- Джордж, брось свои замашки, - вторил ему Мануэл, - неужели ты женишься на первой попавшийся?

- Заткнись, может эта первая попавшаяся окажется всей любовью моей жизни, - отвечал Джордж, не разрешая, аргентинцу смеяться над ним и его принципами.

Вечером в гости часто заходили соседи, родители Мануэла. Октавия и Карло являлись красивой парой. Он чуть моложе Виктора, пылкий, страстный и неверный. Карло говорил, что Октавия никогда не узнает о его грехах, и никогда не станет устраивать скандала. Соблазнять чужих жен и незамужних девиц было выше его достоинства, но посещать бордели, он считал милым делом. Безусловно, женщины сходили с ума от него, женщины всегда любят мужчин с мужественной красотой, смотреть на жесткие черты лица, темные почти мрачные глаза, жесткий рот, черный шелк волос. С Карло Виктор ощущал свободным, но он не его друзья, в нем не находилось то остроумие и серьезность присущая только его друзьям.

Виктора беспокоила Октавия. Она охотилась за ним. Ее томные взгляд насмешливых ореховых глаз был направлен на него. За ужинами она, словно невольно касалась его маленькой ножкой, крутила пряди золотистых волос, пив вино и смотря на него поверх бокала. Она соблазняла его движениями, он оставался ко всему этому абсолютно равнодушно. Виктора не прельщали ее прелести, ее многообещающие тело. Нет, у его есть любовь Дианы, он не может еще раз ее так жестоко предать. Он любил ее. Главная черта характера Дианы заключалась лишь в одном – она всегда пыталась видеть в людях что-то хорошее. Она и толком не замечала какая на самом деле Октавия, а Виктор не пытался разочаровать и развенчать представления Дианы.

Кто знает сколько они пробудут здесь, осталось перестать считать дни до отлета, и наконец научиться принимать новую действительность. Иначе их жизнь здесь станет настоящей мукой для них, а от тоски по любимой Англии разовьется хандра, что будет все снедать из внутри.

₪

Март – август 1940.

Тихо прошмыгнув по винтовой лестнице, ведущей в вниз, на кухню, Джулия оглянулась, чтобы ее никто не заметил. Она свернула в узкий коридор, бросая взгляд на музыкальную комнату освещенную лунным светом. В серебряно-голубом мерцающем столбе стояли двое. Она безошибочно узнала Эверта и его плоскогрудую жену. Она знала, что он ее не любил и женился на ней лишь из-за того, что ее отец являлся крупным меценатом. У Эверта хватало любовниц, кто этого не знал? Джулия фыркнула, проходя на кухню. Лучше бы он ушел на войну и не мозолил ей глаза, не вводил бы ее грех, ей порой думалось, что уже никогда не отмоется от этих грешных мыслей. Любить женатого мужчину, это настоящее преступление, это настоящий ужас. Джулия налила себе кружку смородинного пунша, отрезала кусок вишневого пудинга, и ей нужно поесть, а то пока она будет проявлять снимки, просто умрет с голоду.

Полночи девушка провела за проявкой, рано утром все вышли на завтрак. У Кендаллов было принято рано садиться за стол. Эверт поехал потом в Лондон, отец пошел на вызов, а Маргарет решила заняться штопкой вещей. Флер Андриана убежали играть в сад, не смотря на ветряную погоду. Джулия с книжкой, с очередным романом Голсуорси, и большой чашкой чая отправилась в музыкальную комнату. Джулия читала быстро, но успевала насладиться каждой новой строкой, в школе ее невзлюбили за быстроту чтения, да и за философские заключения.

- Вот, ты где маленькая шпионка! – услышала Джулия, она подняла лицо, смотря на Морион.

- Это вы о чем? – спросила она, невинно хлопая ресницами.

- Ты шпионишь за мной! – прошипела Морион.

- Зачем? – Джулия про себя усмехнулась, только не уверенная в себе женщина будет ревновать своего мужа к девчонке.

- Эверт не будет спать с тобой! – с угрозой произнесла Морион.

- Больно надо! – Джулия отмахнулась, почти не скрывая своего раздражения по отношению к этой «глисте в скафандре», да, и именно так, умная мысль, таких надо именно так звать.

- Смотри, у меня, я слежу за тобой! – и Морион вышла из комнаты.

