— Черт возьми, дядя Лорна сражается на нашей стороне, — добавил Брюс, имея в виду Данкана Макдугалла из Данолли.

— Он кое-что знает о расколе в семьях.

— Джон из Лорна не знает, что ты видел, как он убил отца, — сказал Нил спокойно. — Делай все то, что делал всегда. Держись тише воды, ниже травы и наблюдай. Ради чего-то столь важного, — добавил он с нежной улыбкой, напоминая, что он не всегда был таким, как теперь, — ты подходишь, как никто другой, при твоих удивительных способностях уметь быть незамеченным. Старайся не привлекать внимания Лорна. И будь осторожен. Поначалу он может относиться к тебе с подозрением. Поэтому не поворачивайся к нему спиной.

Об этом Артур знал лучше других. Впрочем, убеждать его не стоило. Любая мысль о сопротивлении тому, чтобы внедриться в семью врага, мгновенно исчезла при упоминании о Лорне.

— Ну? — спросил Брюс.

Артур встретил его взгляд и зловеще улыбнулся:

— Когда мне отправляться?

Он увидит, как будет умирать Джон из Лорна, и насладится этим кровавым зрелищем.

Ничто не может его остановить.

Замок Данстаффнэйдж, Лорн

11 июня 1308 года

Менее чем через три недели после встречи с королем возле каменного памятника Артур Кемпбелл оказался здесь, во чреве зверя, в логове льва, в пасти дьявола, в замке Данстаффнэйдж, ужасной твердыне клана Макдугаллов.

Прибыв вместе с другими рыцарями и остальными военными людьми, откликнувшимися на призыв и ожидающими своей очереди перед помостом в большом зале замка, Артур пытался не думать о важности предстоящего. Если окажется, что он привлечет к себе внимание Джона из Лорна, так тому и быть.

Он оглядывал зал со свойственной ему дотошностью, Мысленно отмечая возможные пути проникновения и отхода. Разумеется, бегство было бы нежелательно. Если бы Лорн узнал, зачем он здесь, Артуру трудно было бы выбраться из замка живым. Но инстинкт, ставший его привычкой и второй натурой, повелевал ему быть ко всему готовым.

Разглядев все мелочи и особенности этого помещения, он был вынужден признать, что впечатлен им. Это был самый прекрасный замок, какой ему доводилось видеть. Построенный восемьдесят лет назад, Данстаффнэйдж был удачно расположен со стратегической точки зрения. Он находился на небольшом мысу, где Ферт-оф-Лорн, узкий морской залив Лорн, сливался с южной оконечностью берега озера Лох-Этайв и таким образом с запада охранял ключевой морской подход к Шотландии. Замок был возведен на подошве скалы. Его массивные, беленные известью стены возвышались над землей на пятьдесят футов и с трех углов имели круглые башни.

Планировка и архитектура замка отражали силу человека, построившего его, он вполне мог принадлежать королю. Большой зал занимал весь первый этаж восточной части и простирался в длину на добрых сто тридцать футов. Потолочные балки в высшей своей точке отстояли по меньшей мере на пятьдесят футов от пола. Деревянные панели, украшенные прихотливой резьбой, располагались на восточной стене возле входа. Остальные же стены были оштукатурены и украшены пестрыми цветными знаменами и гобеленами тонкой работы.

У длинной внутренней стены находился массивный камин, дававший тепло, а на противоположной, внешней, стене были два двойных стрельчатых окна, пропускавших в зал необычно много естественного света. Столы на козлах и скамьи располагались по всему полу, а в конце зала напротив входа возвышался помост. И в центре, напротив массивного деревянного стола, тянувшегося по всей длине возвышения, стояло кресло, похожее на большой деревянный трон.

Хотя этот трон все еще занимал Александр Макдугалл, лорд Аргайлл, вождь и глава клана Макдугаллов, справа от него сидел негодяй с холодным сердцем, пользовавшийся всей полнотой власти. Александр Макдугалл был старым человеком. По подсчетам Артура, ему было по крайней мере семьдесят, и много лет назад он передал свои полномочия старшему сыну и наследнику Джону, лорду Лорну.

Впервые за долгие годы Артур был так близок к человеку, убившему его отца, и яростная ненависть, охватившая его теперь, даже удивила его. Он не привык к таким бурным чувствам, но сейчас они сжигали его изнутри.

