– Да, я действительно имела в виду вас, – призналась Эликс, смело встретив его взгляд. – Я не думала, что вы окажетесь таким. Я была к вам несправедлива.

– Рад, что мне удалось вас удивить, – сказал Меррик.

Взгляды их встретились, и Эликс показалось, что Меррик собирается ее поцеловать.

Судя по всему, та же самая мысль посетила и Арчибальда Редфильда с графом Фолькстоуном, когда они вошли в библиотеку. Граф Фолькстоун безуспешно пытался завязать пояс своего халата. Он выглядел рассерженным, как и все отцы, которые вдруг застают своих взрослых дочерей в компрометирующей ситуации.

– Что все это значит?! – вне себя от гнева воскликнул он. – Я требую объяснений!

– Это не то, о чем вы подумали, – смущенно ответила Эликс. Ничего более оригинального ей в голову не пришло.

Но сама она понимала, что все это выглядит более чем двусмысленно. Меррик с закатанными рукавами сидел к ней почти вплотную. Сама же она была одета в пеньюар, накинутый прямо на ночную рубашку.

– Нет, это именно то, о чем вы подумали, граф Фолькстоун, – с надменной улыбкой возразил Арчибальд Редфильд. – Я сейчас все объясню. Не далее как час назад, лорд Сент-Магнус заключил пари с джентльменами, которые собрались в бильярдной, что он поцелует леди до рассвета. Я могу предоставить свидетелей.

Эликс издала чуть слышный стон. Внезапно голова у нее закружилась, и слабость разлилась по всему телу. Ей стало до невозможного обидно, стыдно и больно. Так вот в чем дело!

– Прошу вас, давайте обойдемся без свидетелей, – протестующе взмахнув рукой, сказал граф Фолькстоун. – Я вам верю. Мы сможем разобраться со всем этим, не поднимая лишнего шума.

Еще никогда Эликс не видела отца таким рассерженным. Но что он вне себя, никто из присутствующих, кроме нее, не заметил. Ее отец был из тех людей, которые не теряют над собой контроля ни при каких обстоятельствах, как бы сильно они ни были взбешены. Отец повернулся к Эликс и смерил ее тяжелым взглядом. В его глазах читались не только гнев и осуждение, но и разочарование. И это было хуже всего.

– Отправляйся к себе и не смей выходить из своей комнаты, – со сдержанным гневом произнес он. – С тобой я поговорю завтра утром. Что касается вас, Сент-Магнус, то я потребую объяснений прямо сейчас. Только будьте добры, наденьте камзол и приведите себя в порядок.

Эликс искоса взглянула на Сент-Магнуса. Она и сама не понимала, что надеется увидеть в его глазах, но ничего не могла с собой поделать. Оказывается, его не интересовали ни манускрипт, ни она сама. Он просто хотел использовать ее в своих целях. Как это ужасно! Нечего было и думать, что он поможет ей выпутаться из этого затруднительного положения. Сейчас его волнует только один вопрос: как самому выпутаться из этой сложной ситуации?

Между тем Сент-Магнус медленно поднялся со стула. Его голубые глаза прищурились от злости и горели недобрым огнем. Его взгляд пылал ненавистью, и в первый момент Эликс испугалась, но потом поняла, что смотрит он вовсе не на нее и не на ее отца, а на Арчибальда Редфильда.

Кто бы мог подумать, что его первое посещение библиотеки в доме Фолькстоунов приведет к таким неприятным объяснениям с графом?

А сначала все так замечательно складывалось. Поездка в замок Фолькстоунов казалась Меррику лучшим, что с ним происходило за последние десять лет. Теперь же, судя по всему, ему предстоит пережить худшее, что вообще случалось в его жизни.

Меррик расправил плечи и всем своим видом показал, что готов держать ответ. Ему вдруг вспомнилась пословица: дураком родился, дураком и помрешь. Кто бы мог подумать, что такое может случиться именно с ним? Если бы на месте Эликс Бурк оказалась та самая молодая вдова, которую он решил поцеловать вначале, ничего страшного бы не вышло. Даже в случае скандала ему легко удалось бы загладить свою вину. Да, теперь ему придется расплачиваться за все свои грехи. Меррику много раз удавалось выйти сухим из воды после связи с молодыми вдовами и даже замужними женщинами. По иронии судьбы возмездие настигло Меррика именно теперь, когда он не сделал ничего предосудительного. Ведь все было абсолютно невинно. Но со стороны это выглядело более чем двусмысленно: леди Эликс была одета в пеньюар, наброшенный на ночную рубашку, сам Меррик снял камзол и закатал рукава. Была глубокая ночь. К тому же они сидели в опасной близости друг к другу. Но самой весомой уликой против Меррика было это проклятое пари, которое он заключил с Редфильдом. По правде говоря, если бы в библиотеку не вошли Редфильд с графом Фолькстоуном, Меррик действительно поцеловал бы Эликс Бурк и тем самым выиграл бы это чертово пари.

