— Ты неправильно побила! — возмущалась Дуська.

— Как же неправильно, когда правильно! — В моем голосе тоже звенели нотки возмущения. — Десятка же все бьет? Все! Вот я и побила!

— Ты своей десяткой побила мою козырную! Так не пойдет! Записывай себе еще два очка! — Евдокия ударила кулаком по столу. Чашка, стоявшая очень близко к краю, опрокинулась и залила листок с нашими подсчетами остатками кофе.

— Ты это нарочно! — взвизгнула я. — Проигрываешь, вот и жульничаешь! Нечестно! Но я и так помню, сколько ты мне должна!

— Ничего я тебе не должна! — закричала сестрица.

— Дуся, не отдашь по-хорошему — включу счетчик! Я тебя на такие проценты поставлю! Карточный долг — это святое!

— Молчать! — рявкнул Вовка.

Мы с Евдокией примолкли и перевели удивленные взгляды на источник неожиданного шума.

— Ой, — пискнула Дуся. — Вовочка пришел, а мы и не заметили! Увлеклись, понимаешь ли… Тут Женька предложила в картишки перекинуться. Мне, говорит, перед ответственным матчем потренироваться надо. Она с кем-то договорилась…

— Дуся! — прошипела я.

— Ой! — Сестра прикусила язык. — Жень, прости! Ты же просила никому не говорить, а я, как последняя дура, проболталась. Слушай, а может, Вовке можно?

— Та-ак… — протянул следователь. — Покатилась по наклонной плоскости! Сначала карты, а потом и до убийства дело дойдет!

— До какого убийства? — Мы с Евдокией разинули рты.

— До любого! Ты ведь на деньги собралась играть? — обратился ко мне Вовка.

— Вообще-то нет… — замялась я. — Мне сказали, что просто так, на интерес…

— Вот-вот! С интереса-то все и начинается. Тебе дадут выиграть, потом предложат поставить немного денег на кон, чтобы, значит, веселее было играть. Ты опять выигрываешь! Тебя все поздравляют, говорят, что новичкам везет и так далее. Ты входишь в раж… И тут-то ты попалась! Вытянут все до последней нитки. Без трусов уйдешь.

— Врешь ты все! — закричала я. — Игорь не такой…

— Что-что? — Взгляд Ульянова сразу стал каким-то жестким и колючим. — Какой такой Игорь?

— Ну… очень даже симпатичный… Мы с ним сегодня в кафе познакомились. Я после ветеринара зашла мороженого поесть, надо же было как-то нервы успокоить? — Я пожала плечами и продолжала врать: — Свободных столиков не было, пришлось к этому самому Игорю подсесть. А Рулька, которому прописали диету, упер у парня мороженое… Ну, мы и разговорились. Игорь мне фокусы карточные показывал. А потом предложил сыграть в «очко»…

— Прямо в кафе? — не поверил Вовка.

— Да! — нагло подтвердила я, — Я выиграла несколько раз подряд. Он сказал, что у меня талант, и предложил встретиться сегодня вечером — перекинуться в картишки с серьезными людьми. С твоими, говорит, способностями, за один вечер можно «Мерседес» выиграть. Я говорю, что не играю в карты на деньги, а он сказал, что все это ерунда! Можешь, говорит, и просто так поиграть! Я согласилась. «Мерседес» страсть как хочется… Пришла домой — решила потренироваться на Дуське, а она нагло врет, что я ее обманываю, и не хочет долг отдавать. Ты бы, Вовка, повлиял на нее, как представитель карающих органов и как будущий муж!

Вовка со вздохом опустился на стул и обхватил голову руками. Некоторое время он сидел так, не произнося ни слова. Мы с Дуськой уже стали опасаться за исход нашего предприятия, да и следователя мне почему-то стало жалко — какой-то он был замученный последнее время…

— Ты никуда не пойдешь, — заговорил Вовка. Причем сказал он это так, что мне стало ясно: я действительно никуда не пойду. Однако сдаваться сразу не хотелось.

— Почему это? Я уже договорилась с человеком, он меня будет ждать и…

— Повторяю для особо бестолковых: ты никуда не пойдешь!

В нашу беседу вступила Дуська.

— Жень, — встревоженно залебезила она, — может, не пойдешь? Вовка зря ведь говорить не будет…

— Пожалуйста, если вы так хотите! — надулась я. — Только пусть этот… следователь объяснит причину моего домашнего ареста!

