Эми не могла понять, отчего мистер Кроуфорд неверно истолковал ее письмо. Она была уверена, что выразилась кратко и ясно. Немало удивили и его заявления насчет нежных чувств. До ее отъезда в Лондон Кроуфорд ни словом не обмолвился, что любит ее. Ясно как день: стоило ему понять, что она больше не желает принимать его ухаживания, и он вообразил себя влюбленным, несмотря на то что слово «любовь» произнести так и не осмелился.

Но поскольку она заявила, что не считает его подходящей для себя партией, дальнейшая переписка вовсе не обязательна. Если она напишет ему, он, чего доброго, примет это за знак поощрения. Ни ей, ни ему не будет в том пользы. Эми бросила письмо в огонь и вскрыла печать маминого письма.

Развернув листок бумаги, Эми улыбнулась. Папа предоставил вести переписку маме, потому что считал ее особой деликатной, всегда умеющей взять правильный тон. На миг у Эми защемило в груди. Господи, как же она скучала по родителям!

Мамино письмо начиналось с заверений в том, что они с отцом находятся в добром здравии. Их весьма удивило, что Эми отказала мистеру Кроуфорду, однако папа сказал, что викарий, по всему видно, со временем превратится в черствого брюзгливого старика. Мама заявляла, что доверяет суждению дочери, хотя и несколько недоумевала по поводу сложившейся ситуации.

Эми не знала, как толковать письмо матери, и в конце концов решила, что мама хотела ее предостеречь от ошибки. Однако в правильности своего решения Эми нисколько не сомневалась.

Письмо навеяло на Эми тоску по отчему дому. Она никогда еще не уезжала на столь длительный срок и ужасно скучала по папе с мамой. Вот бы им приехать в Лондон! С другой стороны, ей хотелось как можно дольше побыть с Джорджеттой. Как подозревала Эми, этим летом подруга выйдет замуж за Бофора, если не случится нечто непредвиденное. Больше им с Джорджеттой не удастся провести так много времени вместе. И Эми немного печалилась, вспоминая, как весело им было два года назад в Лондоне — ей, Джорджетте и Джулиане.

Ее взгляд рассеянно блуждал по строкам письма. Завтра она напишет родителям. Попытается их приободрить и подтвердит, что насчет мистера Кроуфорда решила твердо и окончательно. Потом расскажет, как проводит время в Лондоне.

Эми с тоской посмотрела на альбом с набросками. Но так или иначе ей придется отдать дань вежливости и предложить свою помощь в подготовке сегодняшнего вечера.

Эми положила альбом в свой сундук для пущей сохранности и вышла из комнаты. Ее вовсе не радовала перспектива весь вечер терпеть перепады настроения леди Босвуд, но она привыкла надевать маску невозмутимости, скрывая свои мысли. Зато вечером можно будет поиграть в вист и поболтать с друзьями.

Входя в библиотеку, Уилл сделал глубокий вдох для храбрости. Ему крайне не хотелось сообщать брату о проигрыше, однако отсрочка лишь усугубляла его мрачный настрой. Он проглотил стоявший в горле ком. Брат сдерет с него три шкуры; какое право имел он проигрывать деньги, которых у него нет!

Он не станет оправдываться. Просто пообещает заплатить долг из жалованья, которое станет получать в должности управляющего. На выплату этой суммы уйдут годы работы. Но он сам натворил бед и теперь должен отвечать за последствия.

Уилл шагнул внутрь. Хок положил на стол кожаную папку и поднял на него глаза:

— Уилл, я только что вернулся.

— Да, знаю, но я хочу обсудить с тобой кое-что.

— Не сейчас, — возразил брат, перебирая стопку писем на столе. — Мне нужно принять ванну и повидаться с женой.

— Отлично. Тогда я не стану тебя беспокоить.

— Приходи ко мне сюда завтра ровно в десять утра. Мы обсудим твои новые обязанности.

Уилл колебался. Очень не хотелось, чтобы брат услышал о его долге от кого-нибудь другого.

