— Ладно, у нас будет время это обсудить, — пообещал Тим. — Ты, конечно, понимаешь, что прямых доказательств у тебя нет. Очевидно, по этой причине ты и кормишь меня завтраком. — Он взглянул на тарелку с яичницей и беконом, поставленную официанткой на стол. — Что от меня требуется взамен?
Я изложила свой план. Надо было снабдить преступника вымышленной информацией, дабы спровоцировать на новую попытку убийства.
— И ты хочешь, чтобы мы перевезли её в другую палату, а на её место положили нашу сотрудницу, так? — самостоятельно додумался Филдинг.
— Не обязательно сотрудницу. Можно просто манекен. Или даже подушки, накрытые одеялом так, чтобы казалось, будто на кровати лежит человек. Но ты понял мою мысль.
— Большого труда это не составило. Телевизор у меня тоже есть.
— Я же не утверждаю, что придумала нечто оригинальное, но мой план должен сработать.
— Ещё бы! — усмехнулся Филдинг. — В сериалах про полицию, которые крутят по ящику, он каждый день срабатывает.
— Ничего лучшего мне в голову не пришло. Скажи наконец, каково твоё мнение? — с тревогой осведомилась я.
— Попробовать можно. Но принимать окончательное решение буду не я, а начальство.
— Чем скорее мы это сделаем, тем лучше, ты не согласен? Я надеялась, что мы успеем подготовиться к понедельнику.
— Дез, поверь, никто так не жаждет разделаться с этой историей, как я. Но, повторяю, решения принимаются не мною. Дам тебе знать, как только мы определимся.
*
Когда в девять вечера зазвонил телефон, у меня немедленно пересохло во рту. С трудом прохрипев: “Алло!” — я услыхала восторженный голос Питера:
— Мэри Энн по мне скучала, я уверен! Во время моего вынужденного отсутствия один из врачей сказал ей, что я заболел, а когда я вчера вошёл, она спросила, как я себя чувствую, и в её глазах как будто зажёгся огонёк.
Учитывая, что девушка лежит вся забинтованная, так что глаз почти не видно, я сочла новость Питера плодом его воображения. Тем не менее произнесла:
— Это просто замечательно!
— Да! — блаженствовал, мой клиент.
Я едва не поддалась искушению намекнуть ему, кто убийца, и посвятить в свой гениальный план. Но отказалась от этой идеи. Питеру хватает забот; лучше подождать, когда всё закончится. Он облегчил мне принятие решения: дал отбой, даже не поинтересовавшись, как идёт расследование. По-моему, он уже давно ни на что не рассчитывал.
Побеседовав с Питером, я опять принялась репетировать, что да как скажу, дабы подвигнуть убийцу к действию.
Как только Тим даст мне зелёный свет, я позвоню под каким-нибудь предлогом — у меня их в запасе было несколько — и между прочим оброню, что очень скоро (в понедельник, если мои мечты сбудутся) круглосуточную охрану жертвы снимут; отныне полицейские станут дежурить лишь с десяти вечера до шести утра. И сразу начну возмущаться: они, видите, ли, более не в состоянии держать в больнице постоянную охрану! И почему, спрашивается? Только по той причине, что потерпевшая в течение дня находится в полной безопасности, поскольку рядом с ней всегда кто-то есть.
По моему сценарию, убийца спросит: “А это не рискованно?”
“Конечно, — отвечу я. — Сержант Филдинг злой как черт, но ничего не может изменить. Его шеф твердит, что, возможно, пройдут годы, прежде чем к ней вернётся память, — если вообще вернётся, — и ему не хватит ни денег, ни людей, Чтобы охранять жертву в три смены до бесконечности”.
А затем я нанесу решающий удар.
“Нашёл время крохоборничать!” — замечу я как бы вскользь. “Вы о чем?” — непременно спросит убийца. “А вы разве не слышали? — отвечу я. — На днях она что-то вспомнила. Не знаю что; к нападению это, во всяком случае, отношения не имело. Тем не менее сейчас не самое подходящее время отменять охрану. Ведь доктора полагают, что теперь уж точно полное выздоровление не за горами”.
В ситуации, когда жертва вот-вот всё вспомнит, убийце придётся пошевелиться. Держу пари, он предпримет какие-то действия в тот же день. Я даже определила время следующего преступления. Хотя жертву и не охраняют, вряд ли убийца набросится на неё средь бела дня. Нападение, вероятно, произойдёт вечером, между половиной девятого, когда прекращают пускать посетителей, и десятью, когда полицейский якобы, заступает на смену. Конечно, я допускала возможность того, что убийца осуществит свои злостные намерения ранним утром в понедельник или во вторник, но с большой натяжкой. Утром у больничного персонала куча дел, и они снуют туда-сюда по коридорам и палатам.
Разумеется, многое зависело от того, как я преподнесу всю эту чушь убийце. Но, честно говоря, эта часть плана меня не очень-то беспокоила. Хотя Мерил Стрип или Гленн Клоуз волноваться не о чем, но без ложной скромности скажу: я очень неплохая актриса. В школе я играла в драмкружке, вот!
Пусть даже я справлюсь со своей ролью не слишком убедительно и противник засомневается. Но сколько ни раздумывай, а деваться некуда: если в моих словах есть хотя бы толика правды, убийца не может позволить жертве остаться в живых.
Глава 33
Трудно сказать, сколько раз после нашей последней встречи с Филдингом я начинала набирать его номер, а потом, подобравшись к последней цифре, усилием воли заставляла себя прекратить это занятие. Когда он наконец сам позвонил в пятницу утром, я уже была одной ногой на лестничной площадке. На полной скорости рванула назад, в квартиру, дабы опередить автоответчик.
— Извини за задержку, — начал Тим. — Сама знаешь: скоро сказка сказывается… Короче, у меня есть хорошие новости и плохие.
У-у-ф-ф!
— Начни с плохих, — велела я, а во рту опять наступила засуха.
— Не получится. Хорошая новость: нам дали добро.
— Потрясающе! — И насторожённо продолжила:, — Ладно, а какая плохая?
— С операцией придётся повременить, в основном по той причине, что в данный момент у нас не хватает людей. Один парень в отпуске, двое больны, а наша сотрудница попала в больницу — трещина в ребре. К тому же необходимо скоординировать действия с больничной администрацией и прокуратурой. Без тщательной подготовки лучше и не начинать. Думаю, мы сможем провернуть операцию в середине будущей недели или самое позднее в следующий понедельник.
— Черт!
— Остынь, неуёмная ты наша, ты же не хочешь провала. Надо всё продумать, чтобы операция прошла без сучка без задоринки.
— Да, но…
— Между прочим, за это дело ты взялась, насколько я помню, лишь для того, чтобы выяснить, жива невеста твоего клиента или нет. В понедельник у тебя появится хороший шанс узнать ответ на этот вопрос. Ювелирша возвращается из отпуска — и где её столько времени черти носили! Довольствуйся пока этим. Дам тебе знать, как только всё устроится. Договорились?
Я нехотя промямлила: «Ладно». А куда было деваться?
*
Не знаю человека более нетерпеливого, чем я, любая проволочка просто выбивает меня из колеи. В офисе в пятницу я сидела чернее тучи. Около одиннадцати Джеки даже предложила мне запереться, дабы не пугать людей. Я последовала её совету: единственный, кто заслуживал столкновения со мной в тот день, был Уилл Фитцджеральд, но он отправился в отпуск. (Кстати, о Фитцджеральде: по офису ходили слухи, что его вот-вот уволят. Какая-то история, в которой фигурировала жена клиента и лифт. Это была ещё одна хорошая-плохая новость. Как истинный Скорпион, я бы радовалась бедам Фитцджеральда куда больше, если бы сама приложила к ним руку.)
К концу дня настроение у меня значительно улучшилось. Убийцу мы возьмём в любом случае, а какое-то время я могу и потерпеть. К тому же не сегодня завтра возвращается Шарлотта Бромли. Я всей душой верила, что она сможет сказать, кому принадлежало кольцо.
Ещё три дня, и мы всё узнаем, твердила я про себя. Всего три дня…
Глава 34
Ближе к вечеру я позвонила Эллен. О расследовании молчала в тряпочку, совершив тем самым немыслимый подвиг. Повесть о том, как я вычислила убийцу, решила приберечь для личной встречи. И не только потому, что Эллен забросала бы меня тысячью вопросов. Главная причина заключалась в другом. После стольких терзаний по поводу собственного непрофессионализма я хотела предстать перед племянницей во всём блеске, а мне это лучше удаётся, когда выступаю вживую, — особенно перед самой благодарной в мире слушательницей.
