Златке стало не по себе. Она молча поклонилась.

– Что случилось, пташка? – спросил Кара-Мустафа. – Почему ты бросилась в окно? Тебя напугал кто-нибудь?

– Нет, меня никто не напугал, эфенди, – вновь поклонилась Златка. – Просто я не хотела есть… Как видишь, я до сих пор не притронулась к пище.

Кара-Мустафа скользнул взглядом по нетронутым блюдам.

– Но все же нужно есть, голубка. Мне не нравятся сухощавые костлявые женщины… Или, может, готовят невкусно?

– Нет, готовят вкусно, эфенди, и Фатима с Джалилем упрашивают, но… – Златка умолкла и печально посмотрела на великого визиря.

– Что – «но»? Говори, не бойся! – Кара-Мустафа подошел и взял девушку за руку. – Я исполню твое пожелание!

Златка хотела высвободить руку, но сумела сдержаться, подумав: а почему бы не воспользоваться любезностью Кара-Мустафы? И вслух произнесла:

– Разве захочешь есть, когда сидишь в четырех стенах, как в тюрьме? Совсем заскучала здесь, за решеткой…

Кара-Мустафа пристально посмотрел на девушку. Взгляд его потеплел.

– Я скажу Джалилю и Фатиме, чтобы они водили тебя на прогулку в сад, на море…

– Благодарю, эфенди, – искренне обрадовалась Златка: теперь появлялась возможность во время прогулки встретить Арсена или Ненко и передать им весточку о себе.

Но вдруг, словно прочитав мысли девушки, Кара-Мустафа испугал ее неожиданным вопросом:

– Скажи, голубушка, тебе знакомы те два чорбаджии, которые шли со мной?

Златка почувствовала, как под ногами качнулся пол. Неужели великий визирь догадался, что она разбила окно неспроста?

– Нет, я их не знаю, – ответила она как можно спокойнее, хотя голос предательски дрогнул. – Откуда я могу знать чорбаджиев, которые сопровождают тебя, эфенди?

– Дело в том, что это не простые чорбаджии… Они долгое время служили в Немирове у гетмана Юрия Ихмельниски. Вот там ты и могла их встретить.

– Может, и видела, но не помню, – уже увереннее отвечала Златка, поняв, что Кара-Мустафа ничего подозрительного в поведении Арсена и Ненко не заметил, а только хочет найти объяснения ее странной выходке. – У гетмана служило много янычарских чорбаджиев и татарских мурз… Я хорошо запомнила лишь того, кто выкрал меня и отвез паше Галилю, но он не турок, а урус.

Кара-Мустафу, похоже, удовлетворил ответ Златки – он умолк на некоторое время, продолжая внимательно смотреть на девушку, любуясь ее красотой, а потом слегка пожал ей руку и попытался привлечь к себе в объятия.

Златка осторожно высвободилась и отошла к окну. Кара-Мустафа тронулся было за ней, но передумал и остановился.

– Ты дикарка… Маленькая дикая зверушка! Но, видимо, за это я и полюбил тебя… Придет время – и ты станешь моей! Да поможет мне в этом Аллах!

Златка съежилась от этих слов, как от удара бичом, и опустила голову. Но в сердце все равно продолжала звучать радость. «Нет, не твоей, визирь! Только Арсена или ничьей!»

Вечером того же дня Кара-Мустафа опять направился к башне, но на этот раз, миновав потайную дверь, по винтовой лестнице поднялся наверх. Без стука вошел в просторную круглую комнату с узкими окнами-бойницами, выходившими на все четыре стороны света. По всей комнате были расставлены необычные для дворца вещи – небольшая жаровня, глиняные тигли, стеклянные колбы с трубками, старинные книги, карты земли и большого круга небесной сферы со знаками зодиака и небесных светил, банки и горшочки с камнями, порошками и жидкостями…

Здесь жил ломбардец Пьетро, лекарь и астролог, бывший раб-гребец на галере, которого Кара-Мустафа выкупил для себя за большие деньги.

Пьетро лежал на диване и, поставив у изголовья свечу, читал книгу. Увидев в дверях высокого гостя, мгновенно вскочил и замер в низком поклоне.

Это был крепкий, средних лет человек с большой лысеющей головой и густыми черными бровями. Под пестрым шелковым халатом заметно выделялся кругленький живот.

