—  Дурень, это и есть самый прибыльный бизнес для такого бан-дюги, как он.

Сева:

—  А все-таки, он дерьмо собачье, если не хуже! Тима:

—  Согласен, но что мы можем?! Нам его не пробить. Сева:

—  Бля буду, но я ему все же наврежу! Тима:

—  Так и я не против, но как? Сева:

—  Стоит подумать (думает вслух): «Милицию натравить… беспо-лезно. Там все у него схвачено. Стащить не удастся — охрана (пауза). А если спалить нахрен, а Тимон?!

Тима:

—  Да, можно попробовать, а вдруг он дома запасов больших и не держит?! Может, у него, пункт — транзит!

— Во бля, как запел, транзит, значит. Скажи лучше — боишься! А, вообще, хоть бы и так! Все равно подпалю. Клянусь папой Сережей.

23

Заслужил! Тима:

—  Пожалуй, ты прав, пусть весь сгорит нахрен, не жалко! Сева испуганно:

— Не, не, малость подпалим да и будя, а там пусть потушат. С гов-ном лучше шибко не возиться, себе же дороже.

Тима:

—  Думаешь, могут узнать, что это мы?! Сева еще более испуганно:

—  Акстись засланец, тогда уж точно шапки сделают, — едва не хватаясь лапкой за сердце, пока ещё только, вытирая со лба пот. — А какая из меня шапка?!

Тима с чувством черного юмора: —  Ясное дело, хреновая!

Сева обиженно: —  Да пошел ты! Тима примирительно:

—  Так и я боюсь! Да делать нечего, кто же постоит за правду-матушку, коли не мы?! Сева:

—  Верно, помнишь, как когда-то три богатыря! Тима:

—  А третий, стало быть, папа Сережа? Сева:

—  Ну не мама же Галя?! А давай вдвоем?! Тима:

—  Ладно, видно будет! А теперь пошли-ка, братан, на разведку. Разнюхаем, что там у Ароныча.

Слезают с чердака с превеликим трудом, видать, действительно, крепко курнули. Пошатываясь, а затем и вовсе ползком проникают на участок соседа.

Хозяйский пес Грифон из конуры:

— Кто этотам, так обкурился, мать вашу, — вылезает. — А, привет Тимон с Севастьяном. — Чего надо-то? Барина дома нет.

Тима с Севой одновременно: —  Да мы это, просто гуляем. Грифон:

—  Знаю я вас, опять нагадить в чужом месте норовите?! Сева:

—  Не понял?!

Тима затыкает ему пасть лапой:

—  Тише ты, скотина, вдруг догадается, продаст ведь!

24

Сева в знак согласия кивает ушами. Тима отпускает его. Сева:

—  Слушай, дядя Гриф, а ты сам-то курнуть не хочешь? Тима снова затыкает ему пасть уже другой лапой. Грифон:

—  Да отпусти его Тимка, пущай полает, авось, что дельное и про-кукарекает. Небось, не дурак, в натуре!

Сева, наконец, свободный:

— Да не, в натуре, Гриф, хорошая штука, крепкая, еще полцигарки осталось! — Достает из кармана окурок, — не веришь? На, пому-соль!

Грифон:

— А чего, в натуре? Все равно делать нехрена. Давай сюда, попро-буем. А ты, случаем, не с перьями котик?

Громко хохочет, довольный своей шуткой. Тима, опережая Севу, чтобы тот все не испортил:

—  Не, он у нас чистый, как сам Ангел, гляди, какой белый! Тоже хихикает, довольный данной импровизацией.

Грифон раскурив начинает пробовать качество. Сева все это время, отвернувшись, стиснув зубы, а за одно и кулачки, зло топает ногами, короче, выпускает пары, чтобы не вцепиться в Грифонову морду.

Грифон: —  Ух, хорошо. Докурив:

—  Жалко маловато, надо бы еще добавить! Тима:

—  Братан, сгоняй еще за одной. Сева, уже успевший выпустить пар: —  Так нету же больше!

—  А то ты не знаешь, где я брал. А ну, живо давай, слыхал?! Дома-то его нету!

Уже на ухо:

—  А я тут пока барбосу лапшу повешу. —  Гут, — говорит Сева и начинает действовать.

Тимон в это время отвлекает Грифона, травя тому байки. Приведу, только одну из них, она больше всех понравилась псу.

В армии, в стройбате, солдат говорит прапорщику-прорабу: «Това-рищ прапорщик, а вы можете гвоздь забить с одного удара?»

Прапорщик: «Ясное дело, смогу, товарищ солдат, а вы?» Солдат пробует. Куда там!

«Эх вы, а ведь уже второй год служите! Дайте сюда!»