- Вот дрянь! – сказала Джулия, отпивая свой слегка остывший чай. И чего этой Морион надо, может подозревает, что у Эверта интрижка? Но тогда не здесь, а в Лондоне. Что-то часто он туда на наведывается в последние месяцы. В Европе бушевала война, а за окном грело апрельское солнышко. Славу Бога, что Англию Гитлер не трогает. Джулия вжалась в кресло, и не заметила, как уснула.

Джейсон весь ужин бросал на нее гневные взгляды. Она почти его не знала, за эти годы он изменился, как и она сама. Он порой не понимал дочь, она не понимала отца, и это пугало Джулию. В голову лезли всякие глупые мысли. А что если он ее не любит, не любит и ненавидит за то, что похожа на мать. О, глупые мужчины! Они хотят казаться сильными, но совсем не представляют, что приходится вынести женщине. Джулия потупила взгляд. Черт с ним! Он не имеет право на ее жизнь, раньше надо было думать! Что хочет, то и делает. А она будет похожа на мать!

- Джулия, зайди ко мне, - отец не смотря на ее, ушел наверх к себе в спальню. Она зашла в свою комнату, причесалась, оправила платье вязанное Маргарет. Оно было из крашеной темно-зеленой шерстяной пряжи. К горловине, она сама пришила кружевной белый воротничок, а юбка мягкими складками ниспадала от тоненькой талии.

Она постучала в дверь, отец впустил ее к себе. Джулия спиной ощущала его гнев, и от этого ей стало еще обидней. Она его родная дочь, разве можно так? Чем она провинилась все же? Что же такого натворила?

- Что ты творишь? – отец стал наступать на нее, его голубые глаза злостно сияли, - что ты делаешь?

- А что я делаю? – дерзко спросила она.

- Не играй со мной, Джулия, - он схватил ее за плечи, - зачем ты соблазняешь Эверта?

- Что? – ее темные глаза стали, как блюдца, а губы сложились в букву «о».

- Ты все прекрасно понимаешь! – он отпустил ее.

- Ничего я не понимаю! – она топнула ногой, - я не малолетняя девчонка, чтобы так со мной разговаривать! Мне скоро будет пятнадцать!

- Ты моя дочь! – парировал Джейсон.

- Так и говори, как с дочерью! Я не дура, чтобы играть в такие игры! Я не шлюха! – в этот момент Джулия совсем не напоминала ему Каталину. Да, Кат тоже была такой же пылкой и стойкой, но в Джулии находилось что-то еще, что он не мог пока разглядеть.

- Я не говорил этого, - прошептал Джейсон.

- Почти сказал, - она плюхнулась в старое плюшевое кресло, - а ты ведь совсем меня не знаешь, - Джулия резко поднялась, направилась к двери, - и не понимаешь, - она повернула ручку и вышла.

Вот это да, вот это девчонка! Даст отпор кому угодно, даже отца собственного не побоялась. Вот умничка! И почему он, как идиот, ведет себя. Она же его дочь, а он не пытается ее даже понять. За полгода он так и не узнал, чем она интересуется, какие у нее успехи, что она думает, ведь она давно выросла из детских платьев, а он продолжает примерять их на нее. Каков дурак! Джейсон тихо рассмеялся, похоже, призраки стали понемногу рассеваться, оно начало его отпускать, и он подумывал вернуться в Лондон, раз Гитлера не интересует Британия. Но как он подумал об этом, началась битва небо за Британии.

₪

«Странная война» продолжалась недолго, и больше немцы не хотели и не могли ждать. Англия и Франция предпочли ждать, а Гитлер с радостью принял правила этой игры. Они надеялись в эти месяцы перекрыть артерию Гитлеру на море, думая, что хорошо укрепленная «линия Мажино», сдержит завоевателя. Но как тигр, затаившийся в кустах перед прыжком, готовясь застать врасплох добычу, так и Гитлер готовился к своему прыжку зверя. В апреле практически без боя сдались Норвегия и Дания, в этом году Англия останется без рождественской елки. В мае маленькие государства решили не сопротивляться врагу, Голландия, Люксембург и Бельгия, посчитали, что лучше отдаться по доброй воле. Франция стала беззащитна, она совсем не думала, да, и не собиралась укреплять границы с этими государствами. Мир замер в ожидание, кто чуда, кто очередной беды.