– Гороскоп составил? – вместо приветствия спросил Кара-Мустафа, садясь на твердый деревянный стульчик, собственноручно изготовленный ломбардцем.

– Составил, высокочтимый эфенди, – подобострастно улыбнулся астролог. – Много ночей не покидал крышу – наблюдал за звездами и созвездиями, определяющими твою, о благословенный, судьбу…

Кара-Мустафа невольно взглянул на крутые ступени, прямо из комнаты ведущие на чердак, а затем и на крышу, и ясно представил, как Пьетро, сидя на скамеечке, направляет в небо большую зрительную трубу, специально купленную для него в Италии.

– Ну и что? Покажи!

Пьетро быстро открыл дверцы громоздкого шкафа и осторожно достал свиток серой бумаги. Развернул его на столе, поближе к свету.

– Вот, пожалуйста!

Кара-Мустафа с опаской посмотрел на непонятные для него значки, рисунки и спросил:

– Так что предрекают звезды?

– Они благосклонны к тебе, эфенди, – кратко ответил астролог, но при этом нахмурил лоб.

Это не ускользнуло от внимания великого визиря. Он встревоженно переспросил:

– Что же сказали тебе звезды? Говори все – мне нужно знать правду! Слышишь? Я стою перед выбором – начинать или не начинать дело, от которого будет зависеть не только моя судьба, но также будущее империи и всего исламского мира! Понимаешь?

– Да, эфенди. Понимаю… Потому и отнесся к составлению этого гороскопа с надлежащим тщанием. Ничем не занимался – только им. И рад сказать, что звезды вещают успех всем твоим, о благословенный, военным начинаниям. Бог войны Марс постоянно сопутствует тебе, своему любимцу, эфенди…

– Так, так… А дальше?

– Путь твой проходит под знаком Марса… Много крови прольется, много будет пожаров на земле и несчастий… Настанет великий мор: голод и разруха обрушатся на людей!

– А я? Что сказали звезды обо мне?

– Марс не отступает от моего повелителя, охраняя его и ведя через все жизненные невзгоды… Разве что… – Пьетро замолчал.

Кара-Мустафа напряженно слушал, отмечая мысленно, что устами этого ломбардца говорит сам Аллах. Ведь ему ничего не известно о предстоящей войне, задуманной высочайшими сановниками Порты, а говорит он так, будто многое знает. Нет сомнений, все это подсказали ему звезды… Но Пьетро чего-то недоговаривает.Чего же?

– А дальше, дальше? – нетерпеливо потребовал Кара-Мустафа. – Почему ты сказал «разве что»? Что кроется за твоими словами?

Пьетро опустил глаза.

– Эфенди, кроме бога войны Марса, на небе есть еще и богиня Венера… Знаешь, мой повелитель…

– Знаю… Ну и что?

– Сейчас она неблагосклонна к эфенди…

– Враждебна?

– Не то чтобы враждебна, – нет… Именно неблагосклонна. Что-то тревожит меня расположение этой звезды в сонме других светил. А что – не могу понять. Особенно смущает меня начало гороскопа. Венера словно предостерегает о каком-то несчастье, которое может постичь тебя, повелитель…

– А потом?

– А потом фортуна поворачивается к тебе, благословенный, лицом, и Венера, и Марс сулят только успех и счастье…

Кара-Мустафа вытер ладонью пот со лба. И при этом подумал: «Фу-у-у! Этот глупый Пьетро, сам того не желая, нагнал на меня страху! Но зря. Все просто и ясно. Речь идет о девушке-пленнице Адике… Сейчас она для меня далекая и чужая. Кроме того, ею заинтересовался султан, и это обстоятельство грозит мне большими неприятностями. А со временем – через полгода или год, когда судьба вознесет меня на высшую ступень власти, Адике станет моей… Вот почему Венера поначалу отворачивается от меня, а потом вдруг проявляет благосклонность. Все ясно… Что же касается главного – войны, то здесь двух мнений быть не должно: только большая победоносная война поможет мне осуществить задуманное. Война – это мой путь!»

Он долго сидел молча, размышляя, и совсем не обращал внимания на астролога, который замер перед ним. Затем великий визирь порывисто поднялся.

– Благодарю, Пьетро. Ты постарался, я тобой доволен. Теперь с легким сердцем начну дело, завещанное мне самим Аллахом!