– Ох, прости! – поспешно добавил Люк. – Я не хотел тебя расстраивать!

– Ничего-ничего, – выдавила она. Сделала глубокий вдох. – Он сошел с ума. И однажды воскресным утром отправился купаться на реку Тринити. А ведь всю жизнь ненавидел воду и даже не умел плавать! Я полагаю, он хотел умереть. Коронер тоже так думал, но присяжные сжалились над нами и вынесли вердикт о несчастном случае, чтобы мы могли получить страховку. Страховка составляла сто долларов, и на нее мы прожили целый год. – Билли снова глубоко вздохнула. – Давай поговорим о чем-нибудь другом. Расскажи мне о математике.

– Ладно. – Люк помолчал. – Математика, пожалуй, в своем роде не менее увлекательна, чем психология. Возьмем, например, число «пи». Почему соотношение длины окружности с ее диаметром всегда равно 3,14? Не шесть, не два с половиной? Кто так решил – и зачем?

– Ты говорил, что хочешь заниматься космическими исследованиями?

– Да. Если люди сумеют выйти в космос, это будет самое грандиозное приключение в истории человечества.

– А я хочу составить карту человеческого разума, – ответила Билли, постепенно успокаиваясь. – Похоже, у нас много общего – у обоих большие планы на будущее!

Люк рассмеялся, затем притормозил.

– Впереди перекресток.

Билли включила фонарик и посмотрела на карту, разложенную на коленях.

– Нам направо, – сказала она.

Они уже подъезжали к Ньюпорту. Время пролетело незаметно, и Билли даже пожалела о том, что путешествие подходит к концу.

– Не представляю, что я скажу кузену, – заметила Билли.

– А что он за человек?

– Голубой.

– «Голубой»? В каком смысле?

– В прямом. Он гомосексуалист.

– А… понятно, – пробормотал Люк, бросив на нее изумленный взгляд.

– Что, я опять тебя шокировала? – поинтересовалась Билли. Она предпочитала говорить прямо обо всем, о сексе в том числе, и терпеть не могла мужчин, ждущих, что при упоминании секса женщина будет краснеть, опускать глазки и бормотать какую-нибудь невнятицу.

– Выражаясь твоими словами – «уж это точно!» – широко улыбнулся Люк.

Билли рассмеялась, приятно согретая тем, что он заметил и оценил ее любимую техасскую фразу.

– Впереди на дороге развилка, – сообщил Люк.

Билли снова сверилась с картой.

– Что-то не вижу. Посмотри сам.

Он остановил машину и склонился над картой, освещенной фонариком. Протянув руку, повернул карту к себе, – и его теплое прикосновение согрело холодную ладонь Билли.

– Мы, наверное, здесь, – произнес он, указывая на карту.

Но вместо того, чтобы проследить взглядом за его рукой, Билли вдруг обнаружила, что не может оторвать глаз от лица Люка, полускрытого глубокими тенями, освещенного лишь луной и боковым отсветом фонарика. Его непослушные кудри растрепались и упали на лицо, почти закрыв левый глаз. Миг спустя он почувствовал ее взгляд и встретился с ней глазами. Не думая, что делает, Билли, подняв руку, тыльной стороной мизинца погладила его по щеке. Он изумленно уставился на нее – и в его глазах она разглядела смятение и желание.

– Куда же нам ехать? – тихо спросила она.

Он резко отодвинулся и завел мотор.

– Нам… – Голос изменил ему; он прокашлялся и договорил: – Нам сейчас налево.

«Что я делаю? – смятенно думала Билли. – Люк весь вечер обхаживал самую красивую девушку в Рэдклиффе. А я встречаюсь с его лучшим другом. Что я, черт побери, вытворяю?!»

Пусть ее чувства к Энтони не были особенно сильны, даже до сегодняшнего происшествия, – все же она с ним встречается. А значит, не имеет права заигрывать с его соседом по комнате.

– Зачем ты это сделала? – сердито спросил Люк.

– Не знаю, – честно ответила она. – Я не хотела, само собой вышло. Люк, нельзя ли помедленнее?

Вместо ответа он только прибавил скорость.

– Я этого не хочу! – прорычал он сквозь зубы, явно обращаясь к самому себе.

