Внезапно она увидела, что Уильям шевельнулся. Его глаза резко открылись, и он недовольно посмотрел на нее затуманенным взором.
– Шери? – удивленно спросил он.
Открыв от изумления рот, Шарлотта пошатнулась и едва не упала.
Уильям быстро сел на постели и потер глаза. Потом, почесав живот, он с недоумением уставился на сестру. Она тоже неотрывно смотрела на него и никак не могла понять, как же Уильям, которого она видела в образе ангела, мог остаться живым и мирно спать в своей постели. Неужели она ошиблась? Ведь она собственными глазами видела его в образе ангела.
Недовольно пыхтя, брат слез с матраса, потянув за собой одеяло. Он опустился на колени рядом с Шарлоттой и положил голову на ее ноги. Он всегда так делал, когда был совсем маленьким. Уильям крутился до тех пор, пока сестра не сделала то, чего он хотел. Она обняла его и, прижавшись щекой к голове мальчика, сказала то, что всегда говорила в такие минуты:
– Приятных снов, милый Уильям. Приятных снов, мой дорогой.
Брат улыбнулся, хотя его глаза были закрыты, и через несколько секунд уже спокойно и глубоко дышал. Он уснул. Он был жив.
Шарлотта ничего не могла понять. Ведь там, на Небесах, она встретилась с Уильямом-ангелом. Она даже коснулась его. И все же… Девушка в замешательстве посмотрела на Кен Джина.
– Он жив. – Да.
– Но я видела… я… – сказала она, с трудом поднимаясь. – Это был не сон, Кен Джин. Это произошло наяву. Это было так правдоподобно… – Шарлотта понизила голос, чтобы не разбудить брата.
– Я пойду и приготовлю чай, мисс Шарлотта, – мягко отозвался Кен Джин. – Потом я вернусь и помогу вам уложить его в постель. Ну а после… – Он замолчал и ждал, когда она посмотрит на него. Его лицо напоминало лицо строгого профессора, беседующего со своей ученицей. – Вы расскажете мне все, что с вами произошло.
Она кивнула. Что еще ей оставалось делать? Сейчас, когда Уильям, теплый и счастливый, а главное – живой, лежал у нее на коленях, она готова была поделиться своими впечатлениями, которые так потрясли ее.
Кен Джин терпеть не мог английский чай. Напиток этот был лишен всех своих основных качеств. Его готовили просто: брали воду, заливали ею измельченные чайные листья, а потом Удаляли их, как будто бы чайные листья имели сомнительное происхождение. Честно говоря, это был типично английский подход к делу. Иностранцы не понимали, что каждый компонент вносит свой определенный вклад в конечный результат. Поэтому компоненты нельзя отделять друг от друга. Неужели они не осознали, что энергия кви придает особый аромат листьям, а через них и воде. Но листья и воду нельзя отделять друг от друга. Они должны находиться в чайной чашке вместе. Странно, но они до сих пор не знают, что, только добавив к чайным листьям цветочные лепестки или цитрусовые корочки, корень имбиря или женьшеня, можно почувствовать настоящий вкус чая. Именно добавки являются тем основным ингредиентом, который придает всему букету утонченную целостность.
Естественно, англичане об этом даже не догадываются, ведь они – варвары и совершенно не имеют никакого понятия о подобных вещах. А Кен Джин знает все эти тонкости. И, тем не менее, он предпочел пить английский чай. Но почему? Разве он на самом деле превратился в того, кем считает его мать? Может, он стал еще большим варваром, чем Хэн, и теперь живет как настоящий англичанин? Или судьба обошлась с ним слишком жестоко и коварно, и потому он обречен использовать все свои силы и умения исключительно на благо белых людей?
Семья назвала его проклятием. Что бы он ни делал, чем бы ни занимался, все это приносило немалую прибыль его белым хозяевам. Его любовницы-китаянки презирали его, а белокожие леди пели ему дифирамбы. И вот сейчас произошло самое худшее – белая девушка забрала его энергию ян, которую он тщательно очищал и накапливал, и с ее помощью вознеслась на Небеса. А он остался сидеть на грязном полу в комнатушке садовника.
Как же он ненавидел свою жизнь! Кен Джин ненавидел себя за то, кем он стал, однако ничего не мог изменить. Выбор был невелик – либо нищета по-китайски, либо богатство по-английски. Либо быть импотентом, оставаясь китайцем, либо стать распутником, превратившись в англичанина.