25

Берет гвоздь, затем молоток. Хлоп! С одного удара самое то, что надо.

«Ух, ты», — восхищается солдат.

«Это еще что! — говорит польщенный прапорщик. — Я могу и в стену!»

Солдат: «Да неужто?!» — «А то, как же! Глядите, товарищ солдат­!»

Бах и точно, стена пробита насквозь, да так, что шляпку и клещами не ухватить!

Солдат восхищенно: «Товарищ прапорщик, а вы не могли бы это все показать всему нашему отделению? А то сержант на слово точно мне не поверит».

Прапорщик совсем, отупев от похвальбы: «Хорошо, я вам, бляха, устрою спектакль, до старости не забудете».

Уже перед всем отделением: «Смотрите: раз и готово! Ну как?» Молчание.

«Ладно. Вот еще раз!» — уже в совсем другое место, чтобы, на-конец, оценили. «Не правда ли, круто?!»

Отделение хором: «Так точно, товарищ прапорщик!» Сержант: «Товарищ прапорщик, а не могли бы вы сделать это

еще один раз, но только в том месте, которое я вам укажу?» Прапорщик: «Хитрите, сержант?» — «Да нет, просто очень инте-

ресно, товарищ прапорщик».

Прапорщик, махнув рукой: «Была — не была, показывайте, где, товарищ сержант».

Сержант показывает ему место.

Прапорщик — раз и ни хрена! Гвоздь заходит в стену лишь до по-ловины. Прапорщику стыдно, просит перебить, мол, рука дрогнула. Берет другой гвоздь, раз и опять неудача.

«Как же это так, да быть такого не может!» — изумляется пра-порщик.

В третий раз, уже без спроса берет гвоздь и бьет, на этот раз, уже изо всех сил и притом два раза! Все равно ничего. На одной и той же длине гвоздь застревает и дальше уже — ни в какую. Только он со-брался стукнуть в третий раз, как из-за стены раздался голос коман-дира части: «Вашу там мать, зачем же так громко стучать в стену, я же не глухой, уже иду! Ой, а это что, бля, такое, кто посмел?!»

Грифон, услышав эту байку, долго смеялся. Минут пять, не мень-ше. Очень уж ему понравилось то, чтокомандир части оказался крепче гвоздей!

Наконец, Сева возвращается с полным карманом цигарок.

26

Тима:

—  Дядя Гриф, пару хватит? Грифон:

—  Давай четыре, гулять, так уж на полную! Сева:

—  А плохо не будет?! Грифон:

—  Как же, щенок , жди! Я — псина крепкий, да и барин только послезавтра приедет. Еда и вода есть, так что точно оклемаюсь!

Коты оба хором: —  Ну, как знаешь!

Дают ему цигарки. Тот курит, а они смотрят, умиляясь, до тех пор, пока пес не вырубается окончательно.

Сева:

—  Ну, что, пора? Пошли палить! Тима (он-то выкурил больше):

—  Пошли, хотя, постой. А вдруг вспомнит о нас старый, ведь продаст­!

Сева:

—  А кто ему такому поверит! На него же и свалим.

Видать, Сева успел еще добавить для храбрости, потому так долго и отсутствовал.

Тима почесывал лапкой нос:

—  А как ты думаешь: Ароныч по-собачьи понимает? Сева:

—  Да не должен, вроде бы. Тима:

—  А я думаю, что да. Ведь скотина-то он редкая! Сева:

—  Так идем или нет?! Тима:

—  Хрен с ним рискнем, где наша не пропадала!

Уходят на дело. Уже на обратном пути переговариваются.

—  А ты прав, нету дома ни хрена путного, видать, и впрямь тран-зит! За это пусть теперь и мучается! А не потухнет?

Тима:

—  Да пошли уже, что теперь-то вспоминать, когда дело сделано! Там видно будет. Уже глубокой ночью, разбуженные воем пожарных сирен, наблюдают с чердака, как пожарные спасают от огня соседский участок.

27

Тима:

—  Не понял, кажись, дом уцелел?! А что же горит-то? Сева:

—  А пес его знает! 3начит, не вышло, пошли узнаем! Тима:

—  Да боязно!

—  А мы потихоньку!

Вынюхивают, значит. Подслушали разговор двух пожарных. —  Слушай, первый раз такое вижу.

—  Да и я тоже. Жалко пса. Чего это он убежать не мог, что ли? —  Как же убежать, а цепь?

—  Так ведь будка-то сгорела, а шест, за который он был привязан тоже деревянный был.

—  Тогда не знаю, может, пьяный? Подходит командир, уже без противогаза: —  О чем гутарим парни?