— Ну, наконец-то! — громко произнёс кто-то из старослужащих в начале церемонии. — Я могу им и все свои гранаты отдать… Лишь бы домой поскорей…

— А я — все ракеты, огни и дымы! — пошутил кто-то другой. — И даже все патроны!

От столь повышенного к себе внимания наша молодёжь слегка смущалась, но в целом всё мероприятие прошло нормально.

Конечно же можно было построить стариков и молодых пошереножно друг против друга и тогда процесс передачи оружия прошёл бы гораздо быстрее. Но на мой искушённый взгляд здесь почти исключалось моё личное участие в жизни группы… Как будто эти столь символические события проходили сами по себе. Такого момента следовало избежать. Да и дембеля, вручая автомат… Ну, не смогли бы удержаться от своей любимой фразы: «Служи, сынок, как дед служил! А дед на службу болт ложил…»

Такое пренебрежительно-высокомерное «самоудовлетворение» старых маразматиков подлежало полнейшему искоренению… И я не дал дембелям ни малейшего повода или же какой-либо иной предпосылки позабавиться таким вот глумливым образом…

Но вот военный праздник закончился и молодые солдаты занялись чисткой уже своего оружия. Следовало с первого же дня приучать их к бережному обращению к персональному боевому стволу.

Пока они возились с перетаскиванием столов в палатку, я в ружпарке начал разбирать вчерашнюю «сверхмощную гранату» сержанта Яковлева. Ну, во-первых: чтобы она не мозолила глаза всем нашим военнослужащим; И во-вторых: чтобы не напоминала нам — командирам о вчерашнем кошмаре.

Процесс разборки начался очень успешно. Кумулятивная граната и вышибной заряд к ней оказались без внешних механических повреждений, а потому были признаны мной годными к дальнейшему употреблению. Такая же участь выпала осветительным ракетам и дымам. А вот сигнальная мина в чуть помятом металлическом корпусе подлежала списанию и уничтожению.

— Хорошо, что ты не знаешь про элементы неизвлекаемости! — проворчал я, внимательно разглядывая первую банку с пластидом.

Взрывчатое вещество было утрамбовано в ней очень плотно.

— Чего-чего я не знаю? — сразу же встрепенулся сержант Яковлев. — Ну, товарищ старшнант! Про что я не знаю?

Я недовольно посмотрел на очень уж любознательного контрабаса и мысленно ругнул себя за излишнюю болтливость.

— Ничего-ничего! — ответил я, оглядываясь по сторонам. — Это я просто так!.. Ну-ка, найди мне один пустой ящик! Чтобы эти банки уложить в него.

«А то ещё запомнит эти мои слова… — думал я. — Да и начнёт потом чудить и мудрить с элементами неизвлекаемости!.. А ты потом опять страдай и мучайся!.. Мало ли какая ещё сверхидея может забрести в эту «светлую головушку»?! Пусть лучше он остаётся на этом уровне своего боевого развития…»

— Товарищ старшнант, а из-под ручных гранат подойдёт ящик? — послышался голос Яковлева, который сейчас усердно копошился внутри ружпарка.

— Сойдёт-сойдёт! — ответил я. — Лишь бы он пустой был!

Окончательное обезвреживание самодельного боеприпаса прошло без каких-либо новых происшествий… И мне оставалось лишь отдать указания по истреблению мельчайших воспоминаний…

— Банки с пластидом уложи аккуратно в этот гранатный ящик. Отвечаешь головой за него. А зажигательную трубку отдельно… В этот ящичек… Понял?

Сержант Яковлев понимающе кивал мне головой и торопливо сматывал липкую ленту… Которая оставалась на земляном полу после разборки «чудо-гранаты». И которую он теперь подбирал и сматывал в рулончик…

— Зачем тебе этот скотч? — С большим таким подозрением я покосился на его манипуляции. — Опять что-нибудь задумал?

В отличие от вчерашнего дня этот контрактник сейчас показался мне довольно толковым и сообразительным малым. Может быть эту свою придурковатость он специально напускает на себя… ведь известно же, кому живётся легче…

— Да что вы, товарищ старшнант?! Это я просто так! — простовато ответил он. — В хозяйстве всё пригодится… Я им магазины обмотаю… Хочу три штуки сразу…

В душе я даже порадовался тому, что свой сверхмагазин-пятёрку храню в закрытом ящике под своей кроватью… И его почти никто ещё не видел… Контрактник Яковлев, судя по всему, тоже был в неведении о последних тенденциях в военно-полевом магазиностроении…

— Ну-ну… — ухмыльнулся я. — Смотри у меня!..