Нет, тысячу раз нет! И все же… Да, тысячу раз да. У него сердце разрывалось от боли – так ему хотелось оставаться китайцем во всем. Но ему нужно было как-то выживать и поэтому пришлось стать англичанином. Неужели нет такого места, где бы он мог быть просто самим собой – не китайцем и не белым, не богатым и не бедным, не импотентом и не распутником?
Ответ, естественно, напрашивался сам собой. Он очень хотел попасть на Небеса. Там все души равны, там почитают бессмертных. Он хотел достичь этого. Но попасть туда можно только в том случае, если очищенная энергия ян соединится с такой же чистой энергией инь. Царство Небесное было его предназначением, а бессмертие – его целью.
Однако Шарлотта только что забрала его энергию ян и вознеслась на Небеса вместо него. Как ни печально, но это значит, что все десять лет, которые он посвятил обучению и тренировкам, не дали никакого результата. Она побывала в Царстве бессмертных, а он лишился такой возможности. И теперь он готовит для нее чай, укладывает ее брата в кровать и зарабатывает деньги для господина Викса. Он является хорошим помощником для белых, и его единственный талант заключается в том, чтобы служить им.
Кен Джин с отвращением посмотрел на свои брюки. Влажное пятно на них еще не высохло, и он решил сжечь их. Он понимал, что это ощутимо ударит по его бюджету, поскольку это его лучшие брюки. Но он также осознавал, что, глядя на них, всегда будет вспоминать свой позор. Эти брюки будут напоминать ему о том, что он отдал свою очищенную энергию, накапливаемую годами, белой девушке.
Он выскочил из кухни как ошпаренный, забыв о том, что на плите кипятится вода. Ему так хотелось содрать с себя эту одежду, что он ни о чем другом не мог думать. Через некоторое время он прибежал обратно, уже в сухой одежде, приготовил чай, а потом поднялся наверх, чтобы помочь мисс Шарлотте. Если ему на роду написано быть помощником белых людей, то он станет лучшим помощником в мире. Ведь кое-что от их богатства все-таки перепадает ему, а значит, и его семье. Что ж, и на этом спасибо. Он, по крайней мере, сможет купить себе Жену и заслужить прощение своей семьи.
Поднимаясь по лестнице, Кен Джин почувствовал, как у него заныли колени. Казалось, все его тело онемело, когда он переносил этого здоровенного мальчишку. Кен Джин понимал, что эта слабость связана с потерей большого количества энергии ян, и изо всех сил пытался сдержать свою злость. В конце концов, он сделал все, что требовалось от него. Мальчика уложили в кровать, чай был готов, и теперь мисс Шарлотта сидела перед ним в гостиной, находившейся на первом этаже.
Кен Джин стоял рядом с ней и смотрел, как она маленькими глотками пьет чай, который он приготовил для нее. Он так устал за сегодняшний день, что просто не чувствовал ног. Однако он понимал, что мисс Шарлотта непременно захочет поговорить с ним после того, как закончит чаевничать. Она часто беседовала со слугами, но этот разговор напоминал скорее общение с домашними животными. Правда, в последнее время горничные сплетничали о том, что после отъезда Джоаны Шарлотта посвятила себя заботам о растении, которое находилось в ее спальне. Кен Джину оставалось только тихо стоять подобно ее любимому папоротнику и ждать, когда молодая хозяйка соизволит обратиться к нему.
И действительно, через минуту она вздохнула, подняла на него глаза и заговорила:
– Садись, Кен Джин. Ты так пристально на меня смотришь.
Он слегка поклонился, и его лицо смягчилось.
– Прошу прощения, мисс Шарлотта. В ее взгляде сквозило недоумение.
– А где твоя чашка? – спросила она, пока он наливал ей чай.
Он поставил чайник на стол и выпрямился.
– Что, мисс Шарлотта?
– Твоя чашка, – раздраженно произнесла девушка. Потом она вдруг прижала руки к глазам и простонала: – Господи, как же я устала. Как тебе это удается, Кен Джин? Ты проработал целый день, а выглядишь… – Она замолчала и, убрав руку с лица, махнула в его сторону, не соизволив даже посмотреть на него. – Так, как ты обычно выглядишь.
