Клиентка, что стояла перед ним, судя по костюму, была чем-то средним между кухаркой и селедочницей. Из тех, кого Париж называл «лихой бабой и сплетницей».

Каждую свою фразу она скрепляла понюшкой табака.

– Однако, матушка, пора на чем-то остановиться, – бесцеремонно перебил ее Бомаршеф, – вы непременно хотите переменить место?

– Еще бы, разумеется…

– В последний раз контора нашла вам отличное место, а вы и трех дней там не пробыли, ушли без всякой причины…

– Тогда не было нужды.

– Ну, а теперь?

– Теперь другое дело. Теперь деньги кончаются.

– И все-таки вам следовало оставаться там. А, может быть, вы там набедокурили?

Дама опустила глаза и начала жаловаться на трудности жизни у хозяев, на их непомерные требования, на ехидство и зависть молодых хозяек, что запрещают кухаркам танцевать и веселиться.

Бомаршеф, покачивая головой, слушал весь этот вздор. Но что поделаешь: его дело требовало подобной дипломатии.

Наконец, клиентка замолчала и вынула хорошенькое портмоне. Достав деньги за внесение своего имени в список желающих получить место, она положила их на стол.

– Так вы уж, будьте добры, – заканчивала она, – впишите мое имечко – Каролина Шимель. Постарайтесь уж дать мне хорошенькое местечко. Но так, чтобы ничего мне больше не знать, кроме кухни. На рынок я тоже люблю ходить сама и не желаю, чтобы хозяйка ездила на мне верхом!

– Хорошо, хорошо, дадим!

– Вот, если бы вам удалось найти мне местечко к какому-нибудь вдовцу или, еще того лучше, к молоденькой дамочке при старом муже… А послезавтра я зайду за ответом.

И заправившись еще одной порцией табака, она выплыла из конторы.

Поль, будучи свидетелем этой сцены, был просто уничтожен. Куда это его порекомендовал старый Тантен? И какую работу могут ему здесь предложить?…

Он уж было начал искать благовидный предлог, чтобы убраться восвояси, но тут дверь в глубине комнаты отворилась, и в контору вошли два господина.

Один был молод и щегольски одет, судя по всему – светский человек. Несколько иностранных орденов блестело в его петлице. Второй – типичный старик-провинциал, был одет в теплый мериносовый халат на вате, в бархатной шапочке на голове, вышитой, по всем признакам, его близкими. Редкая борода, аккуратно расчесанная, упиралась в снежной белизны батистовый галстук.

– Итак, мой добрый хозяин, – сказал молодой человек, – я могу надеяться, не правда ли? Не забудьте, как долго тянется это мое скверное положение…

– Я рад бы тотчас дать ответ, господин маркиз, – почтительно ответил старик в белом галстуке, – но я не единственный, кто решает… И потому необходимо посоветоваться…

– Но все же, дорогой хозяин, – заключил щеголь, – я очень рассчитываю на вас.

При виде столь светского молодого человека Поль приободрился. Это, вероятно, и есть тот самый господин Маскаро, – подумал он, и как только маркиз вышел, хотел было последовать за ним…

Но его опередил Бомаршеф.

– Угадайте, – обратился он к господину в батистовом галстуке, – кого я только что видел, месье Маскаро?

– Кого же?

– Каролину Шимель!

– А, бывшую служанку герцогини Шандос…

– Именно!

– Воистину счастливый случай! – сказал старый господин, – где она живет?

Вопрос явно смутил Бомаршефа. Он, как нарочно, не записал адреса Каролины. Господин Маскаро был очень недоволен и принялся ворчать. Даже произнес ругательство, которому мог позавидовать любой извозчик.

– Черт возьми, – кричал он, топая ногами, – оказаться таким дураком! Баба, которую я целых пять месяцев тщетно ищу по всему Парижу, является сюда сама, а вы упускаете такой случай?!

– Она придет опять, придет непременно. Она сама мне сказала. Ведь не захочет же она терять деньги даром.

– Ну, да, плевка для нее не стоят эти деньги! Придет, если ей вздумается! А если нет? Баба, которая пьет, наполовину сумасшедшая баба, разве можно рассчитывать на ее слова…

Бомаршеф кинулся к своей шляпе.