Он столько лет ждал этой минуты и думал, что она принесет ему облегчение, но этого не случилось. Однако, как бы то ни было, он был взволнован и удивлен силой собственных чувств. Было бы так легко неожиданно всадить Джону Лорну кинжал в спину, но, черт возьми, как ни велико было искушение это сделать, в отличие от своего врага он предпочитал встретиться с противником лицом к лицу, на поле боя.

И убийство Лорна не входило в его задачу. Пока не входило.

Он видел, что его враг постарел. В его черных волосах кое-где сверкала седина, на лице появились морщины и местами кожа обвисла. До Артура доходили слухи о его болезни, и теперь он гадал, была ли в них хоть крупица правды. Но глаза его были прежними, холодными и расчетливыми. Это были глаза деспота, которого ничто не могло бы остановить на пути к победе.

Артур силой воли заставил себя отвести взгляд от помоста. Ему следовало проявлять осторожность. Чертовскую осторожность, чтобы не выдать своих чувств.

— Я слышал, что дочери Лорна — редкостные красавицы, особенно средняя, прекрасная леди Мэри, — сказал стоявший рядом Дугалд.

Артур не отреагировал на слова другого брата. Он знал, что часто слухи о красоте женщин благородного происхождения были слишком преувеличены, к тому же он сомневался, что едва ли хоть одна из них могла соперничать с красотой жены Маклауда. Он видел Кристину Фрейзер только раз и никогда не встречал столь прекрасной женщины прежде.

Перед мысленным взором Артура мелькнуло другое лицо, не отличавшееся классической красотой, зато более милое и нежное, но он усилием воли отогнал этот образ. Странно было, что он до сих пор думал о девушке из церкви, хотя с тех пор прошел уже год. Король был в ярости из-за того, что потерял деньги, особенно когда узнал, что там было вдвое больше серебра, чем он полагал раньше, но он понял, почему Артур вмешался в это дело.

— У женщин Лорнов есть один серьезный и неисправимый недостаток, — заметил Артур.

Оруженосец брата, казалось, смутился, но Дугалд понял намек. Лицо его посуровело, а рот сжался в жесткую линию. Он любил Лорна не больше, чем Артур.

— Да, насчет этого ты прав, братец.

— И что за недостаток? — решился спросить оруженосец.

Дугалд наградил парня тумаком.

— Тебе лучше думать, что это слепота, на случай если ты надеешься, что одна из них бросит на тебя взгляд!

Прошел еще час, прежде чем наступила их очередь быть представленными хозяину замка.

Артур наконец последовал за братом и поклялся служить своим мечом Макдугаллам.

Как глава семьи, по крайней мере в том, что касалось отношений с Англией и графом Россом (три его старших брата были провозглашены мятежниками), Дугалд высказался за них всех. Александр Макдугалл ведал формальной стороной дела, но Артур ощутил мгновенный интерес Лорна.

— Сэр Дугалд из Торсы, — задумчиво протянул Лорн. — Один из сыновей Колина Мора, — добавил он, окидывая их долгим внимательным взглядом. — Но не старший.

Вспыльчивый и горячий брат Артура ответил с удивительным спокойствием:

— Нет, милорд. Три моих старших брата на стороне повстанцев.

Это было прекрасно известно Лорну.

— Как и ваш дядя, — добавил Дугалд с некоторой вполне оправданной долей сарказма.

Лорн сжал губы. Должно быть, ему не по нраву пришлось напоминание о его вероломном родиче.

— Я помню твоего брата Нила, — сказал он, глядя прямо в глаза Дугалду. — Он славно сражался в битве у Ред-Форд.

Ред-Форд. Битва между Макдугаллами и Кемпбеллами из-за земель в Лох-Эйв. Та самая битва, во время которой их отец был хладнокровно зарезан Лорном.

Этот ублюдок Лорн сейчас дразнил их. Проверял. Завлекал в ловушку. Дугалд знал это. Артур тоже это знал. Но один только Артур собирался убить его за это. Дугалд же не видел того, что видел Артур. Великий Колин Мор Кемпбелл пал, как воин, на поле брани, но один только Артур был свидетелем того, что он был убит предательски. И если бы он сказал об этом, то это было бы всего лишь его словом против слова Лорна. Ему никто бы не поверил.