Западнее Волчанска командование 51-го армейского корпуса (LI.A.K.), с его новым командиром генерал-лейтенантом фон Зейдлиц-Курцбахом (v. Seydlitz-Kurzbach), уже в 07.30 12 мая озадачило занявшую исходное положение к востоку от Харькова 23-ю танковую дивизию. На следующий день она должна была нанести удар с юга по флангу прорвавшегося противника и отбросить его за Донец. 3-я танковая дивизия должна была энергично поддержать эту контратаку введением боевой группы оберст-лейтенанта Шмидт-Отта (Schmidt-Ott)»[171].
13 мая. Введение в бой 3-й и 23-й танковых дивизий. Бои с советским 22-м танковым корпусом. Отход 38-й армии. 12 мая все три северные советские армии (21, 28 и 38-я) пошли в наступление и прорвали немецкий фронт. При этом наибольшего успеха добилась 38-я армия Москаленко. Командующий войсками 38-й армии, горя желанием ворваться в Харьков первым, уже было предложил главкому Тимошенко перенести центр наступления в полосу своей 38-й армии. Однако новые разведывательные данные, полученные фронтом 12 мая, заставили лишь подтвердить старую задачу 38-й армии — прочно прикрывать южный фланг Рябышева.
«…авиаторы засекли накапливание вражеских сил на левом фланге ударной группировки. Правда, они сообщили только о двух танковых соединениях[172]. Прибытие сюда трех пехотных полков было установлено позднее, — пишет о причинах остановки наступления армии К.С. Москаленко И.Х. Баграмян. — В предвидении подобного маневра главком направления приказал командующему 38-й армией в течение ночи вывести из боя все силы 22-го танкового корпуса[173] и сосредоточить их к утру 13 мая за левым флангом ударной группы армии для парирования явно обозначавшегося контрудара врага»[174].
Сам Москаленко пишет, что в первый же день наступления, 12 мая, он ввел в бой все три свои танковые бригады. Этот же день стал последним, когда командующий 38-й армией упоминает о 36-й тбр полковника Т.И. Танасчишина. Очевидно, к 13 мая она уже не представляла собой значительной силы. 13 мая на южном фланге пробившейся далеко на запад 226-й сд генерал-майора A.B. Горбатова, от Роганки до Большой Бабки, находились 13-я тбр подполковника И.Т. Клименчука, 133-я тбр подполковника Н.М. Бубнова и 124-я стрелковая дивизия полковника А.К. Берестова. 13-ю и 133-ю тбр Москаленко выставил вдоль дороги от Роганки до Большой Бабки[175], как раз на направлении будущего удара 3-й танковой дивизии.
По немецким данным, ввод в бой 3-й и 23-й танковых дивизий 13 мая выглядел не очень победоносно:
«Утром в 06.00 13 мая боевая группа покинула город и двинулась на северо-восток. Около 09.30 был достигнут указанный исходный район перед Кутузовкой[176]. Начались потери, русские низколетящие самолеты атаковали бомбами и бортовым оружием моторизированные колонны. Но это не продолжалось долго, тут же открыла огонь советская артиллерия, и несколькими минутами позже да левом фланге появился первый „Т-34“. В то время как одна танковая рота занимает оборонительную позицию слева, боевая группа в 11.30 начинает наступление на Непокрытую.
Оберст-лейтенант Шмидт-Отт шел впереди своих батальонов. Русские снаряды беспрерывно разрывались среди них. И именно в тот момент, когда машина командира выходила из лесного дефиле, она получила прямое попадание. Офицер связи, лейтенант Гетце (Goetze), и радист, унтер-офицер Роте (Funk-Uffz., Rothe), были мгновенно убиты. Водитель, фельдфебель Бургмюлер (Burgmüller), тяжело ранен. Сам оберст-лейтенант получил легкое ранение. Не замечая того, что случилось с командиром, остальные танки продолжили свою работу. 3-й танковый батальон 6-го танкового полка (майор Зиервогель), уклоняясь от огня, по холмам, оврагам и лесам прорвался дальше на восток. 1-й батальон 3-го стрелкового полка (майор Вельман) пробивался вперед медленнее, так как повсюду появлялись вражеские боевые машины и вырвавшиеся вперед стрелки.