– Она только что вышла отсюда, и я сумею еще ее догнать и вернуть…

– Нет, погоди, – удержал его Маскаро, – возьми с собой для верности Тото-Шупена. Пусть бросает к черту своих устриц! Вдвоем вам легче будет изловить эту мошенницу. Не говорите ей ничего, только проследите, где она живет. Я хочу знать все, что она делает и чем занимается, час за часом. Слышите – все!

Бомаршеф вышел, а господин Маскаро продолжал ворчать.

– Иметь таких слуг! Нет, надо приучить себя все делать самому. Я из сил выбиваюсь, чтобы найти концы этого запутанного дела, а эта пьяная баба, конечно же, держит в своих руках ключ!

Полю было ясно, что его присутствие попросту не замечают. Он был сконфужен, будто невольно подслушивал чужую тайну. Кашлянул – затем, чтобы дать знать о себе.

Маскаро быстро обернулся к нему с угрожающим видом.

– Прошу извинить меня, – начал было Поль.

Работодатель тотчас же овладел собой и принял благородную, внушающую доверие осанку.

– К вашим услугам, – ответил он, вежливо раскланиваясь, – я имею удовольствие видеть господина Поля Виолена?

Молодой человек почтительно поклонился.

– В таком случае я сию минуту буду к вашим услугам.

И в тот же миг господин Маскаро исчез в боковой двери, из которой выходил вместе с маркизом.

Вскоре Поль услышал, что его зовут.

– Господин Поль, пожалуте, сюда! От вас у меня нет и не будет тайн!

По сравнению с первой комнатой, где помещалась контора, частный кабинет Маскаро был образцом удобства и роскоши. Занавеси на окнах, судя по всему, периодически стирались, обои на стенах тоже были довольно свежими, а пол устлан ковром.

По всему было видно, что в эту свою обитель господин Маскаро приглашал только избранных клиентов.

Теперь господин Маскаро сидел у камина в великолепном кресле, опершись на стоявшее рядом бюро. Бюро явно принадлежало вполне деловому человеку, имеющему множество разнообразных забот. Карты и реестры унизывали заднюю стену, выдвижная доска была завалена квадратиками из толстого картона, носящими в коммерческом мире название марок, и громадными конвертами с четко обозначенными на них адресами.

Широким, радушным жестом Маскаро предложил Полю кресло напротив себя.

– Поговорим! – ободряющим голосом произнес он, и его мягкий взор был олицетворением самого человеколюбия.

Поль все более и более восторгался благородством этого господина. Как и всякую слабую натуру, его тянуло к характерам решительным и твердым.

– Вот так-то! – начал свою речь Маскаро, – положение ваших финансов сейчас не блестяще, но не беда. Главное, что вы твердо решили выйти из своего скверного положения… По крайней мере, я слышал об этом от старого забулдыги Тантена.

– Совершенно верно, милостивый государь.

– Прекрасно! Но должен вам сказать: прежде, чем заниматься будущим и строить различные планы, необходимо обстоятельно рассмотреть наше прошлое…

При этих словах лицо Поля передернула нервная гримаса. Это заметил господин Маскаро, и очень мягко, почти по-родственному прибавил:

– Вы уж простите это маленькое принуждение к исповеди. Она необходима, потому что я отвечаю за каждую личность, которую рекомендую. Тантен утверждает, что вы превосходный молодой человек, честный и отлично образованный. Я убеждаюсь, что он не ошибся. Но прежде мне необходимы гарантии более твердые…

– Да, это справедливо, милостивый государь, – торопливо перебил его Поль. – Я готов отвечать на любые вопросы…

Тонкая улыбка промелькнула на губах белоснежного старца. Аккуратно и медленно он вытер очки и снова насадил их себе на нос.

– Я благодарен вам за это доверие, – сказал он, – но что касается того, чтобы утаить от меня что-то, это не так-то легко…

Он взял со стола несколько марок и принялся вертеть их между пальцами.

– Зовут вас Поль Виолен, не правда ли? Поль кивнул головой в знак согласия.

– Вы родились в Пуатье на улице Вьен 5 января 1843 года?

– Именно так, милостивый государь.