— Объясню, — неожиданно легко согласился Вовка, — только вы меня сначала ужином накормите!

Евдокия засуетилась, собирая любимому на стол. Я с презрительной усмешкой наблюдала за происходящим, но не проронила ни слова. Ужин прошел в полном молчании. Изредка Ульянов бросал взгляды то на меня, то на Дуську, причем ей доставались пылкие взгляды, а мне исключительно угрюмые. Наконец, мы закончили трапезничать, выпили по чашке чаю с лимоном, закурили, и следователь заговорил:

— Ты, Жень, зря на меня обижаешься! Еще спасибо скажешь, что я тебя не пустил! Если это тот самый Игорь, о котором я думаю, то тебе нужно ставить свечку господу богу за то, что он тебя с моей помощью от бо-ольшой беды избавил!

Я пожала плечами.

— Так вот, — продолжал Ульянов, — Игорь, по кличке Сурик, — хозяин подпольного игорного дома. Его у нас хорошо знают! Примерно раз в неделю на специально снятой квартире проходят серьезные карточные турниры. Деньги там крутятся такие, что вы даже не поверите! На кон ставят все, что угодно: квартиры, машины, дачи, бизнес, жен… В одном он был прав, когда охмурял тебя: за один вечер можно на самом деле выиграть «Мерседес»! Возможно, ты его и выиграла бы. А потом…

Ладно, сейчас не об этом речь. Накануне матча Сурик лично связывается с игроками и назначает время и место игры. Заметьте, место и время каждый раз разные. Народ собирается, а для затравки сначала выпускается какой-нибудь лох вроде Женьки, и обувается по полной программе. Ему даже разрешают играть под честное слово, если у того нет с собой достаточной суммы денег. Когда лох проигрывает, а он проигрывает, Игорь, добрая душа, верит клятвам о том, что «я все отдам», записывает адрес и телефон «терпилы» и отпускает домой, забрав документы. Затем провожает проигравшего до двери и уже на пороге, улыбаясь, сообщает, что бедняга у него на контроле, в милицию обращаться бесполезно, так как у Сурика везде свои люди и что, если в трехдневный срок деньги не будут возвращены, включается счетчик. Бедняга идет домой и трясется от страха. Некоторые бросаются занимать деньги у знакомых и родственников, кто-то начинает продавать ценности, зачастую ворованные, а есть и такие, кто запросто убивает… Помните, год назад маньяка поймали? Он с женщин норковые шубы снимал, драгоценности?

Мы с Дуськой кивнули.

— Вот этот самый маньяк — из должников Сурика, — продолжал Вовка. — Он проиграл ни много ни мало — три тысячи долларов. А где взять такую сумму бедному студенту?

— Раз вы так много знаете про этого Сурика, почему же тогда не арестуете? — задала я вопрос.

— Улик недостаточно! — вздохнул Вовка. — Что мы можем ему инкриминировать? Содержание игорного дома? Так ведь он все время снимает разные квартиры. Вымогательство? Но ни один «терпила» к нам за помощью не обращался… А даже если бы и обратился, то Сурик легко отвертелся бы. Он мне, мол, денег должен, а отдавать не хочет.

— Хорошо, как обувают лохов более-менее ясно. А как обстоят дела с завсегдатаями? С теми игроками, которых Сурик официально приглашает на турнир?

— Схема примерно та же. Проиграл — будешь должен. Есть некоторые нюансы, но чисто технические, их тебе знать ни к чему.

Я замолчала, раздумывая, а потом решилась.

— Вовка, — начала я. — Кажется, я знаю, кто убил всех в «Фениксе» и за что…

Ульянов изумленно вскинул брови.

— Да, — подтвердила я. — Убийцу зовут Максим. Он задолжал Сурику сколько-то денег. Подружка Максима, Соня Тарасова, проститутка. Ее дружок, нигде не работая, играл в карты, наверное, у этого Сурика на Сонины деньги… Предполагаю, что он хотел отправить Соню на заработки в заграничный бордель, а она оттуда высылала бы ему деньги. Соня отправилась в «Феникс». А потом что-то не получилось: может, передумала, а может, еще что-то… Она хотела вернуть деньги обратно, только ей не отдали. Максим сам пошел разбираться. Ну, и разобрался…

— Откуда сведения? — быстро спросил Вовка, схватив телефонную трубку.

Я решила больше не играть с Ульяновым в прятки, а по-честному все рассказать.