Когда вошла Сара, ирландский терьер поднялся со своего места около кровати и бросился к ней. Он весело залаял, прыгая вокруг нее и играя ленточкой в руках Сары. Когда залаяла собака, Сара взглянула на мужа, но его неподвижное, словно застывшее лицо даже не дрогнуло. Она нагнулась и прижала к себе собаку, которая от удовольствия лизнула ее розовым язычком. Сара опустила собаку на кровать и она подбежала к руке хозяина, ласкаясь к нему. Золототистые глаза собаки выражали радость и преданность. Она весело виляла коротким хвостом.

Сара села около кровати, сняв свое изящное манто с опушкой из темного меха и бросив его на спинку кровати. Затем она нагнулась к мужу и притронулась кончиками пальцев к его лицу, на котором не дрогнул ни один мускул. Лицо Клода походило на каменное изваяние. Сара начала разговаривать с ним, словно он мог услышать и понять ее:

— Дорогой! Сегодня у нас были гости: супруги де Клав, влюбленные друг в друга, Джон Мартин, выигравший первый приз на бегах, и другие.

Она умолкла почти на полуслове. Как бессмысленны ее старания, как бесполезны ее слова, произнесенные здесь в этой комнате и обращенные к неподвижной фигуре, которая дышала еле заметно.

Она нагнулась над мужем:

— Клод, — прошептала она нежно.

На улице проехал автомобиль. Внизу где то хлопнула дверь, но в комнате не раздавалось ни звука. Сара посмотрела на полузакрытые, темно-голубые глаза больного, которые без всякого выражения глядели в одну точку. Затем с тихим глубоким вздохом она взяла вечернюю газету, открыла страницу о бегах и начала медленно и внятно читать все те новости, какие когда-то интересовали ее мужа. Когда она кончила чтение, она прошлась по комнате, вполголоса разговаривая с собой, словно обращаясь к мужу.

У Клода была прекрасная спальня. Это была комната весны, некогда предназначенная Клодом для любимой женщины, Клер Форой. Стены были затянуты серовато-зеленым шелком. В комнате было много цветов: белых, серебристых, бледно-розовых и темно-желтых. Над постелью висел большой портрет Клер Форой. На полу лежали мягкие светлые ковры. В высоком камине из розового итальянского мрамора горел огонь.

В одном углу комнаты стоял небольшой рояль. Сара опустилась на круглый стул перед роялем. Она оглянулась на больного, а затем тихо заиграла любимые мелодии Клода, который не любил опер, а предпочитал старинные английский песни. Когда Сара кончила играть и обернулась, больной лежал все так же неподвижно. Она встала и подошла к постели. Она снова поцеловала больного и погладила ого неподвижные руки.

— Спокойной ночи, дорогой, — прошептала она.

Остановившись перед высоким зеркалом, она надела манто. Собака проводила ее до дверей. Сара вышла из комнаты.

ГЛАВА 2.

Шла опера „Князь Игорь". Capа никогда не любила эту оперу, а сегодня музыка в особенности не понравилась ей, несмотря на прекрасное исполнение и хорошие голоса.

Она не могла забыть безотрадные слова Лукана и взволнованное лицо Франсуа. Ее настроение стало еще более тревожным, когда она ехала в оперу. Она устала физически и морально. Сара откинулась на спинку стула и отодвинулась за занавес вглубь ложи. Ей показалось чудовищным, что кругом люди могут веселиться в то время, как она переживает такую трагедию из-за мучительной болезни Клода. Около нее сидела Габриэль, но Сара заметила, что она тесно прижалась к Адриану. Сара знала, что вскоре их взгляды снопа встретятся с чарующей нежностью влюбленных. Она разглядывала Адриана и, невольно удивлялась, почему Габриэль так любила его. У него была хорошая внешность и он был очень милым человеком. Но Сара не могла понять, как можно было влюбиться и выйти замуж за Адриана.

Действие кончилось. В зале вспыхнул свет. Адриан подвинул свой стул ближе к Саре.

— Как вам понравился мой друг Гиз? — спросил он. — Мы, — он улыбнулся своей жене, — мы могли бы вам рассказать, какое впечатление вы произвели на него. Но он просил разрешения придти в нашу ложу, так что я предоставлю ему самому "рассказать вам это. Он очень славный, не правда ли? Он очень умен и замечательный адвокат!

— Он мне понравился, — сказала Сара, в первый раз за весь вечер вспомнив про Гиза. — Он производит впечатление очень умного человека.

— Юлиан дальний родственник Адриана, — заметила маленькая маркиза.

— У Юлиана есть старик отец. Они очень любят друг друга. Они бедны, но страшно гордые и не хотели нас признавать из-за нашего богатства. Только в прошлом году. Юлиан приехал погостить в наше имение. До тех пор он никогда не приезжал к нам из-за того, что у него не было подходящих костюмов, как он потом признался мне.

— Теперь Юлиан сможет их иметь сколько угодно, — весело сказал Адриан, — он сделает блестящую карьеру, уверяю вас.

— Он не производит впечатление человека, жившего в нужде. Он кажется немного ленив, неправда ли? — сказала Сара.

— Кроме того он немного разочарован в жизни, поскольку я заметила.

Дверь ложи открылась и вошел Гиз.

— Кто разочарован в жизни? — спросил он.

— Я говорю о вас, — сказала Сара, посмотрев на него. Их взоры встретились.

— Жизнью довольны лишь люди, лишенные воображения и тщеславия, или просто глупцы, — ответил он шутливо.

Маркиз де Клэв добродушно рассмеялся.

— После этого, мой друг, даже страшно признаться в любви к жизни.

Он вышел из ложи со своей женой, чтобы встретиться со знакомыми.

Сара осталась наедине с Гизом. Гиз первый прервал молчание.

— Мне повезло, что я снова увидел вас так скоро, — сказал он ровным голосом.

— Меня очень легко увидеть всюду, господин Гиз, уверяю вас, — с машинальной любезностью ответила Сара.

— Меня это очень радует.

Всякой женщине лестно слышать такие слова, доказывающие, что мужчина заинтересован ею. Сара немного оживилась и обернулась к Гизу, когда он сказал:

— Мое первое впечатление о вас было ошибочным.

— Что же вы думаете обо мне? — спросила Сара. Ее голубые глаза внимательно глядели на него.

Лицо его стало серьезным:

— Я думаю, что вы были несчастны и скрываете от всех ваши душевные переживания.

Сара улыбнулась:

— О, я должна бояться вас, — сказала она. — Я не подозревала, что вы умеете читать в чужих душах и разбираться в чужих мыслях, словно на суде.

Но ответ Гиза поразил ее. Он наклонился к ней и пристально посмотрел ей в лицо.

— Вы знаете, что я думаю о вас? — спросил он.

Она откинулась назад и инстинктивно подняла изящный веер, точно желая спрятать свое лицо от его наблюдательного взгляда.