Рождество они отмечали в доме Марии и Вильяма. Это было ее первое Рождество в Лондоне, и, наверное, самое лучшее. Женщины сами приготовили ужин, дети помогли нарядить елку, а мужчины были согласны помогать во всем. В ту ночь пахло елью и мандаринами, шипело шампанское и легкий аромат розового вина почти стал их традицией. Диана подарила мужу красивую фарфоровую статуэтку, это была балерина, чем-то напоминавшую знаменитую русскую красавицу Анну Павловну. Виктор же ей преподнес изящную индийскую шкатулку с полудрагоценными камнями на резной крышке. То Рождество стало их первым в новой жизни.

Диана спустилась вниз, она вышла на улицу, как заметила девочку ютившуюся у двери их подъезда. У нее было легкое пальто, а на улице было холодно, Диана даже стало неловко за свои меха и муфту. Девочка дрожала от холода, и Диана решила не ехать к Аманде в магазин. Она подошла к ней.

- Где твои родители? – спросила она, срывающимся голосом.

- Они умерли, а от тетки я сбежала, она заставляет меня заниматься попрошайничеством, - ответила девочка, шмыгая носом.

- Пойдем со мной, я живу в этом доме, - она протянула ей руку.

- Я не могу, мэм, - сказала девочка.

- Пойдем, - настояла Диана, обхватывая рукой ее плечи, - вообще-то меня зовут Диана, - она открыла дверь.

- Как здесь красиво, - девочка оглядела их скромную квартиру, - у вас, наверное, есть прислуга?

- Нет, - Диана сняла пальто, - как тебя зовут?

- Глория Нейпа, - Диана помогла ей раздеться. Ей было на вид не больше тринадцати, она была тоненькой, сложена, как мальчишка, с огромными серыми глазами на вытянутом лице.

- Диана Хомс. Пойдем я помою тебя, - Диана пошла набирать ванную с горячей водой.

- Нет, мэм, - запротестовала она.

- Почему нет? Сколько тебе лет?

- Тринадцать, - пролепетала она.

- А мне будет всего лишь девятнадцать, меня не надо бояться, - Диана улыбнулась, - пойдем.

Она провела ее в ванную комнату, помогая раздеться. Диана налила в ванную несколько капель розовой воды с корицей. Глория сморщила нос.

- Что это? – недоверчиво спросила она.

- О, это придумал мой муж, - отмахнулась Диана.

- Я думала, вы живете с отцом, - Диана помогла девушке сесть в большую ванную.

- О, я всего несколько дней замужем, - Диана снова засмеялась.

- Наверное, это тяжело, - Диана нахмурилась, - замужество это крест.

- Глупость какая-то. Мы с Виктором очень любим друг друга. Он потрясающий, - Диана намыла мочалку.

- Ваш муж аптекарь? – Глория чихнула.

- Был когда-то. Он врач по образованию, но у него своя компания, он производит лекарства, - ответила она.

- Я помню, когда папа с мамой были живы, мы с ней ходили на Тюдор-стрит, там была дивная аптека, но теперь там продаются только фирменные лекарства, - Глория вздохнула.

- Виктор уже не работает там четыре года, - вставила Диана.

- Значит, ваш муж там работал? – она широко распахнула глаза.

- Ага, - подтвердила Диана.

- И это его теперь фирма?

- Ну, да, - Диана не обращала внимания на глупые вопросы. - А, что случилось с твоими родителями? – теперь начала уже свой расспрос Диана.

- Папа был рабочим, он умер на своем заводе, сердце. А мама через год ушла вслед за ним. Деньги мы все потратили, и меня забрала сестра мамы. А у нее пятеро детей, - девушка всхлипнула.

- Успокойся, - Диана подала ей махровое полотенце, - моя мама умерла когда мне было семь. У меня две сестры и отец, нам было тяжело без нее…

- Диана, - в квартиру кто-то вошел, судя по голосу это был Виктор.

- Ну, вот Виктор пришел. Одевайся, - Диана закрыла за собой двери. Виктор прошел в гостиную, - Виктор, - она кинулась в его холодные объятья, - мне надо кое-что сказать тебе.

- И что? – его губы вытянулись в улыбке. Она все ему рассказала, он молча выслушал ее, а потом только и сказал, - я займусь этим вопросом.

