– Это связано с твоим гневным состоянием, – заметил Джи, когда патруль прошел мимо. – Вчера тебе надо было вызвать такси по телефону, который есть в кладбищенском домике, но ты пожалел денег.

Я молчал, ибо нечего было ответить.

– Ты поддался провокации Мещера, обманувшего тебя и заставившего рискованно перелезать через забор. Если бы не твоя жадность, мы спокойно на такси добрались бы до Феи, не ставя себя под удар. Единственное, что ты сделал относительно верно, – это выбрал правильную старушку с хорошим тоналем. Ты очень наивен и горд, совершенно не разбираешься в людях. А еще хочешь плавать на Корабле. В настоящей жизни ты находишься на уровне семилетнего ребенка. Теперь ты видишь свою реальность, – холодно заключил Джи.

– Вы нанесли такой сильный удар по моему самолюбию, что в одно мгновение я превратился из ловкого оруженосца в никчемного маленького бродяжку! – обиделся я.

– Я вчера разыграл тебя, – холодно сказал он. – Хотелось увидеть твою реальность.

– Если бы не мое желание стать небожителем, я бы давно сбежал от вас, – дрожащим голосом произнес я.

Я чувствовал себя таким несчастным, что едва не заплакал от ощущения собственного ничтожества.

– Тебя никто не держит, – ответил он. – Жалость к себе обескровливает тебя и крадет остатки твоей энергии. Если ты будешь и дальше поддаваться этому чувству, то вполне можешь умереть прямо здесь, на скамейке.

Я с удивлением посмотрел на Джи.

– Ну, – сказал он, – до физической смерти дело не дойдет, а вот все твое тонкое восприятие исчезнет, и ты станешь таким, каким был до встречи с Касьяном.

Я вдруг ощутил, что моя энергия действительно исчезает неведомо куда, что и давало мне вначале ощущение облегчения и удовольствия. Но теперь осталась одна только холодная пустота.

– Что же мне делать? – в отчаянии спросил я.

– Попробуй настроиться на рабочую волну, вспомнить свои цели – зачем ты приехал ко мне в Москву. Это поможет тебе восстановить правильную ориентацию.

Джи поднялся и зашагал по аллее, а я направился за ним. Когда чистая энергия, исходящая от него, наполнила меня, я вновь стал веселым и бодрым.

– Сам по себе ты мал и слаб и легко падаешь духом. Но когда Луч берет тебя на свои крылья, ты можешь летать внутри себя, даже если целиком состоишь из ошибок и проколов.

В его интонациях я уловил зов вечности, и что-то в моем сердце глубоко отозвалось на его слова.

– Сегодня я отведу тебя в новую обучающую ситуацию, – сказал Джи, когда мы на эскалаторе опускались в глубину метро. – Вчера стало ясно, что для работы на кладбище ты пока еще не готов. Попробуй заработать деньги более артистическим способом. Я познакомлю тебя с Маргаритой, известной художницей. Она занимается реставрацией и, если ты расположишь ее к себе, может дать тебе работу.

– Это как раз то, что мне надо! – радостно заявил я. Мне снова стало интересно: я уже видел себя на диване с роскошной женщиной, участливо смотрящей мне в глаза.

– Ты сам видишь, – продолжал Джи, – что на обучающие ситуации нужны деньги. Не можешь же ты вечно сидеть на шее у родителей? Не забывай, что мы идем в необычный дом. На этот раз не забудь о своем кубическом сантиметре шанса, будь алертным.

– Клянусь, – вырвалось у меня, – в этот раз я не упущу своего!

Джи пристально взглянул на меня и усмехнулся моей страстной интонации.

Мы вышли из метро в одном из старых районов Москвы и пошли по Бульварному Кольцу, мимо симпатичных зданий начала века. Довольно скоро Джи вошел в подъезд четырехэтажного каменного дома, украшенного кариатидами и гротескными масками, и мы поднялись на последний этаж.

Дверь открыла интересная брюнетка в светлой блузке и длинной широкой юбке, подчеркивающей упругость ее бедер. Она придерживала наброшенную на плечи темную шаль. Волосы ее были гладко зачесаны и собраны в узел, а карие глаза светились любовью и теплотой.

– Давненько ты у меня не бывал. Заходи, заходи, – улыбнулась она. – Кто это с тобой, такой серьезный?

