Я последовала совету.
Наполненная парящей водой и распространяющая душистые ароматы пена нежно нашептывала обо всех минутах, которых она способна доставить. Надо только лечь, расслабиться, отдаться этому кусочку стихии, поплыть по течениям, выкинув все лишнее из головы. Нет, нельзя. Как бы там не было, но теперь особенно нельзя расслабляться, война не окончилась, я не отступила, проникла в дом. И пусть в этой войне пока всего один убиенный, это не делает ее менее опасной. Это только внешне кажется, что чем больше крови, тем страшнее. Иногда самые ужасные события проходят совершенно бескровно. Взять ту же Вторую Чуму. Умирал ли кто? От простых болячек, потасовок, несчастных случаев — да. А так — просто не рождались дети. Ведь заметили даже наверняка не сразу. Ну, отметили врачи некоторое увеличение числа бесплодных женщин и мужчин, после уже напряглись, понимая, что дело не только в последствиях чего-нибудь, вскоре забили тревогу. Как это так, вдруг на тридцать процентов рожденных детей стало меньше, чем в прошлом году. Или не на тридцать? На пятьдесят? На семьдесят?
Я, невзирая на все царапины и ссадины, энергично терла себя жесткой мочалкой, сдирая и подсохшие корки, и грязевые полосы, и ошметки растений. Откуда столько всего? Будто бы не день, месяц бродила по чащам и зарослям, медленно превращаясь в дикого зверя.
Облилась холодной водой, смывая с волос и с кожи клочья потемневшей пены, намылилась еще раз, вся, целиком.
Надо же, сидела, ныла, а как услышала чудотворные слова, так вскинулась породистой сукой, собралась, принюхалась, готовая опять рвануть в бой.
Снова холодная вода на распаренные плечи, грудь, спину. В самой ванной вода мутная, с пленками грязи. Увидь кто из прошлого мира, наверняка палец к виску приставил бы и провернул — мол, совсем чокнулась эта холеная Карма. Нет, не в том направлении, не так. Верное направление — кто может быть некой фигурой «Икс». Кто? Дневник пролистать… Нет, сначала прототип.
Не, и даже не он сейчас. Война войной, а обед по расписанию.
Глава 34
Иннара, разумеется, обитала на кухне. И хотя старушка уже знала о моем прибытии, все равно, услышав мою поступь, обернулась, мгновение смотрела пустыми глазами, а затем изменилась в лице, всплеснула руками, выронив гору чистых тарелок.
Грохот оглушил, во все стороны брызнули веселые светлые черепки, снежными комками расцветили темный пол.
Традиция уже, не иначе.
— Ой… — вымолвила она.
— Да, незадача вышла… иди сюда.
Старушка робко придвинулась, а я, плюнув на все, едва не задушила ее в своих объятиях. Вот и кто бы мог подумать, что каких-то недели три по моему времени назад я ее терпеть не могла? А сейчас так рада была чувствовать ее домашнее тепло, что снова едва чуть не расклеилась. Отпустила, быстро проморгалась, плюхнулась в любимое кресло.
— Исхудала-то как! Карма, что же было? Нет, ты посмотри на себя. Живого места не осталось. Что случилось? Что с господином? Нашла, да? А Рада? Она? Ой, ты же голодна, а я все тебя тут терзаю.
На плечи мне лег теплый плед.
Поесть мне все-таки нормально не удалось. Сколько не одергивал супругу Гарор, но та умолкала лишь на минуту, и снова начинала засыпать вопросами.
Пришлось рассказывать — подробно, обстоятельно, лишь опуская некоторые детали, которыми не следовало бы шокировать стариков.
— …так что, — медленно подобралась я к окончанию истории, — Арвелл пока со мной в виде бриллианта, но живой и невредимый. Как зарядится портал, мне придется снова отправиться в дорогу, буду разыскивать прототип, времени у нас все-таки мало. Да оно и понятно, я бы тоже на месте короля как можно скорее провела бы это проклятое собрание, наследник же.
