— Сейчас чайник притащу, — пообещала Анна Сергеевна и исчезла. Я стала осматриваться. В комнате было, наверное, метров сорок, потолок, украшенный богатой лепниной, парил в вышине, а не давил на макушку, как в блочных постройках 60-х годов. Стены были оклеены бордовыми обоями и украшены огромным количеством старинных, слегка пожелтевших фотографий. Среди снимков выделялся один портрет, он был большого размера, очень четкий и цветной, на голубом фоне красовался юноша, смахивающий на Аполлона: кудрявые волосы, стройная фигура и роскошная улыбка.

— На Витечку любуетесь? — спросила Анна Сергеевна, внося чайник.

Я удивилась наблюдательности старушки и кивнула:

— Да, симпатичный молодой человек.

— Здесь все мои любимые и родные, — вздохнула Анна Сергеевна, — бабушка, дедушка, мама, папа, муж, свекровь, братья, сестры. Огромная у нас была семья, патриархальная, с обычаями, в праздники за столом по пятьдесят человек собиралось, у матушки сервизы из трехсот предметов имелись. А потом как-то семейное дерево засыхать стало. У меня всего один сын родился, Витюша, больше деток не получилось. Печально. Две мои сестры замуж так и не вышли, один брат на производстве погиб, второй утонул. Вот, только фотографии на стенках остались. Я с ними иногда разговариваю, они мне отвечают. Только не сочтите меня сумасшедшей старухой!

— Ну что вы, — поспешила я ее успокоить, — у нас дома тоже есть семейные фотоальбомы. Ушедшие родственники живы, пока мы о них помним. Но, насколько я поняла, ваш сын, слава богу, здоров, почему же его фото попало в некрополь?

Старушка подняла свою чашку.

— Пейте, Танечка, я заварила индийский «Асам», думаю, он лучший по вкусу. Хотите лимон? Или сливок?

— Спасибо, лучше насладиться натуральным вкусом, — подхватила я светскую беседу.

— Абсолютно верно! — обрадовалась старушка. — Ну зачем англичане напиток молоком портят?

— Вы бывали в Лондоне?

— О! Нет! Очень боюсь самолетов, — призналась хозяйка, — по телевизору, конечно, город видела, в книгах о нем читала. Кстати! Какова цель вашего визита?

Я поставила на блюдце чашечку из тонкого костяного фарфора и, как умела, изобразила растерянность:

— Похоже, ошибка вышла.

— Какая? — тут же проявила любопытство Анна Сергеевна.

— Мой хозяин, известный банкир, собрался покупать квартиру, и в риелторском агентстве мне дали ваш адрес.

— Ну надо же! — всплеснула руками бабуся. — Право, ерунда получилась. Ни Витенька, ни уж тем более я и не помышляем о переезде.

— Может, сын не поставил вас в известность? — предположила я. Старушка весело рассмеялась:

— У Витюши от меня тайн нет, да и зачем нам с насиженного уютного местечка трогаться?

— Вероятно, господин Днепров испытывает проблемы в бизнесе, он мог пуститься в авантюры, задержать выплату кредита банку…

— Только не Витюша, — отрезала Анна Сергеевна, — поверьте, я в курсе дел своего мальчика.

— Навряд ли взрослый мужчина делится с мамой всеми проблемами, — нагло парировала я.

— В его интимные дела я никогда не лезу, — начала оправдываться пожилая дама, — хотя Витенька не донжуан. Увы, у всех членов нашей семьи была одна тягостная особенность — мы однолюбы.

— Почему тягостная? — удивилась я.

— Солнышко, мой муж скончался давно, я вполне могла еще раз устроить свою судьбу, и были заманчивые предложения, но… я не сумела забыть Павла! И сестры, и мама, овдовев, более не пошли в загс, наверное, поэтому семья и пришла в упадок. Сердцу не прикажешь, Днепровы выбирают одного партнера на всю жизнь. Возьмем Витюшу. Красив, умен, образован, интеллигентен, в средствах не нуждается, имеет стабильный бизнес. Не пьет, не курит, крайне честен и порядочен.