– Это новый юнга из Кишинева, – ответил Джи, переступая через порог. – Он художник-любитель, хочет познакомиться со столичными мэтрами.

– А как его зовут? – спросила женщина.

Я решительно шагнул вперед из-за спины Джи:

– Гурий. Меня зовут Гурий.

Она слегка отступила назад, иронически улыбнувшись.

– Мой друг, – заметил Джи, войдя в прихожую, – никуда еще из своей провинции не выезжал и поэтому несколько неуклюж.

Я повесил свою куртку на вешалку и, пройдя вслед за Джи, искоса осмотрелся. В квартире было две комнаты: просторная гостиная с большими окнами, за которыми виднелся внутренний двор с детской площадкой и высокими деревьями, и небольшая спальня. В гостиной стоял диван, обтянутый коричневым велюром, в углу – шкаф с книгами, рядом с ним висела на стене старинная икона с лампадкой. В центре комнаты стоял большой квадратный стол. На одной его половине лежали в беспорядке куски хлеба, яблоки, сыр; на другой находились тюбики с краской, мелкие необычные ножи и скальпели. Там же лежало старое полотно с изображением сельского пейзажа. На небольшом столике стоял фирменный приемник с магнитофоном; на стенах висело несколько написанных маслом картин, по виду старинных.

– Присаживайтесь, – сказала Маргарита, указывая на два потертых старинных кресла, и села на диван. – Вот, получила заказ – реставрировать коллекцию одного любителя. Сутками сижу, боюсь не успеть в срок.

– Интересное совпадение, – сказал Джи. – Мой юный друг как раз ищет возможность поработать и поучиться у мастера.

– Что же ты умеешь делать? – обратилась она ко мне.

Я замялся, а потом решительно сказал:

– Все, что потребуется.

– Ты не похож на человека, который будет делать то, о чем его просят, – иронически заметила Маргарита. – По-моему, к специальности реставратора ты мало пригоден.

Я испугался, что такая роскошная ситуация уплывает прямо из рук, и сказал:

– Я могу также убирать и готовить.

– Ну, – сказала Маргарита, – это большой плюс. Я к жизни мало приспособлена, почти не забочусь о еде и об одежде. Вот эту юбку ношу уже лет пятнадцать, – и она быстро провела ладонями по бедрам.

Мой взгляд невольно последовал за ее движением, и меня бросило в жар. Маргарита послала мне взглядом легкую усмешку, и я покраснел.

– Можно попробовать поручить ему первую очистку, – сказала она Джи. – Когда он сможет приступить к работе?

– Прямо сегодня.

Я обрадовался, что цель была достигнута так быстро. На очистке я не собирался долго задерживаться.

– Конечно, – сказал я, стараясь сдержать радостную дрожь в голосе, – прямо сейчас и могу начать. Лишь бы была работа!

Я и сам удивился страсти, которая прозвучала в голосе, а Маргарита оценивающие посмотрела на меня и благосклонно улыбнулась. Джи иронически усмехнулся.

Маргарита, сев за стол и взяв кисть, тем не менее, словно ждала чего-то, искоса поглядывая на меня. Мне показалось, что она смотрит так, словно мы заключили не просто деловое соглашение, а нечто большее, даже слегка интимное.

– Может быть, отметим как-то начало новой работы? – произнес я.

– И новой дружбы, надеюсь? – насмешливо спросила она. – Но вот только дома у меня сейчас ничего нет…

– Это не страшно, я мигом слетаю в магазин.

– Может быть, – спросил Джи, – и мне с тобой сходить?

– Я справлюсь сам, – недовольно ответил я, боясь, что он опять меня выставит в смешном свете.

Джи только слегка улыбнулся:

– Ну что ж, если ты стремишься быть самостоятельным, не буду тебе мешать.

Я накинул куртку и, выйдя из дома, нашел поблизости большой гастроном.

В винном отделе продавался пятизвездочный армянский коньяк, и я взял две бутылки, а к этому еще и дорогую колбасу, консервированного краба, лимоны и хороших сигарет. На это ушло рублей около шестидесяти, и кошелек заметно уменьшился в размерах. Я обеспокоился на минуту, но затем решил считать это удачным вложением капитала, в расчете на грядущие доходы. Раздражение на Джи сменилось чувством благодарности за то, что он так вознаградил меня после двух тяжелых ситуаций.