Потом он вспомнил, что прошел мимо по крайней мере двух дверей, вернулся к ближайшей и потянул ручку на себя.

Есть! Дверь распахнулась. Здесь никто ничего не запирал.

Тайлер вошел в небольшое помещение, напоминавшее прихожую, с темными деревянными панелями на стенах, множеством крючков для одежды и стойкой с несколькими пыльными зонтиками. В этом крыле здания воздух был затхлый, тяжелый, как в подземном склепе, словно уже давно никто не заходил сюда.

«Или как во дворце, — подумал он, пройдя через вестибюль в библиотеку. — Больше похоже на дворец».

Великолепие, представшее перед его взором, очень напоминало декорацию какого-нибудь фильма. У Тайлера даже голова закружилась, когда он, открыв рот от изумления, смотрел по сторонам. Все стены, от пыльных ковров до самой крыши, были заставлены книжными шкафами. Второго этажа не было, зато был высоченный потолок и огромные окна, через которые ровными потоками лился яркий свет. Вдобавок к естественному освещению, которого здесь было в избытке, с потолочных балок на длинных шнурах спускались старомодные лампы, уже знакомые Тайлеру по прочим строениям на ферме; другие светильники нависали над островками мягких диванов и кресел.

«Это точно дворец, — восторженно думал Тайлер, — или даже заброшенный город. Куда ни пойдешь — везде чудеса».

Он представить себе не мог, что в одном месте может быть столько книг. Это был настоящий книжный дворец, империя книг.

«Зря они столько места на них извели, — подумал Тайлер. — Лучше бы игровую комнату сделали, клево бы получилось».

Вообще он считал книги довольно скучным изобретением и обычно старательно их избегал. А все из-за мамы. Вечно она талдычила одно и то же — мол, дети, которые читают книги, лучше тех идиотов, которые не читают, а играют в дурацкие игры, как ее сыночек. Но Тайлера-то не купишь на такие разговоры. Он-то знает, что телевизор и игровая приставка гораздо интереснее, чем почти любая книга. И уж тем более интереснее этих древних томов, которыми здесь забиты все шкафы. В них наверняка даже картинок нет.

Однако Тайлер вынужден был признать, что само место классное.

Он сделал несколько шагов вперед по широкому центральному проходу, пока не оказался в той точке, над которой крыша вздымалась в купол. Весь купол был расписан диковинными деревьями, животными и какими-то незнакомыми буквами; сквозь узкие оконца виднелось небо. Тайлер прошелся под куполом взад-вперед, пару раз крикнул, прислушиваясь к гулким отголоскам наверху.

Снаружи на солнце набежала тучка. В комнате потемнело, и Тайлеру вдруг сразу здесь разонравилось. Он стал карабкаться на кресла, чтобы дотянуться до выключателей на стенах, беспрерывно чихая от поднявшейся с обивки пыли. Многие выключатели не работали, но несколько ламп все же зажглись, и их золотистого света было достаточно для того, чтобы библиотека снова стала уютной и гостеприимной. Тайлер начал стряхивать пыль с диванов. Усаживаясь по очереди то на один, то на другой, он поймал себя на дурацкой мысли, что в комнату вот-вот войдет кто-нибудь из трех медведей и спросит: «Кто сидел на моем диване?» Выбрав наконец подходящий, Тайлер улегся на него, взгромоздил на обивку грязные кроссовки и, положив руки под голову, по-хозяйски огляделся вокруг.

«Так и привыкнешь, чего доброго», — подумал он.

И вдруг наткнулся на чей-то взгляд.

Тайлер завопил и вскочил с дивана. Через мгновение он уже смеялся над своими страхами, хотя дрожь унялась не сразу.

— Вот идиот! — произнес он вслух.

Надо же — старой картины испугался. Просто взгляд человека на портрете казался удивительно живым в ярком свете лампы, нависавшей над рамой.

Изображенный на полотне мужчина был не Гидеон, хотя и примерно того же возраста. На нем был бог знает когда вышедший из моды длинный сюртук с высоким белым воротником. А если это тот самый гениальный архитектор, который построил ферму? Как его звали — Октавио? Да, точно, Октавио Тинкер. Наверное, он и есть, решил Тайлер. Значит, это безумное местечко на его совести.

