Граф Что помнить о давно минувшем! Нам юность радости дарит, Печаль воспоминаний — старцам. Красавица За ваш прекрасный дар, мой милый Граф, Я вам сегодня дам один цветок, И поцелуй один, один, не больше. Какой цветок хотите получить? Граф Что мне ни дашь, за все я благодарен. Красавица Бледнеете вы, милый Граф, Вас опьяняют эти ароматы. Я с детства надышалась ими, И кровь моя пропитана их соком. А вам не следует стоять здесь долго. Скорее выбирайте ваш цветок. Граф Сама мне дай, какой захочешь.
<b>Красавица</b> срывает белый махровый цветок и вкладывает цветок в петлицу его кафтана.
Граф Как томно закружилась голова! Целуй меня. Красавица, целуй!
<b>Красавица</b> нежно целует его. <b>Граф</b> хочет ее обнять, она отбегает. Он бросается за нею, но его встречает <b>Ботаник</b>. <b>Граф</b> в замешательстве останавливается.
Ботаник Я провожу вас, Граф.
<b>Граф</b> молча кланяется <b>Красавице</b> и уходит. <b>Ботаник</b> провожает.
Еще один! И часа не пройдет, умрет, несчастный.
<b>Юноша</b> выходит на галерейку.
Красавица Мой милый Юноша, люблю тебя. Ты звал, и я пришла, чтобы сказать: Беги от чар моих, беги далёко, А я останусь здесь одна. Упоена дыханием Анчара. Юноша Прекрасная! едва тебя узнал, Ты для меня души моей дороже, — Зачем же так слова твои жестоки? Иль ты любви моей не веришь? Зажглась внезапно, но уж не погаснет. Красавица Люблю тебя, тебя ли погублю? Дыхание мое — смертельный яд, И мой прекрасный Сад отравлен. Спеши оставить этот Город, Беги далеко, обо мне забудь. Юноша Душа не одного ль мгновенья жаждет? Сгореть в блаженном пламени любви И умереть у ног твоих сладчайших! Красавица Возлюбленный! Так будет, как ты хочешь, С тобою умереть мне сладко! Иди ко мне, в мой страшный Сад, Я темную тебе открою повесть. Бросает ключ. <b>Юноша</b> подхватывает его на лету.
Красавица Я жду, я жду! Иди, мой милый!
<b>Юноша</b> бежит вниз, открывает калитку, входит в сад Ботаника.
Красавица Рабами были наши предки. Покорен слову господина, Один из них пошел в пустыню, Где злой Анчар под солнцем дремлет. Смолу Анчара он принес владыке И, надышавшись ядом, умер. Его вдова, пылая жаждой мести, Отравленные стрелы воровала И в тайные бросала их колодцы. Водой колодца землю поливала, Вот эту, где теперь наш сад разросся, И стала эта почва ядовита, — И той водой мочила полотенце, И полотенцем сына утирала, Чтоб кровь его пропитывалась ядом. Из рода в род мы яд в себя впивали, И пламенеет ядом наша кровь. Дыханье наше — аромат отравы, И кто целует нас, тот умирает. Рабов потомки мстят потомкам князя. Юноша Я видел, — ты поцеловала Графа. Красавица Он умирает жертвою Анчара Отравлен он и ядом поцелуя, И ядами безмерных ароматов [105]. Отец и дед мой странствовали долго, Чтобы найти зловредные растенья, И здесь, в отравленной издавна почве. Цветы всю гневную раскрыли силу. От их дыханий радостных и сладких И капли рос становятся отравой. Юноша Твои лобзанья слаще яда! [106] Красавица Богатых, знатных юношей прельщала Я красотой отравленной моею. Улыбкой я их смерти обрекала И поцелуем каждого дарила, Невинно, нежно, как целуют сестры. И умирал, кого я целовала. Юноша Возлюбленная, если поцелуем Ты даришь смерть, дай мне упиться смертью! [107]Прильни ко мне, целуй, люби меня, Обвей меня сладчайшею отравой, За смертью смерть в мою вливая душу, Пока я весь в томленьи не истаю! вернуться Смерть от цветов и убийство при помощи цветов — встречающийся в литературе мотив фольклорного происхождения. Ср. самоубийство героини в романе Э. Золя «Проступок аббата Муре» и смерть красавицы от пряных цветов, которыми ее по приказу соперницы окружили рабыни, в пьесе Г. д‘Аннунцио «Пизанелла». вернуться Неоднократно встречающийся у Федора Сологуба оксюморон. Ср. название его романа «Слаще яда» (1912). вернуться Мотив смерти от поцелуя, от губительного дыхания возлюбленной присутствует в «Пире во время чумы», одном из наиболее ценимых символистами пушкинских произведений: «И девы-розы пьем дыханье, // Быть может, полное Чумы!» |
