасности таит это место. — Он распрямился. — Кто-то оставил на заборе перчатку, чтобы отвлечь нас с Симосом от участка рядом с Узловой дорогой. Перехитрить решили. Если это не вы, значит, наши враги. Тайлер, ты отведешь этих детей к ним домой. А вы поклянитесь мне, что никому — ни родителям, ни друзьям, никому — не расскажете о том, что вы здесь видели и слышали. Клянитесь.