— А вот и неправда! — доносится снаружи громкий вопль контрактника. — Я его сразу на кукурузное поле прогнал…

— Сразу или не сразу… — возражаю ему я. — Но вы ещё и по полю долго носились… Мы ведь в бинокль за вами наблюдали… А кукуруза-то уже высокая! Только по верхушкам и определяли, где вы там мечетесь…

Я отдышался и даже позвал Соколова в палатку, чтобы не говорить о нём за глаза, но он опять засмущался…

— Короче говоря, поймал он этого петуха, притащил всего обдристанного, засунул в мешок и опять в багажник… Но клюв скотчем заклеил… Чтобы он его, так сказать, больше не позорил… а дальше — продолжение комедии. Я же ответственный по роте. И замкомбрига приказал мне вместе с Соколовым прибыть к нему в кабинет для дальнейшего разбирательства… Мой же подчинённый… Заходим… Начальник сидит строгий и злой, но глаза слегка смеются… Однако лишь слегка… Говорит: «И куда же ты, сержант Соколов, с петухом ехал?..» А мой контрактник ничего лучше не придумал и отвечает ему… «Я, товарищ полковник, на петушиные бои направлялся! Сегодня там чемпионат проводится!..»

— Ну, не скажу же я ему, что это моя квартирная хозяйка упросила меня довезти живность до Колхозного рынка в Ростове… А эта подлюка развязалась…

Осмелевший Соколов всё-таки входит в палатку и сразу же краснеет как помидор… Вскоре всеобщий смех прекращается и он начинает опять оправдываться…

— Надо же отмазку покруче придумать! Вот я и ляпнул… Кто же знал, что так всё получится?!..

— Нда-а… Сначала смех с тобой, а после слёзы… — громко вздыхаю я, вспомнив печальные итоги этого приключения. — Из-за тебя потом всем офицерам роты досталось…

— А мне-то хуже всех было! — откровенно бахвалится Соколов. — Начальство вздрючило. Нарядов сколько оттарабанил. А дома?.. Хозяйка приехала в Ростов на автобусе и потом весь день на рынке проторчала, меня с петухом поджидая! Вернулась домой злая-презлая, как собака… А тут ещё этот петух общипанный! Кричать, то есть кукарекать, перестал… Курей не топчет ни в какую… Пришлось ей из него борщ сварить. А я его даже не попробовал. Вещи свои собирал. Съехал я из этого хутора. В Аксай перебрался…

— Вот видишь?! — подытоживаю я. — Из-за тебя одни сплошные проблемы! Как тебя брать?.. И вообще… Бычков, давай-ка выводи группу на проверку… И так уж сколько времени потеряли!.. И дембелей крикни из той палатки!.. Пусть идут… Не стесняются…

Я подождал во внутреннем дворике, пока всё будет готово и после доклада отправился во вторую палатку проявлять свою дотошность и придирчивость… Вся группа стояла в одну шеренгу: вначале молодые, а в конце дембеля. Напротив каждого разведчика лежало всё его вооружение и имущество, которое ему предстояло взять с собой… Я приказал строю сделать один шаг назад, чтобы образовалось некоторое пространство, и внимательно оглядел «непаханое поле» сначала издалека… В один длинный ряд было выложено всё вооружение, амуниция и остальное имущество группы… И настала пора засучить мне рукава и приступить к работе…

Чтобы мне не испытывать особых затруднений при проверке, всё было разложено в строго определённом порядке. Сперва на пол укладывался рюкзак нового образца, и уже на нём размещалось всё остальное имущество. В нижней части — сложенная белая подстилка, придавленная сверху спальным мешком. Чуть повыше — две пары запасных портянок и меховые рукавицы. Затем — комплект белья с полотенцем и «мыльно-рыльными» причиндалами. Далее следовал белый маскировочный халат в мешочке. В самой верхней части рюкзака лежали котелок в сборе, ложка, кружка и индивидуальный перевязочный пакет. С правого боку примостилась малая сапёрная лопатка в чехле. На этом вещевое имущество, которое они должны носить в рюкзаке, заканчивалось. Утром бойцам были выданы новенькие комплекты горного обмундирования и полушерстяные свитера серого цвета. Всё это солдаты уже надели на себя. Вязанные лыжные шапочки никаким довольствием предусмотрены не были и поэтому солдаты сами решали данную проблему. Судя по имеющимся головным уборам, их трудоёмкие старания увенчались победой…

Слева от рюкзака располагалось личное оружие. Уже поверх нагрудников для проверки были выложены комплекты магазинов, ручных гранат, ракетниц, сигнальных дымов и огней. Немногочисленные подствольные гранатомёты были присоединены к автоматам, а их резиновые амортизаторы надеты на приклад. Подсумок с ВОГ-25 прилагался рядом. Приборы беспламенной и бесшумной стрельбы были прикручены к стволам АКМСов, прицельные планки установлены, запасные обтюраторы в наличии.

