В его голосе было что-то такое, что встревожило Андрея. Сохранившийся глаз Сержа сверкал подозрительностью и недоверием. Его левая рука была обвязана окровавленной тряпкой, но правая в боевой готовности придерживала меч на ремне.

— Тогда дадим ему поспать, — сказал Андрей и поднялся.

Фредерик застонал и пошевелил руками. Но не проснулся.

Серж отошел на полшага, делая раненой рукой приглашающий жест. Вторую руку он не спускал с рукояти. Она оставалась там, пока Андрей шел за ним к костру.

Его глаза постепенно привыкали к слабому освещению, так что он узнал Крушу еще до того, как по кивку Сержа — а это было не чем иным, как приказом, — тот подсел к нему. Круша тоже был ранен, правда не так тяжело, как брат. Его лицо и руки были испещрены множеством маленьких красных язв от ожогов, а на правом предплечье зияла скверная рваная рана.

— Это вы меня сюда притащили? — спросил Андрей.

Вопрос был лишним, но Андрей чувствовал неловкость. Он не привык быть в долгу.

— Люди потушили пожар, — сказал Круша, не отвечая прямо на вопрос, — прежде чем пламя перекинулось на соседние постройки. Многие погибли. Люди были страшно разгневаны.

Андрей всматривался в лица того и другого. Лицо Круши словно окаменело, в то время как Сержу, видимо, трудно было овладеть собой. Наверняка он испытывал сильную боль.

— Где… ваши братья? — спросил Андрей не без колебаний.

Круша, не поворачивая головы, указал рукой куда-то назад.

— Враньевк не выбрался оттуда, — произнес он глухо.

Взгляд Андрея последовал за его жестом. Слабый свет недавно потушенного пожара не доходил до них, и он сначала не заметил неподвижно лежавшего на земле тела. Он встал и, поколебавшись, медленно двинулся в обход костра. Ни Серж, ни Круша не возражали.

Не надо было быть врачевателем, чтобы понять, что Ансберт эту ночь не переживет. Лицо и плечи его оставались почти нетронутыми, однако остальная часть тела обгорела довольно сильно. Братья раздели его, чтобы одежда не причиняла ему дополнительных страданий, но это было слабой помощью. Андрей вспоминал о страшных минутах в горящем доме и надеялся, что Ансберт находится без сознания и не испытывает боли. Но уверенности в этом не было.

— Милосерднее было бы избавить его от страданий, — сказал Круша. — Но я не могу сделать это. Он мне не брат, но я люблю его как брата.

Андрей не отреагировал на предложение, заключавшееся в этих словах, и вернулся к костру. Серж с разочарованием — или враждебно? — следил за его передвижениями, в то время как Круша по-прежнему тупо смотрел на угасающее пламя.

— Я благодарен вам, — начал Андрей издалека. — Наверное, вы спасли жизнь Фредерику и мне.

— Наверное? — жестко сказал Серж. — Меч был уже на твоем горле.

— Ты напал на того пришельца? — спросил Андрей.

— Не придавай этому большого значения, — отозвался Серж. — Я сделал это не ради тебя.

Он посмотрел на Андрея так, как если бы ненавидел его.

— И тем не менее я благодарен тебе, — сказал Андрей.

— Я убил его, — бросил Серж резко. — Вероятно, я и тебя убил бы, но Круша был против.

Рука Андрея непроизвольно потянулась к ремню, но того, что он искал, не было.

Серж усмехнулся, пошарил около себя и поднял сарацинский меч.

— Ты это ищешь, Деляну? — спросил он. — Интересное оружие. И должно быть, очень дорогое. Я такого меча никогда и в глаза не видел. — Серж не спеша вытащил сарацинский меч из кожаных ножен и осмотрел острый как бритва клинок. — Во всяком случае, у трансильванского парня, — добавил он.

Серж два раза мастерски рассек клинком воздух и секунду прислушивался к затихающему звуку. Потом медленно направил оружие на Деляну.

Андрею было неприятно видеть свой меч в чужой руке. Он никогда не позволял никому, кроме Рады, прикасаться к священному для него оружию. Несмотря на слабость, он запросто мог бы отнять у Сержа меч, но овладел собою и произнес совершенно спокойно:

— Будь осторожен. Клинок очень острый.

— Назови убедительную причину, почему я не могу испытать его на твоем горле, Андрей Деляну, — сказал Серж.

— Это было бы глупо, — ответил Андрей, — а ты не выглядишь дураком.

— Глупо?

Андрей пожал плечами.

