Пример. Люди хорошо воспринимают золото в качестве меры стоимости, потому, что золотой слиток (монета), это предмет из которого можно сделать, к примеру, украшения для женщины, а женщины, как известно имеют огромное значение в жизни мужчины. Деньги в виде нарезанной бумаги публика воспринимает с некоторым подозрением, но бумажные деньги, как бы там ни было, также материальны и какимто образом ощутимы. Электронные же деньги, по сути, представляют из себя только лишь цифры, кодированные на запоминающем устройстве банка.
В реальности, деньги не являются вещью как таковой, а только могут иметь овеществленное представление. Деньги это способ обмена товара на товар и не более того, т. е. сущая абстракция вроде пресловутой гипотезы бога, но эта абстракция работает, вот в чем дело! Не так давно я натолкнулся в Сети на высказывание одного человека, который называл себя вульгарным материалистом на том только основании, что он веровал в то, что обществом движут власть и деньги. В чем заключается материальность денег мы уже ответили, и хотел бы я знать, в чем заключается материальность власти, особенно с учетом того, что страх, на котором зиждется всякое господство, назвать материальным фактором язык не поворачивается никак.
Однако вернемся к тому, что внедрение идеи Бога в сознание народной массы связано с определенными трудностями. Это так. Потому нас не должно удивлять то обстоятельство, что принятие теми или иными народностями той или иной монотеистической религии зачастую сопровождалось масштабным насилием. Возможно, кто-то удивится, но усвоение евреями (вернее, той группой лиц, что вышла из Египта) установлений Творца так же не обошлось без резни и погрома. Дело в том, что закон Моисея был принят ими только со второго раза. Первая попытка оказалась неудачной. Напомню ход событий так, как его освещает Библия.
Как известно, после исхода из Египта Моисей с евреями отправились на юг Аравийского полуострова, к горе Синай, где Господь явил им себя, и где состоялось оглашение Завета. Затем Моисей взошел на гору, за получением удостоверяющих каменных скрижалей от Господа с текстом закона, а еврейский народ остался у подножия, в долине. Далее предоставим слово самому Моисею.
«Когда я взошел на гору, чтобы принять скрижали каменные, скрижали завета, который поставил Господь с вами, и пробыл на горе сорок дней и сорок ночей, хлеба не ел и воды не пил, и дал мне Господь две скрижали каменные, написанные перстом Божиим, а на них [написаны были] все слова, которые изрек вам Господь на горе из среды огня в день собрания. По окончании же сорока дней и сорока ночей дал мне Господь две скрижали каменные, скрижали завета, и сказал мне Господь: встань, пойди скорее отсюда, ибо развратился народ твой, который ты вывел из Египта; скоро уклонились они от пути, который Я заповедал им; они сделали себе литый истукан. И сказал мне Господь: [Я говорил тебе один и другой раз: ] вижу Я народ сей, вот он народ жестоковыйный; не удерживай Меня, и Я истреблю их, и изглажу имя их из поднебесной, а от тебя произведу народ, который будет [больше] сильнее и многочисленнее их. Я обратился и пошел с горы, гора же горела огнем; две скрижали завета были в обеих руках моих; и видел я, что вы согрешили против Господа, Бога вашего, сделали себе литого тельца, скоро уклонились от пути, которого [держаться] заповедал вам Господь; и взял я обе скрижали, и бросил их из обеих рук своих, и разбил их пред глазами вашими». (Втор. 9:6-17)
Итак. Взбешенный Моисей разбивает в ярости скрижали Завета. Господь предлагает истребить еврейский народ до основания и произвести от Моисея народ новый, с которым бы он и заключил договор, однако Моисей убеждает Господа в тактической нецелесообразности подобных действий: «не смотри на ожесточение народа сего и на нечестие его и на грехи его, дабы [живущие] в той земле, откуда Ты вывел нас, не сказали: «Господь не мог ввести их в землю, которую обещал им, и, ненавидя их, вывел Он их, чтоб умертвить их в пустыне» (Исх. 9:27–28). Иначе говоря, Моисей предлагает Господу работать с тем материалом, который оказался в наличии, а не с тем, который был бы наиболее подобающ для осуществления божественного замысла.