Утром перед празднованием Нового Года Виктор сжал мягко руку Дианы, сказав, что девочка к которой она успела привязаться пусть останется. Глория стала маленькой помощницей Дианы. Она стала помогать ей одеваться, принимать ванну, перед сном причесывать ей волосы, а утром менять постель после ночи с мужем, готовить еду и держать дом в порядке. Виктор был теперь спокоен за свою жену.

₪

Январь 1924.

В Лондоне Каролина была впервые, она настояла на том, чтобы Эдвард взял ее с собой и взял сына и невестку. Руфусу была почти двадцать три, он был высоким юношей, был полностью похож на нее: темно-рыжие волосы, светлая кожа, голубо-серые глаза. Она сама выбирала ему жену. Аделаиде Саммерс совсем недавно исполнилось восемнадцать, она юна, свежа, и самое главное беспрекословно слушалась свою свекровь. Кроткая, скромная, и важно ее родители были богаты, они, конечно, не были столь родовитыми, как Хомсы, но этого было достаточно, чтобы она стала женой ее сына. Эта скромная рыжеволосая девушка с розовой кожей и стыдливым взглядом фиалковых глаз, все-таки не была так ослепительна, как Диана.

Лондон Каролине понравился, они поселились в «Савойе», где Эдвард снял шикарные апартаменты для них. Он навещал деловых людей, ему нужно было знать, что твориться в столице, чтобы понять, как вывести свое дело из кризиса. Сын постоянно был с ним, а Каролина с Аделаидой изучила Лондон. Все было хорошо, пока Эдвард не познакомился с Леоном Дьюраном, тот пригласил его на одно торжество, даже не сказав по какому поводу, только сказав, что впишет их в списки гостей. Это было четырехлетие «Хомс и Ко», и единственная цель Леона состояла в том, чтобы насолить Виктору. Леон предложил свои инвестиции в компании Эдварда, решив помочь отцу Виктору, он рассчитывал на недовольство его сына, поэтому-то он и не сказал, кто устроитель этого торжества.

Чета Хомс прибыла в ресторан в Воксхолле, Эдвард подошел к метрдотелю у которого была пригласительная книга.

- Лорд и леди Хомс, с сыном и невесткой, - сказал Эдвард.

- Но лорд и леди Хомс прибыли около часу назад, - испугано ответил метрдотель.

- Вы наверное, что путаете посмотрите в конце списка, - мужчина стал искать.

- Проходите, что за чертовщина, - прошептал он последнее.

Эдвард не понял значения слов, кроме него больше нет лордов Хомсов. Они прошли в залу, где гости потягивали вино и шампанское. Оставив жену и детей, Эдвард пошел здороваться с не знакомыми для него людьми. Он не поверил своим глазам, когда его путь пригладил Рамсей Грандж. Что делает здесь в высшем обществе этот нищий герцог? Они смерили друг друга, словно они всегда были соперниками и в делах любви и творчестве.

- Очень рад вас видеть, герцог, - начал Эдвард.

- Вас тоже, милорд, - ответил таким же язвительным тоном Рамсей, - знаете, она умерла больше десяти лет назад.

- Я это знаю, - прошептал Эдвард.

- Конечно, знаете. Она умерла считая меня виноватым в ее поступке, но теперь в моей семье все хорошо. Она ждала ребенка, это в вашей семье один ребенок – хорошо, а у нас нет. У меня три замечательных зятя, - Эдвард не понимал к чему клонит Рамсей, - мои лучшие ученики, - кивнул он в сторону молодых людей, - виновники сего торжества.

- Вы празднуете их выпускной? – в голосе Эдварда скользило презрение.

- Нет, а кто вас пригласил? – герцог все гадал, кто этот человек, что пошел на такую дерзость.

- Леон Дьюран…

- А, понятно, - перебил его Рамсей, - значит, насолить решил, за то, что бросил его дочь за шесть дней до свадьбы. Это празднование гомеопатической компании «Хомс и Ко», ни о чем не говорит?

- Этого не может, - стал бормотать лорд, - не может быть. Он никто, никто…

- Он лорд Хомс. Он владелец этой компании, мой зять. Он довольно успешный человек, - Рамсей указал в сторону Виктора, - он приехал в Лондон совсем не тщеславным мальчишкой, работал, как проклятый в аптеке и заодно в госпитале, а четыре года назад открыл свою фирму, и женился месяц назад на моей младшей дочери. Он шесть лет скрывал свой титул от всех. Его друг, его союзник тоже мой зять.