У нее вдруг перехватило дыхание.

– Чего не хочешь?

– Неважно.

В воздухе чувствовался солоноватый запах моря; до дома кузена Билли было совсем недалеко, она уже узнавала знакомые места.

– Сейчас снова налево, – предупредила Билли. – И, пожалуйста, притормози, иначе мы пропустим поворот!

Люк притормозил и съехал на раскисшую гравийную дорогу.

Билли мечтала об одном: поскорее добраться до места, выйти из машины и покончить с этим невыносимым напряжением. И все же… какая-то часть ее души страстно желала, чтобы это путешествие рядом с Люком никогда не кончалось.

– Вот мы и приехали, – сказала она.

Они остановились у симпатичного одноэтажного коттеджа с резным деревянным карнизом и фонарем над входом. Фары «Форда» выхватили из темноты сидящую на подоконнике кошку; со спокойным презрением смотрела она на людей и их глупые человеческие страсти.

– Зайдешь? – спросила Билли. – Дэнни сварит кофе, чтобы тебе не заснуть на обратном пути.

– Нет, спасибо, – ответил Люк. – Подожду, пока ты войдешь в дом, и поеду.

– Ты очень меня выручил. Я не заслужила такой доброты, – проговорила она, протягивая ему руку.

– Так мы друзья? – спросил он, сжав ее ладонь в своей.

Она подняла его руку к своему лицу, поцеловала, прижала к щеке и закрыла глаза. Секунду спустя послышался тихий стон. Открыв глаза, Билли увидела, что Люк смотрит на нее, как завороженный. Затем он положил руку ей на затылок и привлек к себе. Их губы встретились. Нежный поцелуй, теплое дыхание – и сильные пальцы Люка, ласково перебирающие ее волосы… Она схватила его за отвороты грубого твидового пальто и притянула к себе. «Если сейчас он схватит меня в охапку и увезет куда угодно, я не стану сопротивляться!» Эта мысль зажгла ее желанием. Исполненная такого страстного влечения, какого никогда прежде не ощущала, Билли слегка прикусила его нижнюю губу…

И в этот миг послышался голос Дэнни:

– Кто там?

Билли поспешно отстранилась. В доме вспыхнул свет, на порог вышел Дэнни в пурпурном шелковом халате.

Билли снова повернулась к Люку.

– Чтобы влюбиться в тебя, мне хватило двадцати минут, – прошептала она. – Но нет, друзьями мы вряд ли станем.

Еще одно долгое мгновение смотрела она на него – и видела в его глазах то же смятение чувств, что ощущала в своем сердце. Затем отвернулась, сделала глубокий вдох и вышла из машины.

– Билли! – воскликнул Дэнни. – Боже правый, что ты здесь делаешь? Что случилось?

Перебежав через двор, она рухнула в его объятия.

– О Дэнни, – простонала она, – я… я люблю его… но у него есть другая!

Дэнни сочувственно похлопал ее по спине.

– Ох, милая, – проговорил он, – как я тебя понимаю!

За спиной взревел мотор. Билли обернулась, чтобы помахать Люку на прощание, – и увидела его лицо. На щеках его в свете луны блестели слезы.

Машина развернулась и исчезла во тьме.

На конической вершине ракеты «Редстоун» находится странное сооружение – нечто вроде огромной птичьей клетки со ступенчатой крышей и с флагштоком, торчащим из центра. В этой секции, около тринадцати футов высотой, расположены вторая, третья и четвертая ступени ракеты – и сам спутник.

Никогда еще секретные службы в Америке не достигали такого могущества, как в январе 1958 года.

Директор ЦРУ Аллан Даллес приходился родным братом Джону Фостеру Даллесу, госсекретарю правительства Эйзенхауэра – а это означало, что у руководства ЦРУ была прямая связь с Белым домом. Но это лишь половина объяснения.

Вместе с Даллесом работали четыре его заместителя, однако настоящей властью обладал лишь один из них – руководитель планово-оперативного отдела. Именно этот отдел, известный также под зловещей аббревиатурой СС – секретная служба, планировал операции, правда о которых никогда не должна была выйти на свет. Например, как произошли государственные перевороты в некоторых странах, чьи предыдущие правительства слишком явно склонялись на сторону СССР.