Человек на портрете и правда слегка смахивал на сумасшедшего ученого. Его темные с проседью волосы топорщились над ушами, словно маленькие крылышки, усы потешно завивались на кончиках, как у мультяшного персонажа. Тайлер даже представил, как он лихо закручивает ус и рычит: «Трепещите перед моим смертоносным лучом!»

Только вот на злодея Октавио был совсем не похож. У ног его уютно лежала маленькая черно-белая собачонка неизвестной породы, да и таинственный предмет из золотистого металла, темного дерева и стеклянных линз, который он держал в руке, явно не таил в себе никакой угрозы.

Тайлер подошел ближе, чтобы лучше разглядеть странное устройство в руке ученого джентльмена, но, сколько ни щурился, так и не понял, что это такое. Больше всего загадочная вещь напоминала подзорную трубу.

«Наверное, старинный микроскоп, — в конце концов решил Тайлер. — Они, небось, в древности считали его крутейшим изобретением. Представляю, как бы они все попадали, если бы увидели мою новую игровую консоль!»

Он еще раз всмотрелся в картину и вдруг заметил, что взгляд мужчины направлен вовсе не на того, кто стоит перед портретом, как ему показалось сначала, а куда-то… вдаль. Может, на противоположной стене висит другой портрет, подумал Тайлер, и они просто переглядываются? Он обернулся и вместо картины увидел очень простую дверь из темного дерева в окружении двух высоких книжных шкафов.

Направляясь к двери, Тайлер чувствовал, как по спине бегут мурашки, словно старик Октавио мог вылезти из рамы и последовать за ним. Прекрасно понимая, что ничего глупее этой мысли быть не может, он все-таки оглянулся. Усатый исследователь был на прежнем месте и смотрел с мрачноватым весельем.

В замочной скважине торчал старинный бронзовый ключ с продетой в ушко петелькой из узкой ленты, словно кто-то уже отпирал замок совсем недавно. Тайлер медленно открыл дверь, морально почти готовый к тому, чтобы увидеть за ней труп, или убийцу-зомби, или еще какую-нибудь нечисть из ужастиков. Но вместо этого он очутился в довольно ординарной спальне, хотя и старинной. Это была комната отдыха при библиотеке, в которой стояли кровать с балдахином и большой умывальник в углу. Он сделал несколько шагов и остановился. Хотя библиотека находилась рядом, в комнате совсем не чувствовался запах пыли.

В умывальный столик была встроена старинная мраморная раковина, рядом стоял кувшин для воды. Над раковиной висело большое зеркало, обрамленное пилястрами из красного дерева. Даже не понимая толком, что именно его так привлекло, Тайлер подошел ближе и вдруг понял: комната, которая отражалась в зеркале, была вовсе не той комнатой, в которой он находился. В реальной спальне солнечный свет уже исчез из высокого окна напротив кровати. А комната в зазеркалье была по-прежнему ярко освещена, и за тем окном все еще синело ясное небо.

Тайлер похолодел от ужаса, даже волосы на голове зашевелились.

Он стал вглядываться в отражение и вдруг заметил, что на полу под умывальником что-то белеет. Наклонившись, он поднял смятый клочок бумаги. Листок был очень старый, грязный и весь истертый. Буквы, написанные убористым почерком, были едва видны, к тому же в спальне уже совсем стемнело, чтобы прочитать записку. Тайлер крепко сжал листок и снова поднял голову. В отражении свет был по-прежнему другим. Он протянул руку к зеркалу, и его двойник сделал то же самое.

На Тайлере, который смотрел на него из зеркала, были часы, те самые дайверские часы, подаренные отцом на его двенадцатилетие, с кучей кнопок и циферблатов, так и оставшихся для него загадкой.

Но часы остались на столе в его комнате, и на запястье не было ничего, кроме веснушек.

Кровь зашумела у него в ушах, и он поднял вторую руку. Зазеркальный Тайлер сделал то же самое, совершенно синхронно. Но Тайлер держал в руке клочок бумаги, а рука того Тайлера была пуста.

Разинув рот, он таращился в зеркало и вдруг увидел еще кое-что. В отраженном дверном проеме стоял человек в темном плаще с капюшоном и смотрел на него.