Дело в том, что тотальное уничтожение еврейского народа дало бы сторонникам язычества веские аргументы в пропагандистской работе против нового Закона. Отпустить же евреев на волю их судеб означало бы показать окружающему человеческому миру свое ничтожество. Таким образом, Моисей оказался перед серьезной проблемой, решение которой он увидел в традиционных для того времени методах.
«И стал Моисей в воротах стана и сказал: кто Господень, [иди] ко мне! И собрались к нему все сыны Левиины. И он сказал им: так говорит Господь Бог Израилев: возложите каждый свой меч на бедро свое, пройдите по стану от ворот до ворот и обратно, и убивайте каждый брата своего, каждый друга своего, каждый ближнего своего. И сделали сыны Левиины по слову Моисея: и пало в тот день из народа около трех тысяч человек». (Исх. 32:26–28).
Таким образом, после произведенного мечами левитов вразумления происходит вторичное подписание договора и изготовление нового экземпляра каменных скрижалей. Что определенно бросается в глаза при чтении Пятикнижия, начиная с истории Исхода? Нет сомнения, что Моисея, по сути дела, не интересует собственно еврейский народ, а его судьба представляется ему только в контексте определенного плана. Но каков же этот план? Ответ на этот вопрос не может вызвать каких-то затруднений. Моисей и подчиненная ему организация левитов выполняют вовсе не миссию по освобождению евреев, а беспрецедентную доселе и впоследствии работу по превращению подчиненной им человеческой общности в народ-церковь или, выражаясь иначе, в религиозную касту-корпорацию. Слова Господа обращенные к евреям через Моисея таковы: «Если вы будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то… будете у Меня царством священников» (Исх. 19:5–6).
Здесь возникают следующие вопросы. Кто такой Моисей, кто такие подчиненные ему левиты и кто такие эти самые «евреи», которые вышли с Моисеем из Египта? Дело в том, что из Египта изошло не какое-то определенное этническое формирование, а так называемая «большая орава» (эрев рав), о чем Библия свидетельствует следующее: «И отправились сыны Израилевы из Раамсеса в Сокхоф до шестисот тысяч пеших мужчин, кроме детей; и множество разноплеменных людей вышли с ними, и мелкий и крупный скот, стадо весьма большое (Исх. 12:37–38).
То, что Моисей являлся египтянином, а не евреем, вернее, египетским принцем Мозесом, достаточно убедительно доказывал еще не кто иной, как З. Фрейд в книге «Этот человек Моисей» и, наконец, в том, что левиты являются именно организованной жреческой корпорацией, а не какой-то родовой группой (коленом Левия), особых сомнений не возникает. Но это одна сторона дела. Вторая заключается в том, что пресловутая «большая орава» вовсе не выглядит обществом бывших рабов, утомленных каторжными работами. При малейших затруднениях она ясно выражает свое недовольство. Библия свидетельствует: «И возроптало все общество сынов Израилевых на Моисея и Аарона в пустыне, и сказали им сыны Израилевы: о, если бы мы умерли от руки Господней в земле Египетской, когда мы сидели у котлов с мясом, когда мы ели хлеб досыта! ибо вывели вы нас в эту пустыню, чтобы все собрание это уморить голодом». (Исх. 16:2–3). Оказывается «сыны израилевы» неплохо питались в египетском «рабстве», что не может не вызывать определенного удивления.
В-третьих, и это далеко не секрет, в Пятикнижии присутствует два Завета. Один из них Моисеев, записанный, как следует полагать, на первом, разбитом, экземпляре скрижалей, второй же, записанный на скрижалях № 2,… а вот кому принадлежит второй завет, сказать сложно. Попробуем сравнить и первый и второй варианты.
Закон Моисея (первые скрижали).
И изрек Бог все слова сии, говоря:
