– Ты хочешь сказать, что первый шаг к созданию домашних животных и культурных растений наши предки сделали с помощью генной инженерии?

– Безусловно. Другого пути просто нет. Доказательством тому может служить тот факт, что за всю послепотопную историю человечества, сколько люди не старались, так и не смогли одомашнить ни одного нового вида животного или растения. Дикие животные привыкают к человеку, это так, но на генном уровне они всё равно остаются дикими. Стоит «дикарям» попасть на природу, и они очень скоро о своём хозяине забывают. Попробуй погладить месячного волчонка, и он тут же в тебя вцепится! А погладь маленького щенка собаки! Собачонок, никогда не видевший человека, сразу же начинает вилять хвостиком. Это гены, Юра. Всё дело в них.

Слушая объяснения помора, я вспомнил, как наши советские учёные попытались одомашнить лося. Для этого в Печоро-Ильичском заповеднике была создана целая лосеферма. Но сколько учёные не старались, их усилия оказались тщетными. Генетика лосей так и не изменилась. Раньше я не придавал этому значения, но теперь, слушая старейшину, понял, в чём дело. А между тем Добран Глебыч продолжил:

– Мне хочется тебя познакомить с одной тонкостью, Ар. Генная инженерия наших предков не шла ни в какое сравнение с той, которая процветает в наше время, – слова старейшины меня насторожили. – Понимаешь, – на секунду рассказчик задумался. – Древние, создавая шедевры генной инженерии или матрицы, делали их с таким расчётом, что они полностью вписывались в окружающую природу. Пыльца ГМО не вредила флоре, а генномодифицированные животные не вредили генетике дикой фауны. Такой уровень генной инженерии в наше время никому и не снился. Это высший пилотаж. Наши предки в совершенстве владели знанием связи генофонда и основ поведения. Они знали свойства не только каждого генного блока, но и действие каждого гена. И генная замена, которую они проводили, делалась не по принципу «пальцем в небо», как у нас, а так, как должно быть. Именно поэтому их древние генные матрицы, как животных, так и растений оказались не агрессивными по отношению к дикой природе, а наоборот. Без человека многим из них очень сложно выжить. Это не просто умно, это гениально! Вдумайся, со временем не станет человека, не станет всех известных нам домашних животных и растений. Полное очищение! Дикая природа как царствовала, так и будет царствовать… А что делают наши горе-генетики?! Ничего не понимая ни в хромосомах, ни в генных блоках, ни в самих генах, производят подмену одних свойств другими. Как я уже говорил, «пальцем в небо», лишь бы воткнуть нужный ген. А куда, не важно. В настоящее время таким образом изуродовано около сотни нормальных, вполне пригодных сортов культурных растений и несколько видов рыб…

– Почему изуродовано? – задал я пришедший в голову вопрос.

– Да потому, что все эти растения сродни вышеописанной трансгенной сое. Ни одно из них есть нельзя. Один вызывает рак, другие цирроз печени, третьи расстройство кишечника, четвёртые разрушают иммунную систему. Есть такие, которые делают всё сразу, вызывая ко всему прочему ещё и бесплодие у женщин. Самое любопытное то, что компаниям, которые производят трансгенные растения, весь этот ужас известен, но своё производство при этом они только наращивают. И чуть ли не силой навязывают такую продукцию своим и европейским фермерам. То, что современные трансгенные растения вдребезги рушат здоровье человека, – только одна сторона медали. Вторая сторона её выглядит не менее зловеще: питаясь трансгенными растениями, заболевает скот, гибнут птицы и дикие звери, от ядовитой пыльцы и такого же нектара вымирают многие насекомые. Например, шмели и пчёлы.

– По современным данным, – перебила отца Светлена, – в США вымерло более 80% домашних пчёл.

– Но и это ещё не всё, – остановил свою дочь старейшина.

– Трансгенные растения, переопыляя нормальные, превращают их в себе подобных. Если учесть, что сами они живут одно, два, от силы три поколения, а некоторые вообще бесплодны и потом вымирают, то понимаешь, что происходит?

– Что-то наподобие пустыни.

– Вот-вот, получается мёртвый ландшафт. Где не слышно насекомых, нет никаких животных. Ничего – одна голая земля.

– И все эти опыты проводят над американцами?

– Так же, как когда-то проводили над древними римлянами,– сел на своё место Добран Глебыч. – Американцы для того и созданы, чтобы над ними вот так издевались. Жаль, что среди них мало кто это понимает. У нас сейчас много разговоров идёт о происхождении различных аллергий. Но не многие знают, что впервые аллергия появилась там, где испытывали трансгенные продукты. Известно, что сначала аллергические реакции проявили себя в Британии и Америке. Потом аллергия вместе с онкологическими заболеваниями и бесплодием завоевала Европу и постепенно проникла к нам, в Россию. Всё просто, но наши врачи никак не могут догадаться, откуда эта напасть.

– Ты хочешь сказать, что продуктами ГМО кормят и Россию? Насколько мне известно, у нас трансгенные растения не выращивают.

– Не выращивают, это так, – согласился помор. – Но Российское сельское хозяйство, как ты знаешь, угроблено. Думаю, понимаешь, что не просто так.

Я кивнул.

– Вот и везут нам западную трансгенную отраву. Начиная с окорочков, кончая кукурузой, соей, рапсом, бананами и сухим молоком.

– А причем здесь американские окорочка и сухое молоко?

– Как причём? – удивился старейшина. – Американцы и свою птицу, и рогатый скот кормят не только вторичной переработкой мяса, о которой мы уже говорили, но и трансгенным зерном.

– К тому же каждой птичке и корове ставят массу прививок, – добавила Ярослава. – А они в организме человека глушат иммунную систему.

– Почему? – удивился я.

– Да потому что ставят антибиотики. И сильные.

– Но я не договорил, – посмотрел на Ярославу Добран Глебыч. – Всё дело в том, что если животные или птица питается трансгенным зерном, то его мясо содержит неполноценные белки. С одной стороны они плохо усваиваются, с другой – вызывают аллергию и опухолевые заболевания.

– Плюс ко всему болезнь куру и разрушение иммунной системы остаточным воздействием прививок с антибиотиками, – закончил я за старейшину.

– Всё правильно, – кивнул он мне головой. – Никаких шансов! Только вопрос времени и везения.

В комнате в который раз воцарилось молчание.

– Теперь ты понимаешь, Юра, почему у нас, да и у наших соседей, потомков новгородцев, вся пища, вплоть до хлеба, только своя? Мяса мы едим немного. В основном колем ненужных быков, иногда тёлок, но рыбы употребляем достаточно. Поэтому, когда снова попадёшь на большую землю, постарайся жить, как мы. С огорода, и вместо мяса питайся рыбой.

Услышав слова своего отца, обе девушки как-то сразу напряглись.

– Посмотри, как напряглись, – засмеялся помор, вглядываясь в их лица. – Не хотят тебя отпускать.

Видя, как смутились обе красавицы, я перевёл разговор на другую тему.

– Интересно, как современные генетики вколачивают чужеродные гены в хромосомы клеток? Ты говорил, Добран Глебыч, что пальцем в небо. Можешь пояснить, как это?

– Конечно, могу, никакого секрета здесь нет. В одной из статей я читал, что используется специальная пушка, стреляющая микрочастицами золота, с которыми сцеплены нужные гены. Этой пушкой атакуют ядра клеток той или иной культуры. И не важно, куда чужие гены попадут. Вот почему «пальцем в небо».

– Да…, техника на грани фантастики, – удивился я услышанному.

– В том-то и дело. Есть правда ещё технологии внедрения генов с помощью вирусов, плазмид, бактериофагов. Но точность, к сожалению, такая же. Куда кривая выведет.

– Но эта кривая всегда выводит туда, куда надо – к неминуемой смерти, – заметила Светлада.

– Если вспомнить ароматизаторы, вкусовые добавки и красители, то получается, что в наших магазинах полным-полно продуктов, а есть нечего.

– Практически так, разве что пока съедобна морская рыба,– вздохнул старейшина. – Да и то, пока свежая.