— Вы с трудом притащили сюда Фредерика и меня, — сказал он. — Зачем было стараться, если бы вы хотели меня убить?

Несколько мгновений Серж просто смотрел на него. Потом губы его скривились, что должно было означать улыбку, а возможно, что-то другое.

— Потому, наверное, что я хотел сначала задать тебе несколько вопросов.

— Каких же?

— Те люди, что подожгли постоялый двор и убили моих братьев, — кто они?

— Почему ты думаешь, что я их знаю?

— Потому что они пришли из-за тебя, — рассердился Серж. — Ты знал это.

Андрей хотел возразить, но не мог. Он долго молчал, потом медленно поднял руку и отстранил меч, который Серж все еще держал перед его лицом.

— Я знал, что они ищут Фредерика и меня, — признался он. — Это правда. Но я не мог предположить, что они пойдут так далеко, клянусь.

— Я верю тебе, Деляну, — сказал Серж. — Но спрашиваю себя, что в тебе такого опасного, что они предпочли сжечь постоялый двор и убить дюжину людей, вместо того чтобы просто схватить тебя? Они могли с легкостью это сделать. Кто ты, Деляну, — волшебник? Дьявол?

— Ни то ни другое, — ответил Андрей. — Я не понимаю этого так же, как и ты. Вероятно, они просто развлекаются, убивая людей. — Он указал на Фредерика: — Они уничтожили его семью. Под корень.

— Кто же они такие? — спросил Серж.

Он снова поднял сарацинский меч, но теперь Андрею было уже трудно отнять его.

— Зачем тебе это знать?

— Я собираюсь их убить, — сказал Серж решительно. — Одному из них я в сердце воткнул кинжал, но их было трое. Я найду их и убью, с твоей помощью или без нее. Но с твоей помощью это получится быстрее.

Круша опустил вниз руку Сержа, державшую меч.

— Простите моего брата, Деляну, — попросил он. — От боли у него помутился рассудок.

Серж сверкнул на него глазами:

— Он виноват перед нами!

— Придержи язык, Серж, — сказал Круша устало.

Покачав головой, он вздохнул и взял наконец оружие из рук брата. Аккуратно вложив меч в ножны, он протянул его Андрею.

— Вы ничего не должны нам, Деляну, — сказал он тихо. — Простите моего брата. Берите мальчика и уходите, если хотите. Мы не станем вас задерживать.

Андрей взял меч и, прежде чем ответить, посмотрел долгим и задумчивым взглядом на Фредерика.

— Мне очень больно, — сказал он тихо. — Я хотел бы, чтобы всего, что произошло, не было. Но этого никто не может сделать.

— И ты, конечно, не в состоянии нам помочь, — вставил Серж презрительно.

— Наверное, могу, — ответил Андрей, но тут же поправился и добавил: — Я мог бы, но это сослужило бы вам плохую службу.

— Еще худшую, чем ты уже сослужил? — спросил Серж, не скрывая презрения. — Враньевк и Ансберт мертвы. А я до конца своей жизни запомню эту ночь. Какая служба может быть хуже?

— Вы можете погибнуть, — ответил Андрей серьезно. — Поверь мне, Серж, с этими людьми шутки плохи.

— Со мной тоже, — ответил Серж сердито. — Одного из них я убил. И остальные двое тоже умрут — с твоей помощью или без нее!

Андрей не стал отвечать. Серж был не в состоянии вести сейчас разумный разговор. Боль и горе от потери братьев поставили его на грань безумия. К тому же он не умел сдерживаться, в противоположность Круше. Несмотря на это, Андрей не мог бы сказать, кому из них больше доверяет, если вообще доверяет.

— Скоро рассвет, — сказал Круша, чтобы прервать затянувшееся молчание. — Нам нельзя тут оставаться. Семья хозяина послала в город за помощью. Они будут прочесывать лес, искать убийц. Наверное, будет лучше, если мы не встретим солдат.

— У вас есть основания избегать встречи? — спросил Андрей.

— Почему это интересует тебя? — сказал Серж враждебно.

Андрей ответил не сразу. Он чувствовал свою вину. Не имело значения, что Фредерик и он тоже стали жертвами коварного нападения. Враньевк и другие люди погибли лишь потому, что заехали на постоялый двор, а Андрей был настолько наивен, что считал, будто способен обмануть золотых рыцарей. Как он мог так думать! На протяжении своей жизни эти нелюди, очевидно, изучили все виды хитрости, лжи и интриг. Они ни за что не позволили бы какому-то деревенскому рохле из Трансильвании обвести себя вокруг пальца только потому, что отчим отменно обучил его владеть мечом.