— Бедный господин, — вздохнула Иннара, — бедный наш Арвелл…
Я с наслаждением держала в руках большую кружку душистого горячего чая, позволив немного себе отстраниться от всех переживаний и предаться представлениям, что все уже хорошо. Да, опасно, преждевременно, но так желанно и приятно. Прикрыть глаза, прислушаться — не раздадутся ли практически бесшумные шаги, или, напротив, босое шлепанье дракона. Иннара разворчится, как всегда, выскажет в своей манере все, что думает, а Арвелл лишь добродушно рыкнет. А следом невесомо скользнет моя подопечная, растеряется…
— А где Эллис? — Открыла я глаза. — Почему не с нами?
Поджала губы Иннара, увернулась от моего пристального взгляда, не желая делиться. Так, опять какие-то тайны мадридского двора.
— Ушла, — коротко сообщил Гарор.
— Как это, ушла? — Хлопнула я ресницами.
— Да вот так, Карма, — тяжело встала с табуретки старушка, потянулась к полкам, — собралась, попрощалась с нами, все объяснила… Гарор ее проводил. А тебе письмо оставила.
Передо мной возник неподписанный конверт из белой плотной бумаги. Я приняла его, вскрыла и развернула сложенный лист.
Не сразу приноровилась к мелкому изящному и убористому почерку.
«Дорогая Карма. Наверное, когда ты вернешься, меня уже не будет в замке. Знаешь, я просто с того момента, когда мы повздорили, многое поняла, я видела Арвелла, потом я видела тебя — пьяную и совсем не такую, какой привыкла считать. Я действительно оказалась глупой девчонкой, способной часами зубрить темы из учебников, но не видящей того, что твориться у меня под носом. Арвелл никогда не любил меня, он просто пожалел и приютил, а я это приняла за чувства. На самом деле, наверное, с самой первой минуты, он отдал свое сердце целиком и полностью тебе. Просто мне не хотелось этого признавать, я глупо ревновала и что-то пыталась всем доказать. Но я никогда не смогу пойти за ним в небо. А ему как раз нужна та, что не боится летать, что способна также ринуться под самые облака, невзирая ни на что. И есть только один такой человек. Это ты, Карма, и тебя никто не сможет заменить. Так что прости меня, пожалуйста, прости мою бестолковость. И сердечное тебе спасибо, что ты постаралась сделать меня счастливой, пусть даже и не ради меня, а ради собственных планов. Я была счастлива, правда. Я с огромным удовольствием вспоминаю дни, проведенные с тобой. Но все же я не готова отказываться от своей работы, от своей настоящей страсти. Поэтому очень-очень прошу тебя, чтобы ни случилось, не сдавайся, спаси Арвелла, эту ящерицу, как ты его называешь. А когда спасешь — не отталкивай, будь с ним рядом, потому что пусть он и великий, но, как ты сама же говорила, несносный мальчишка без царя в голове. Я в тебя верю. Искренне твоя, Эллис».
— Напыщенная чушь, — отшвырнула я от себя лист и передернула плечами, подчеркивая сказанное. — Бред сивой кобылы.
— Опять поругались? — Робко спросила Иннара.
— Если бы, — уронила я голову на подставленные ладони, — если бы мы поругались… эта мелкая решила влиться в стихийно организованный хор под названием «Давайте сведем…», а ладно, не обращайте внимания.
Почему-то мне стало очень неловко при стариках признаваться, что я не собираюсь всю оставшуюся жизнь торчать в каменных стенах, оберегая всеми обожаемого Рутхела. Что-то пикнула в голове Юси, но тут же замолчала, почувствовав мое нежелание развивать тему. Вообще, я не могла не признать, что Юси оказалась очень деликатным духом, лишний раз не тревожащим меня и нередко позволяющей мне ощутить себя одной.
— Ладно, — я допила чай, — сидеть можно долго, но миссия еще не завершена. Так что я сейчас отправлю еще одно письмо Раде и отправлюсь в путь. Портал, по идее, должен уже зарядиться.
Сказав это, я с огромным нежеланием покинула теплое кресло, еще раз обняла Иннару и Гарора, и бросилась в свою комнату, где меня ожидала нормальная одежда и подготовленная сумка. Безумная, конечно, мысль, но вдруг сработает? А если не сработает? Значит, разноглазый долго будет ловить собственную челюсть, стремящуюся к полу, а после закопает меня, сообразив, в какую копеечку ему влетит замена телепорта.
А вот не фиг было женить меня на себе.