— Эти подождут до завтра, — пробормотал Хок, рассматривая письма.

— Сегодня леди Босвуд устраивает карточный вечер, — сказал Уилл. — Вся семья приглашена.

— Посоветуюсь с женой, однако я предпочел бы остаться дома. Смертельно устал. Почему бы тебе не сопровождать матушку? Ей понравится.

— Конечно, — ответил он. — Значит, до завтра.

Хок бросил на него подозрительный взгляд:

— У тебя все в порядке?

Уилл хотел покончить с этим делом как можно быстрее, но Хок очень устал с дороги.

— Могу и подождать.

Днем раньше, днем позже — какая разница?

Эми улыбнулась, вставая из-за карточного стола вместе с лордом Карадерзом. Они выиграли, но сейчас ей хотелось только одного — поболтать с подругами. Некоторые дамы уже успели похвалить ее нефритового цвета платье с кружевной отделкой на плечах и спине. Этот сезон принес ей удовольствия больше, чем все предыдущие. Какое счастье, что она приехала в Лондон!

Кое-кто из джентльменов выразил сожаление, что леди Босвуд запретила высокие ставки. Эми нисколько не удивилась. Мать Джорджетты придерживалась строгих моральных принципов.

Лорд Карадерз повел ее к столу с напитками. Там Эми уже приметила Салли и мистера Портфри. Они перекинулись парой слов, и джентльмены откланялись, а Салли пошла наверх в дамскую комнату.

Допив свой пунш, Эми решила прогуляться по гостиной. С тех пор как приехала в Лондон, она стала держаться гораздо уверенней. Пусть она не алмаз чистой воды, зато другие дамы восхищались ее элегантными нарядами и даже хотели носить ее модели. Она слишком долго оставалась на вторых ролях. Ее часто посещала неприятная мысль — почему она не попыталась раньше? Однако прошлое не изменишь. Нужно думать о будущем — и о сегодняшнем вечере. Сейчас она счастлива, как никогда раньше.

Пройдя намеченный путь наполовину, Эми заметила Сесиль, леди Юджинию и Бернис, которые сидели в компании почтенных матрон. Это были ее старые подруги, с которыми она год за годом просидела на скамейке «желтофиолей», наблюдая, как танцуют на балу другие, вместо того чтобы танцевать самой. В прошлом году она общалась с ними реже, поскольку Джорджетта и Джулиана взяли ее под свое крылышко. А в этом году Эми избегала общества «желтофиолей» и практически не уделяла им ни минутки…

Поймав ее взгляд, Сесиль приветливо помахала рукой. Потом затормошила леди Юджинию, которая, в свою очередь, толкнула локтем Бернис. Видя их радостные улыбки, Эми решилась. Нельзя игнорировать старых подруг только потому, что они сидят в компании вдовствующих дам. Она подошла, и они подвинулись, освобождая для нее место. Эми колебалась. Но, в конце концов, стул — это всего лишь стул. И она не уделила старым подругам ни минуты с тех самых пор, как приехала в Лондон.

— Ты выглядишь просто красавицей, — сказала Юджиния.

Эми покраснела:

— Ты слишком преувеличиваешь мои достоинства, но спасибо за добрые слова.

— Мы слышали, что ты стала самой модной штучкой в свете, — сказала Бернис. — Мы тобой гордимся.

— Право же, я не сделала ничего особенного. Просто начала рисовать эскизы для собственного удовольствия, — возразила Эми.

«И вы должны меня презирать, ведь на двух предыдущих балах я к вам даже не подошла».

— Ты слишком скромна. — Сесиль убрала со лба непослушный локон. — Эми, ты сама элегантность. Твоя прическа, твое платье просто безупречны. Когда я смотрю на тебя, мне кажется, что и я могу научиться одеваться по последней моде.

— Благодарю за комплимент.

От взгляда Эми не укрылось, что тугой корсаж Сесиль и пышные рукава слишком ее полнят.

— Ты дать нам модный совет? — спросила леди Юджиния, наклоняясь к ней.