Дело в том, что сербскохорватское слово «враг» означает и соответственно переводится на немецкий, английский, русский и украинский языки как «черт, дьявол»[412]. Однако слово «враг» в русском языке и слово «ворог» в украинском языке, имея общий с хорватским корень (ворожить — колдовать), обозначает вовсе не «черта» или «дьявола», а просто «противника». Когда украинцы назвали 369-й полк вражеским (по-украински — ворожим), то это обозначало принадлежность полка к противнику, а не к черту, как ошибочно подумали братья-славяне[413].

«Новый, 1942 год застал полк расквартированным в Васильевке, голом украинском селе, посреди пустой снежной равнины. Студеный ветер сшибал легионеров с ног и мешал патрулированию, термометр показывал минус 35 градусов по Цельсию. Все сидели вокруг костров, пламя которых не согревало, — сообщает нам Драган Клякич[414]. — Командир полка полковник Маркуль поздравил своих солдат с Новым годом: „Мы с вами находимся на Восточном фронте, как лучшие воины Независимой Державы Хорватской. Za dom spremni![415] Пусть этот праздник озарит вас, воины, необыкновенной благостью! С нами нынче мысленно находятся поглавник и войсковода Павелич и лично вождь великого Рейха, Адольф Гитлер. Зиг Хайль Фюреру! Наступающий 1942 год будет нашим наилучшим годом. Он будет золотыми буквами вписан в историю НДХ, так же как и славное воинство великого Рейха и мы, соучастники великой немецкой и нашей победы! Счастья вам в новом году, воины мои!“»

^{Поглавник в 369-м полку.}

О возвышенном моральном состоянии военнослужащих полка, на почве недавно полученной независимости, свидетельствует приводимая Драганом Клякичем запись из дневника наредника (старшего сержанта) 369-го полка Хабиянца (Habijanec):

«Командование полка получило из Загреба „Словарь военной терминологии“. Хвала богу, истреблена из служебного употребления терминология бывшего югославского войска. Теперь принято, что:

podoficir будет называться — docasnik (унтер-офицер, сержант),

admiralski brod (адмиральский корабль) — admiralska lada,

adutant — pobocnik,

aktivni oficir — djelatni casnik[416],

major — bojnik,

ambassador — poklisar (парламентер, делегат),

arhiva — pismohrana,

armijski general — general pjesactva[417],

artiljerac — topnik (артиллерист).

И я сам стал теперь — topnicki docasnik, а не artiljerijski podoficir,

automatski pistolj — теперь называется samokres (револьвер, автоматический пистолет),

bataljon — bojna,

baterija (артиллерийская батарея) — topovsko krilastvo,

boitoa nozzem — boiba bodom (штыковой бой),

ceta (чета) — satnija (сотня, то есть — рота),

desetar — rojnik (командир отделения),

desetina — roj (рой, отделение),

diverzija — inacica,

rezerva — pricula

vojnicka dnevnica (солдатские суточные деньги) — mazda…

…Имеем свое войско, свою терминологию, свои традиции…»[418].

Изнывая от безделья в Васильевке, в «некой украинской пустыне», и переживая, что война закончится без них, солдаты 369-го полка подбадривали себя песнями — «Трубный глас зовет нас в бой за народ свой!» — и жаловались: «Нет тут железных дорог. Последний атом энергии потеряем, идя пешком от села к селу…»

И действительно, после наступления нового, 1942 года полку приказали двинуться вперед, на север, и 27 января, идя пешком от села к селу, 369-й пехотный полк наконец прибыл в Сталино. В Сталино была железная дорога, что вызвало у солдат прилив юмора и надежд: «Многие из нас и не заметят, как быстро мы прибудем в Москву. Готовьте униформу, стригитесь, цепляйте ордена на грудь. Парад 369-го полка на Красной площади! Поглавник наградит всех нас орденом короля Звонимира!»

Однако записи в «Ратном дневнике» за эти дни были не столь веселы: «Студено! И непроходимый путь!»

После Сталино (Донецка) 1-й батальон полка был размещен в селе Криворожье, 2-й батальон — в Гришино, 3-й — в Селидовке. Указанные населенные пункты находятся примерно в 100–150 км к северо-западу от Миус-фронта[419], где зимовал 369-й полк. Таким образом, вместо Москвы полк передислоцировался поближе к Барвенково-Лозовскому плацдарму Красной Армии (к югу от Харькова), бои за непреднамеренное[420] образование которого проходили в январе 1942 года. Южной кромкой этого гигантского плацдарма была река Самара, оборону по которой, в районе села Александровка, вскоре и займет усиленный 369-й полк.

Боевые действия 369-го полка накануне Харьковского сражения. В период между вахтой на Миус-фронте и занятием исходного рубежа для окружения советских войск под Харьковом, т. е. с января по май 1942 года, 369-й полк вместе с 100-й лпд вошел в состав группы командира 3-го моторизованного корпуса фон Макензена и принял участие в «Барвенково-Лозовской контрнаступательной операции Вермахта». По словам самого Макензена, группа была создана специально для того, чтобы «остановить последовавший от Изюма в общем направлении на юго-запад вражеский прорыв и вслед за этим, в контрнаступлении, отбросить противника назад»[421]. Речь идет о неудачной Барвенково-Лозовской наступательной операции советских войск, которая вследствие истощения сил была прекращена 31 января 1942 года[422].

В группу фон Макензена, которая была сформирована в конце января 1942 года и штаб которой разместился в Сталино, входили:

— 100-я лпд с 369-м «дьявольским» усиленным пехотным полком;

— 14-я танковая дивизия;

— 11-й армейский корпус (298-я пд, 1-я румынская пд, 113-я пд);

— и «другие многочисленные мелкие и наскоро собранные воинские части, среди которых имелись итальянцы, венгры, хорваты и валлонцы[423]».

Собранные в группу фон Макензена части заняли оборону на 150-км фронте Петропавловка — Степановка — Гришино. Это был своеобразный южный аппендикс Барвенковского плацдарма. Дно этого аппендикса находилось на юге — в Гришино. Его северо-западным узлом являлась Петропавловка, а северо-восточным — Степановка. Этот аппендикс в ходе Барвенково-Лозовской наступательной операции создал освободивший 23 января Барвенково 5-й кавалерийский корпус генерал-майора A.A. Гречко. После захвата Барвенково, — а здесь находилась тыловая база 17-й немецкой армии, — 5-й корпус был развернут в южном направлении — в сторону реки Самара. Освобождение Барвенково и последующее наступление к Самаре и далее на юг 5-й корпус совершал в составе:

— 34-й кавалерийской дивизии (полковник А. Н. Инаури);

— 60-й кд (полковник Г.Н. Перекрестов, дивизия из донских казаков);

— 79-й кд (полковник B.C. Головский, многонациональная дивизия из Средней Азии);

— 351-й стрелковой дивизии (полковник Н.У. Гурский, дивизия из донских казаков);

— 130-й танковой бригады (полковник Е.Г. Пушкин);

— 4-й гвардейской танковой бригады[424] (генерал-майор танковых войск Г.И. Кузьмин).

Левее, то есть восточнее, 5-го кк наступал на юг 1-й кавалерийский корпус под командованием генерал-майора Ф.А. Пархоменко (в годы Гражданской войны он был командиром полка в 1-й Конной армии). В его корпус входили: