— Я боюсь!
— И я боюсь!
— Что делать, Жень?
— Ты, в конце концов, старшая, тебе и флаг в руки! — резонно заметила я.
— Ага, всего-то на три месяца! Что ж мне теперь, умирать из-за этого? — Дуська была близка к истерике.
Телефон звонил не умолкая.
— Кому-то ты очень нужна! — толкнула я в бок сестрицу; — А вдруг это твой Гена?
Услыхав заветное имя, Евдокия резво вскочила на ноги и почти нормальным голосом пропела:
— Алло?!
— Дуська, — трубка зарычала Ромкиным голосом, — Женька у тебя?
Даже мне было слышно, как орал Алексеев. Глубоко вздохнув, я взяла трубку и недовольно произнесла:
— Ты чего орешь? Спокойно совсем разучился говорить?
— Что ты там делаешь? — продолжал возмущаться супруг. — Почему ушла, не предупредив меня? Я прихожу, понимаешь, собака сидит «Поле чудес» смотрит, а жены и след простыл!
Такого поворота событий я, признаюсь, ожидала, поэтому ответила, на мой взгляд, весьма достойно:
— Ты, дорогой, обалдел со своим бизнесом! Я тебе полчаса разъясняла, куда и зачем иду, а ты только и бормотал в ответ о взятках разным должностным лицам. Готова спорить, ты даже не слышал, как я тебя предупреждала, что заночую у Дуськи…
Я обиженно замолчала, совершенно «убитая» невниманием мужа. Кажется, ему стало стыдно, потому что на том конце провода повисло неловкое молчание. Молчала и я.
— Э-э-э… — виновато протянул Ромашка. — Я, собственно, звоню узнать, все ли у вас нормально?
— Нормально, — буркнула я.
— А чем вы занимаетесь? — подлизывался Алексеев.
— Варенье варим, — ответила я и брякнула трубку на рычаг.
Евдокия стояла бледная как мел и беззвучно шевелила губами.
— Чего-чего? — переспросила я сестру.
— Ты это зачем про варенье? — Она беспомощно посмотрела на свою руку, на которой еще оставались кровавые следы. — Мама!
Дуська опрометью бросилась в ванную и открыла воду. Пока она смывала с себя кровь, я позвонила в милицию и сообщила о случившемся. Разумеется, я сильно сократила рассказ, ограничившись лишь моментом, когда Дуська вляпалась в темную жидкость, первоначально принятую нами за сбежавшее варенье. Менты, выслушав мой обстоятельный доклад, велели всем оставаться на своих местах и пообещали скоро быть. И действительно, приехали они весьма оперативно — через каких-то полчаса. Все это время мы с Евдокией сидели в ванной и громко клацали зубами. У видев, кто прибыл с ними в качестве старшего, я опечалилась. Конечно, Вовка хоть и друг, но не оставляет он надежды однажды упрятать меня за решетку суток на пятнадцать. Разумеется, лично он засалил бы меня на пять пожизненных сроков. Но, слава богу, у нас весьма гуманные законы, и нету у него такой власти, чтобы невиновных, но очень любопытных людей лишать свободы! Увидев меня, следователь нахмурился:
— И почему я не удивляюсь? Что на этот раз?
Пришлось заново повторить историю, уже рассказанную дежурному по городу.
— И ты, конечно, никуда не ходила, ничего не видела и не трогала? — нехорошо ухмыльнулся Вовка.
— Конечно! — храбро соврала я. — Не до того мне было, гражданин следователь: Дуська сразу в обморок грохнулась, Жирик ее чуть с ума не сошел от переживаний! А я… я оказывала пострадавшим первую медицинскую помощь. Между прочим, пришлось даже искусственное дыхание делать!
Евдокия укоризненно покачала головой, мол, ври, ври, да не завирайся!
— Жирику?! — удивился Владимир Ильич.
— И Жирику тоже! — нахально подтвердила я.
Сомневаюсь, что Вовка мне поверил, однако вопросов больше не задавал и через час отбыл вместе со своими помощниками. Мы с Дуськой облегченно вздохнули.
— Давай выпьем? — предложила Евдокия. — А то что-то у меня настроение ни к черту!
— Так ведь больше нету! — удивилась я. На отсутствие памяти я пока не жалуюсь и совершенно точно помню, что остатки вина мы допили еще до чрезвычайного происшествия.
— Ха! — Сестрица презрительно скривила губы и извлекла откуда-то из-за моей спины еще одну бутылку красного крепленого вина.
— Ты что, рожаешь их, что ли? — вяло отреагировала я на фокус.
— У меня же скоро день рождения, забыла? — попеняла мне Дуська. — Так вот, это как раз запасы!
— И много их еще у тебя? — Я начала всерьез опасаться за свою печень.
— Последняя! — вздохнула Евдокия и решительно вонзила штопор в пробку.
Пока сестра суетилась возле стола, я размышляла, стоит ли мне браться за это дело или нет? С одной стороны, конечно, Дуська. Эта леди умудрилась попасть в очень неприятную историю, и мой родственный долг помочь ей выбраться из нее. С другой стороны — Ромка. Совсем недавно я твердо пообещала ему, что встану на путь исправления и ни за что не ввяжусь ни в какие авантюры. Есть еще Вовка-следователь с его неистребимой жаждой лишить меня свободы хотя бы на несколько дней…
— Женечка, — вкрадчиво произнесла сестрица, — у тебя есть план?
Я моментально выпала из раздумий и уставилась на Дуську:
— Какой?
— Любой! Ты же не бросишь меня вот так вот, на произвол судьбы? И потом, ты с Вовчиком на дружеской ноге, помоги ему это преступление раскрыть, чтоб он от меня отвязался, а то ведь не будет спокойной жизни — к гадалке не ходи!
Это да, Дуська права на все сто! Если уж Ульянов взялся за дело, то спать спокойно мы не сможем. Правда, и преступники тоже.
— Дусь, — обратилась я к сестре, — а где сын тети Кати живет?
— Валерка-то? На Федотова, недалеко от кинотеатра. Навестить хочешь?
— Не сегодня! — досадливо поморщилась я. — Во-первых, сейчас туда Вовка отправился со своей свитой ментовской, а во-вторых, поздно уже. Пора спать ложиться, завтра пойду!
— Как это спать?! — подпрыгнула на месте Евдокия. — Ты что же, вот так спокойно и отправишься в кровать?! А пятно на потолке? Мне совершенно ни к чему чужая кровь в собственной квартире! Давай-ка бери тряпку и помогай.
Дуська решительно направилась в ванную, и вскоре я услышала характерный звук воды, бьющей о стенки эмалированного ведра. Вот так всегда! Вечно она на мне ездит! То стены помоги покрасить, то обои поклеить, то потолок побелить… А теперь вот и кровь отмывать придется. На кухне появилась Дуська с ведром, наполовину наполненным водой, и двумя тряпками, болтавшимися в нем. Взгромоздившись на стол, мы принялись усердно Тереть стены и потолок.
— Хорошо еще, что у меня не побелка, а масляная краска! — бубнила сестрица. — Ты давай активней тряпочкой работай! Нечего по стене всякую дрянь размазывать!
— Не хочу! — возмутилась я. — Тебе надо — ты и отмывай, а по мне и так хорошо! Мне, например, кровь не мешает! И я тебе не рабыня Изаура!
Дуська слегка шлепнула меня по мягкому месту и грозно произнесла:
— Не болтай! Я все-таки старше тебя, ты просто обязана меня слушаться. Чем быстрее отмоем, тем быстрее спать пойдем!
В половине третьего ночи мы, совершенно обессиленные, рухнули в кровать и моментально отключились.
Кто-то словно толкнул меня, и я открыла глаза. За окном едва светало. Рядом негромко похрапывала Дуська. Интересно, что же заставило меня-то проснуться? В неверном свете зарождавшегося утра я разглядела на циферблате настенных часов стрелки: полшестого утра. Ночная тишина отступала перед начинавшимся утром. В отдалении слышались звуки города: шум машин, автобусов, голоса редких прохожих, уже торопившихся в столь ранний час на работу. Зевнув, я попыталась отвоевать кусочек одеяла, в которое завернулась Евдокия, и услышала осторожные шаги. Наверху кто-то был! «Убийца! — мелькнула страшная догадка. — Наверное, он что-то забыл и теперь вернулся. А вдруг все это время он где-то прятался и меня видел?! Ой, мамочка!» Подгоняемая страхом, я осторожно, стараясь не потревожить Дуську, сползла с кровати и застыла посреди комнаты с поднятой головой. Гость передвигался по квартире осторожно, но в утренней тишине каждый шаг его был отчетливо слышен. Заскрипели половицы в коридоре. В железной двери у Евдокии «глазка» нет, мы на первом этаже, он может пройти под окнами, и я его не увижу! Надо срочно что-то придумать! Мгновенно приняв решение, я накинула Дуськин плащ прямо на пижаму и в тапочках выскочила на лестничную клетку.