– Вы пытались поцеловать мою дочь, – ледяным тоном проговорил граф Фолькстоун.

– Вот именно. Я только попытался это сделать и не успел выполнить своих намерений, – не менее холодно ответил Меррик.

Его фраза и его тон очень не понравились Фолькстоуну.

– Не важно, что вы делали здесь, в этой библиотеке: пытались превратить серебро в золото или целовались, – заметил граф. – Важно то, что вы вообще были с ней наедине поздней ночью.

– Но согласитесь, сэр, библиотека – неподходящее место для любовных интрижек, – запротестовал Меррик. И тут же осекся, вспомнив, как несколько недель назад он занимался любовью с миссис Деннэйбл после бала в библиотеке дома Роулэндсов.

– Хорошо еще, что Редфильд такой осторожный и предусмотрительный. У него очень чуткое сердце, – продолжал между тем граф Фолькстоун.

«Если у него вообще есть сердце», – подумал Меррик, но не озвучил своих мыслей, а лишь удивленно поднял брови. Меррик был абсолютно уверен, что Редфильд подстроил все это с самого начала. Этот подлый поступок Арчибальда Редфильда был недостоин настоящего мужчины. Но рассказывать о своих подозрениях графу было бессмысленно. Более того, это могло только усугубить создавшееся положение.

– На месте леди Эликс могла бы оказаться любая девушка, – сказал Меррик. – Случилось так, что ваша дочь уже находилась в библиотеке и работала, когда я вошел. Она ни в чем не виновата.

– Да, не спорю, главная вина за случившееся лежит на вас. Но это не значит, что моя дочь невинная жертва. Она должна была покинуть библиотеку тотчас же, как только вы вошли. – Фолькстоун задумался. Взгляд его темных глаз пронизывал Меррика насквозь. – Эликс всегда была не такой, как все девушки. Она и слышать не хотела о браке. Но я считаю, что замужество пошло бы ей на пользу.

Меррик представил, как возмутилась бы Эликс, если бы услышала такое от своего отца.

– Эликс непременно нужно выйти замуж, – продолжал между тем граф.

Сердце Меррика сжалось от ужаса. После того, что произошло сегодняшней ночью, граф вполне мог потребовать от Меррика жениться на Эликс.

Фолькстоун выпрямился и строго посмотрел на Меррика.

– Думаю, вы и сами понимаете, что настоящий джентльмен в данной ситуации обязательно женился бы на скомпрометированной им девушке, – снова заговорил граф Фолькстоун. – Но, по правде говоря, вы не подходящая партия для моей дочери, кем бы ни был ваш отец. Ваша репутация ниже всякой критики: вы самый настоящий распутник и возмутитель спокойствия. И потому у меня есть к вам предложение. Вы должны сделать мою дочь королевой сезона.

Меррик удивленно посмотрел на Фолькстоуна.

– Сэр, но ведь уже июнь, – проговорил Меррик. – До окончания сезона осталось всего шесть недель. И я не думаю, что…

– У вас нет выбора. Если не сможете сделать так, как я сказал, вам придется на ней жениться, – отрезал Фолькстоун. – Если вы думаете, что я о вас ничего не знаю, то ошибаетесь. Я много наслышан о ваших похождениях. И мне нетрудно догадаться, как вам дорога свобода, чтобы продолжать беспутный образ жизни: заключать пари и заниматься разными безобразиями. Вы ни за что на свете не захотите связать себя по рукам и ногам этим браком. И потому вы сделаете все, чтобы этого избежать. В одном наши желания совпадают: мы оба больше всего не хотим этого брака. Я не доверяю вам, что бы там ни говорил Джейми о вашем благородстве и прочих достоинствах. Мой сын слишком доверчивый человек и привык видеть в людях только хорошее.