Всё-таки автоматные рожки не так уж и опасны… Даже в тройном количестве… Как говорится… Чем бы контрактник не тешился, лишь бы не занимался самоудовлетворением с взрывчатыми веществами… А сержант Яковлев — тем более…

Поэтому я и предупреждал этого уже попавшегося с поличным контрабаса… Причём, предупреждал его строго-настрого! Поскольку от него уже можно было ожидать всего… Творческого потенциала в нём ещё было ого-го!.. И это чувствовалось даже по его ответу на моё крайнее, то есть наиболее суровое предостережение…

— Так точно! Товарищ старший лейтенант! — браво чеканил Яковлев каждое слово, преданно глядя на меня. — Такого больше не повторится!

«Твои бы слова… Да тебе бы в уши!»- промелькнула в моей голове ироничная мыслишка и тут же пропала…

Я вздохнул в тайной надежде на то, что и в самом-то деле «такого больше не повторится»… И вышел за калитку ружпарка… Важных дел у меня ещё было невпроворот…

Затем я окликнул из палатки Бычкова и прошёл вместе с ним в канцелярию, где и достал из своей сумки четыре резиновых наглазника…

— Вот! Вручишь их снайперам, чтобы сняли старую «порнографию» и закрепили на прицелы эти наглазники… — говорил я сержанту. — И чтобы их скотчем примотали для надёжности!

Увы… Но снайперские винтовки Драгунова и даже Винторезы первой группы страдали одним общим недостатком — отсутствием штатных резиновых наглазников, разработанных конструкторами и промышленно выпускаемых именно для оптических прицелов ПСО. «Родные» наглазники уже давным-давно потерялись в суматохе боевых десантирований и блужданий по ночным лесам. Или же попросту разорвались и окончательно пришли в негодность… Ведь служба-то не из лёгких!.. И теперь вместо штатных длинных наглазников на всех прицелах первой группы «красовались» куцые резинки от гранатометных прицелов ПГО-17 или же пузатые наглазники от ночных приборов ПН-58…

Однако теперь картина должна была измениться в лучшую сторону.

— А где вы их столько набрали? — с интересом спросил сержант, внимательно рассматривая новенькие наглазники. — Они же все нулёвые! Это в ЗИПах есть? Или ещё где?

Мой ответ был прост и до ужаса банален.

— Купил! — с довольной усмешкой заявил я. — В магазине «Охотник»! Там теперь много чего продаётся…

Но мне, как показалось, не очень-то и поверили…

— И наглазники от снайперских винтовок Драгунова? Или Винтореза? — искренне поражался контрактник. — От боевого оружия?

Он видимо здорово отстал от общегражданской жизни, то есть ещё не бывал в современных охотничьих магазинах… Где под маркой скорострельных карабинов реализовывались умиротворённые варианты автомата Калашникова… Причём, лишь со слегка видоизменённым патроном… Да рожком в три раза меньше… По вместимости боезарядов…

И данные наглазники преспокойненько лежали под стеклом прилавка… А на ценнике была написана только сумма… И никакого другого обозначения…

— Я не знаю, для какого именно оружия они там продаются! — проворчал я. — Но к нашим прицелам подходит идеально! Я уже проверял их в Ростове. Один к одному! Всё! Давай-ка побыстрее! Смотри, про скотч не забудь! Приду и проверю лично!

Я быстренько спровадил своего командира отделения из вагончика… Чтобы он не терял время впустую, а поскорее занялся важным делом. Через пятнадцать минут я заглянул в палатку. Моё приказание почти было выполнено. Все резиновые наглазники уже находились на своих прицелах… И сейчас скотчем обматывали самый крайний… То есть четвёртый по счёту…

Это меня успокоило… Ведь «оружие любит заботу и ласку, чистоту и смазку»… А снайперские винтовки особенно…

Через полчаса я вновь вернулся в палатку, но уже с другими «подарочками». Теперь у меня в руках находилось несколько ночных прицелов самого элементарного типа. Вернее, это были металлические насадки со светлым кружочком зеленовато-жёлтого фосфора… Одно такое приспособление закреплялось на открытом механическом прицеле автомата, а другое, поменьше — на самой мушке…