Наконец раненый оберст-лейтенант Шмидт-Отт был обнаружен адъютантом полка, лейтенантом бароном фон Функом (Frhr. v. Funck), и на бронемашине вывезен на командный пункт дивизии. После доклада об обстановке оберст-лейтенант вернулся к своим войскам. Стемнело. Командир наткнулся лишь на солдат саксонского пехотного полка оберста фон Аулека (v. Aulock), которые сообщили, что наши танки находятся восточнее. Оберст-лейтенант Шмидт-Отт двинулся дальше и внезапно, вместе со своей легковой машиной и двумя сопровождающими связными мотоциклистами, оказался посредине продвигающихся вперед русских. Однако ефрейтор Йесен (Jessen) не растерялся и прыгнул навстречу Советам. Этот миг был использован другими, чтобы „сражаться с придорожными кустами“. Часом позже, исчерпав все силы, они благополучно вышли к командному пункту майора Зиервогеля. Под прикрытием темноты танки отошли от уже достигнутых высот к западу от Непокрытой, чтобы ускользнуть от сильного артиллерийского огня. В тяжелом сражении этого дня боевой группе удалось уничтожить и тяжело повредить 23 танка противника»[177].
Москаленко, которому было приказано занять прочную оборону по Большой Бабке и не допустить прорыва немецких танков к Старому Салтову, для чего он был усилен 162-й стрелковой дивизией полковника М.И. Матвеева и 6-й гвардейской танковой бригадой подполковника М.К. Скубы[178] из резерва 28-й армии, сообщил о том, что «во второй половине дня (13 мая) обстановка резко изменилась. Противник закончил сосредоточение двух ударных групп. Одну из них составляли 3-я танковая и два полка 71-й пехотной дивизии, расположившиеся в районе Приволье. Во вторую — в районе Зарожное — вошли 23-я танковая и один полк 44-й пехотной дивизии. Этими силами враг одновременно нанес контрудар в направлении Старого Салтова. Сильный удар 370 танков с пехотой и при поддержке авиации пришелся по войскам правого фланга армии… Танковые бригады немедленно вступили в единоборство с танками врага. Подбили до 40 из них и подожгли 35. Но и сами понесли большие потери»[179].
Командующий войсками 28-й армии Д.И. Рябышев.
Более четкую картину об использовании немцами своих танков дают нам другие участники боев с нашей стороны.
Командующий войсками 28-й армии Рябышев: «Сосед слева — 226-я стрелковая дивизия 38-й армии очистила от немцев села Михайловка 1-я, Червона Роганка. У Червоной Роганки левофланговый полк дивизии внезапно был контратакован вражеской пехотой, поддержанной 30 танками. Бойцы вынуждены были оставить село и укрепиться на высоте 213,2 и в соседней роще с юго-восточной стороны. Как докладывал командир 226-й стрелковой дивизии, в 17 часов по дороге из Харькова на Непокрытую двигалось около 30 танков и 60 автомашин, которые свернули на Новоалександровку. По его предположению, неприятель готовил новую контратаку. К исходу дня немецкая авиация активизировала действия по боевым порядкам частей 226-й стрелковой дивизии. Доклад левого соседа настораживал… Я немедленно проинформировал о событиях у соседа слева командира 13-й гвардейской стрелковой дивизии и приказал ему временно закрепиться на достигнутом рубеже и быть готовым отразить контратаки противника из Черкасских Тишков на Петровское и из Новоалександровки на Непокрытую»[180].
Командир 13-й гвардейской стрелковой дивизии 28-й армии Родимцев: «Через три часа мы узнали, что наш сосед слева — 226-я стрелковая дивизия, которой командовал генерал Горбатов, отбила первые контратаки танков противника. Сначала гитлеровцы бросили с юга на одну из высот, обороняемых дивизией, 8 танков в сопровождении пехоты. Едва эта атака захлебнулась, противник двинул 20 танков с запада. Встреченный огнем противотанковых орудий и ружей, враг потерял здесь 15 машин. Захваченные в плен гитлеровцы показали, что на нашем участке фронта были развернуты 3-я и 23-я немецкие танковые дивизии»[181].