Поверьте, это объективная реальность, а не материнская слепота. Женщины заглядываются на Виктора, кое-кто пытался его соблазнить, а некоторые пробуют купить. Да-да, именно купить, я не оговорилась. Года полтора назад Витино агентство отправляло на отдых дочь одного олигарха. Симпатичная девушка, богатая. И она влюбилась в Виктора! — Анна Сергеевна зацокала языком и укоризненно сдвинула брови. — Девочку трудно осуждать, ей с младых ногтей внушали: родители любую игрушку купят. Вот эта… как же ее звали… ага! Света! Точно! Светлана захотела Витю в мужья. И началось! Сперва она ему во двор шикарную новую машину пригнала, я в них плохо разбираюсь, но по виду автомобиль дорогой, красный, лаковый, двери странно открываются, не вбок, а вверх поднимаются. И почему из моей головы названия и имена вечно выскакивают? Фер… мер… кари…

— «Феррари»? — я решила помочь старушке.

— Ой! Точно! Витя очень расстроился и попросил машину назад забрать. Часы он тоже отослал! Света ему попыталась брегет вручить. В конце концов сын, он очень не любит людей обижать, собрался с духом и сказал: «Светлана, ты очень красивая, замечательная девушка, но, прости, я тебя не люблю». Думаете, она отстала?

— Нет? — всплеснула я руками.

— Боже! — закатила глаза старуха. — Прикатила ее мама, та тоже решила Витечку купить, начала его соблазнять: получишь квартиру, загородный дом, яхту. Мой сын лишь плечами пожал. Тогда Света выдвинула тяжелую артиллерию в виде отца, здесь беседа потекла в ином ключе, олигарх заявил: «Я вложусь в твой бизнес, станешь первым в России, деньги рекой потекут. Я для зятя и внуков ничего не пожалею!»

— Соблазнительное предложение, — поддела я Анну Сергеевну. Та неожиданно рассердилась:

— Но только не для Витюши! Он весьма резко ответил: «Я не люблю вашу дочь! В мои планы не входит брак по расчету, и уж совершенно точно я никогда не стану продаваться за деньги!» И выгнал наглого олигарха! Признаться, мне стало грустно!

— Очень хорошо вас понимаю, — подхватила я, — мне бы тоже хотелось породниться с миллиардами. Приятно стать близкой родственницей богатого человека, сразу отпадет проблема, как растянуть пенсию на месяц!

Анна Сергеевна укоризненно на меня посмотрела.

— Право слово, нынче молодежь испорчена капиталистическими идеалами. Меньше всего я думала о деньгах! Светлана вполне симпатична внешне, обожает Виктора, хочет детей. Из нее могла получиться хорошая жена, Витечке пора завести себе пару, но, повторяю, мальчик мечтает найти любовь, одну, навсегда. Мне стало жаль, что сын опять не испытал этого чувства. Кстати, я не думаю о пенсии, я полностью обеспечена Витенькой! Если что в жизни и волнует меня — так это его личное счастье.

— Одна моя подруга тоже мечтала увидеть сына женатым, — воскликнула я, — теперь волосы на голове рвет! Юноша привел жуткую девку, та говорит на жаргоне, одевается безвкусно, не хочет ничего по дому делать, и похоже, раньше продавала себя у дороги!

Анна Сергеевна округлила глаза.

— Думаю, в связи со своим почтенным возрастом я могу дать вашей знакомой совет. Если сын выбрал эту женщину, то матери следует ее полюбить.

— Попробуйте хорошо относиться к проститутке! — фыркнула я. Старушка склонила голову.

— Ох, молодо-зелено! Нельзя огульно осуждать человека, надо понять: на путь торговли собственным телом ее могли толкнуть нищета и отчаянье. Кстати, из бывших жриц любви получаются самые преданные жены. Не следует воротить нос от невестки, если она предпочитает вульгарную одежду, надо отвести ее в хороший магазин, подсунуть журналы мод, в конце концов, самой купить для девочки достойное платье. Главное, понять: когда сын женится, вы его не теряете, а приобретаете дочь.

Я не сумела скрыть восхищения.

— Вашей невестке повезет, и муж, и свекровь удивительные личности!

Анна Сергеевна смутилась.

— Мы самые обычные, поверьте, солнышко, на свете больше хороших людей, чем плохих.

Покинув милую бабулю, я позвонила Чеславу и вкратце рассказала о том, как провела день.

— Отлично, — ответил начальник, — завтра в десять утра приезжай в офис.

Если Чеслав сказал «в десять утра», значит, войти в его кабинет я должна в тот момент, когда большая стрелка часов замрет на цифре 12. Появиться на пять минут раньше непозволительно, а чуть позже вообще немыслимо, поэтому я иногда ощущаю себя ракетной ступенью, которая должна отделиться от корабля с секундной точностью, иначе космонавта унесет неведомо куда с запланированной орбиты. Вот Сергей Петрович более вольно распоряжался временем: когда я переступила порог кабинета, Могтев уже сидел в кресле.