Оптические приборы имелись нескольких типов. Группа располагала тремя мощными дневными биноклями Б10 и четырьмя ночными биноклями Бн-2. Как правило, этими биноклями вооружались те разведчики, у которых отсутствовали ночные прицелы к личному оружию. Ведь надо же как-то заботиться о том, чтобы практически все бойцы обладали всевидящим оком… К автоматам АКС-74Н были укомплектованы ночными прицелами НСПУ. К снайперским винтовкам прилагались обычные прицелы ПСО-1, а также ночные прицелы 1ПН-58.

Никаких этих дополнительных приспособлений не имел лишь солдат Филатов, вооружённый лишь одним-единственным стволом… Но зато каким!.. Пулемёт Калашникова Модернизированный уже сам по себе весил семь с половиной килограмм и в небольшой «довесок» к нему прилагалась всего-навсего одна тысяча патронов калибра 7,62 миллиметра. Шестьсот патронов вместилось в основной карман рюкзака десантника РД-54, ещё сто — в правый боковой карман, а ещё триста патронов находились в трёх малых пулемётных коробках, одна из которых уже была пристёгнута к пулемёту. В левом боковом кармане РД-54 находились две гранаты Ф-1, парочка гранат РГД-5, а также ракетницы, сигнальные дымы да огни… Общий вес носимого пулемётчиком груза переваливал килограмм за двадцать, а то и двадцать пять… Ещё с афганских времён я так мечтал выяснить точный вес вооружения пулемётчика, чтобы узнать свою персональную грузоподъемность в чисто боевом виде… Но весов-безменов у нас никогда не имелось…

А самым «богатым» на военное имущество оказался солдат Кяйс…

— Ого-го! — воскликнул я, когда добрался до своего гранатомётчика. — Да у тебя имущества и оружия больше всего!

— Ну… Не знаю… — застеснялся он. — Что положено…

Как и у всех остальных разведчиков у этого невысокого бойца имелось личное оружие — автомат АКС-74, а также нагрудник с магазинами, гранатами, ракетницами, огнями да дымами. И вещевое имущество присутствовало в полном ассортименте. Но самым примечательным достоянием скромного эстонца был, естественно, гранатомёт РПГ-7ДН… И для полного счастья к нему в комплекте прилагались: обычный прицел ПГО-7 в чехле, ночной прицел 1ПН-58 в металлическом ящике, приспособление для чистки устрашающего вида, брезентовый портплед для транспортировки трёх кумулятивных выстрелов, и сами кумулятивные противотанковые гранаты ПГ-7ВЛ с вышибным пороховым зарядом в количестве трёх штук…

— Нда… — озадаченно произнёс я, оглядывая невысокую фигуру бойца и всё его «добро». — Потянешь?

— Если недалеко, то потяну. — спокойно ответил Кяйс.

Его уверенность мне, честно говоря, понравилась… Всё-таки у меня в памяти были всякие воспоминания об отношении гранатомётчиков к своей «шайтан-трубе». Но объективность при подготовке должна быть предельно честной… И в поддержку Кяйсу был назначен один помощник, которому следовало носить хотя бы портплед с выстрелами… И всё же… Военный прагматизм тоже важен…

— Бычков! Там в ружпарке имеется портплед на два выстрела. Захвати его на всякий случай. Тогда у гранатометчика будет две кумулятивные гранаты с зарядами, а у его помощника — три. Может быть пригодится…

На завершающем этапе я проверял средства связи. Радиостанции должны были носить старшие боевых троек и двоек. «Арбалеты-0,5» вместе с чехлами, антеннами и комплектом запасных батарей имелись в наличии.

На этом процесс проверки личного состава моей группы был успешно завершён. Всё вооружение и имущество было в наличии и в работоспособном состоянии. Не распуская подчинённых, я пошёл на доклад к майору Пуданову, чтобы проинформировать его о полной готовности первой разведгруппы к боевому выходу…