Из его закутка через пару минут раздался вопль, и Лева, к неуемной радости подчиненных, вприпрыжку рванул к выходу, а за ним – Артем, зажимающий в руке свернутый в трубку журнал, который, очевидно, и придал ускорение телу заведующего отделом.

Ника фыркнула и снова погрузилась в заметки. Поняв, что свои впечатления сейчас вряд ли сможет изложить толково, она решила оставить это на ночь и попытаться еще раз дома, а пока свернула окно и полезла в Интернет. Поисковик услужливо выдал ей массу снимков, изображавших Максима Гавриленко в самых разных ситуациях. Были тут и фото с отдыха, и с деловых переговоров, и с презентаций каких-то объектов. Ника с удивлением обнаружила, что каждый раз его сопровождают разные девушки – ни одно лицо не попалось ей дважды. «Такое впечатление, что он звонит в контору по подбору эскорта и четко описывает требования: высокий рост, модельная внешность, длинные волосы, черное коктейльное платье. Да – и чтобы ни в коем случае не блондинка, это же шаблонно», – фыркнула про себя Стахова. Она так углубилась в изучение материалов о Гавриленко, что даже не поняла, что осталась в офисе одна – коллеги, видя, как Ника увлечена работой, неслышно покинули помещение. Бросив взгляд в угол монитора, Стахова ахнула – двенадцатый час! Да ее сейчас отсюда метлой уборщица выметет!

Она взяла мобильный и набрала номер Артема:

– Тем, ты еще не ушел?

– Собираюсь. А ты чего так припозднилась?

– Да сижу вот… материал готовлю…

– Поужинаем? – предложил он, и Ника согласилась – все равно собирались встретиться, так почему не совместить это с ужином.

Она выскочила на пару минут в туалет, чтобы поправить макияж, а возвращаясь, заметила, как из комнаты выходит Дина.

– О, Динка, а ты чего тут? – удивленно спросила Ника, и секретарша Артема остановилась:

– Да вот, задержалась. Шеф что-то буйненький сегодня…

– А у нас что делала?

– Брала днем зарядное устройство для телефона у Наташки, у нас одной фирмы, а вернуть забыла. Думаю – положу на стол, а то вдруг она завтра хватится с утра. Все, Никуся, я побежала, меня Тимур ждет в машине. – Чмокнув Нику в щеку, Дина застучала каблучками по лестнице.

Ника проводила ее взглядом, с улыбкой наблюдая, как полы Динкиного модного пальто развеваются наподобие крыльев, взяла со стула сумку и чехол с ноутбуком и пошла вниз.

– Отлично! Каждое слово слышно, молодчина твоя кукла.

– Да не вопрос. Это было не особенно сложно.

– Ну, сложно или нет, я не обсуждаю, а гонорар – вот.

На стол плюхнулся пухлый конверт, и мужская рука быстро убрала его.

– А теперь иди. Будешь нужен – я позвоню. Спасибо за услугу.

Статья вышла «сопливая», как определил это Артем.

– Ну не ожидал от тебя… Только крыльев не хватает твоему герою! – саркастично заметил он, прохаживаясь по кабинету.

Ника, сидя за столом, барабанила пальцами по закрытому ноутбуку Масленникова. Она и сама чувствовала, что эта статья не в ее стиле, это даже не статья, а рассказ для глянцевого дамского журнала.

– Ты меня прямо на корню срезала. Что я теперь в номер поставлю?

– Артем, я написала то, что увидела!

– Ты просто не дала себе труда порыться, покопать поглубже! – раздраженно бросил Артем и полез в стол. – Я ни за что не поверю, что такой человек, как Гавриленко, на деле оказался невинным, как младенец. И никто не поверит, понимаешь? Никто – потому что, как известно, в основе каждого большого состояния лежит один украденный рубль. Знаешь, кто это сказал?

– Карл Маркс сказал, – буркнула Ника, – только ты его переврал. Там, если дословно, иначе звучит: «В основе всякого большого состояния лежит преступление».

– Ну а я о чем? Такое состояние, как у Гавриленко, априори не могло быть заработано честным путем, согласна? И в таком молодом возрасте. И родители у него не арабские шейхи. Улавливаешь? – подхватил Артем. – В общем, так. Иди сегодня домой, а на досуге почитай вот это. – Он бросил ей папку, набитую какими-то бумагами и вырезками. – И подумай, что и как переделать. В номер я это поставить не могу, мы не дамский журнал.

Ника вспыхнула и хотела возразить, но потом передумала и, сунув под мышку папку, вышла из кабинета. Артем вот уже который день вел себя странно, с утра был хмур и неразговорчив. Стахова вдруг поняла, что уже неделю они не встречались нигде, кроме работы. Раньше такого не было…

Отогнав от себя эту мысль, Ника вернулась в кабинет и уселась на свое место. То, что вечер ей придется коротать в редакции, она уже поняла. Тащить домой тяжеленную папку не хотелось, а переделывать статью нужно сегодня. Выхода нет…

Она начала перебирать какие-то вырезки, распечатки, целые газетные полосы. Попадались даже расшифровки прежних интервью Гавриленко. Но Ника никак не могла заставить себя вникать в суть. Промучившись до ночи, она решила, что все бесполезно. И тут позвонил Артем.

– Ты еще не дома? – удивленно спросил он.

– Нет. По твоей милости сижу в офисе и разгребаю кучу старых бумажек.

– Теперь можешь по моей милости вставать и идти домой. Статью я переделал сам, так что все в порядке.

– Сам? – удивилась Ника.

– Ну, а какой был выход? Уже сверстали. Извини, что раньше не набрал, замотался совсем, да и, честно сказать, думал, что ты ушла уже.

– Так какого же черта ты мне об этом не сказал? Чтобы я не сидела тут и не копалась в газетных вырезках? И вообще, с каких это пор ты взялся сам редактировать статьи?

Ника не могла понять, что происходит. Артем прежде не занимался такими вещами, бегло просматривал материал. И все, но переписывать…

– Ника, я очень устал, у меня нет сил на разговоры, – уклонился Масленников, – если ты освободилась, можем вместе выйти. – И он положил трубку.

Ей не понравились ни тон, ни слова Артема. Вообще все, что происходило в последние несколько дней, не нравилось и, более того, настораживало. И идти вместе с Масленниковым до проходной Ника уже тоже не хотела. Совершенно не хотела его видеть, и это нежелание тоже было странным. Вздохнув, Ника снова погрузилась в чтение и даже не услышала, как в кабинет вошел Масленников, уже в куртке и с неизменным портфелем в руке:

– Ты до сих пор не оделась?

– Спасибо, я еще не закончила, – холодно проговорила она.

– Я же сказал: номер выходит завтра, можешь выбросить всю папку в мусор.

– Дочитаю – и выброшу, – огрызнулась Ника, – иди домой, Артем, ты же устал.

Масленников решительно шагнул к ней, взял за плечи, заставил подняться из кресла и властно прижал к себе:

– Что с тобой сегодня? Ты на себя не похожа, Белочка. Едем ко мне – хочешь?

Ника вдруг расслабилась, обмякла, склонила голову на плечо Артема и согласно кивнула.

– Ты видел?! Ты это видел?! – Потрясая газетой, мужчина еле сдерживал раздиравший его изнутри гнев. – Кто вообще пустил сюда эту девку?!

– Максим Алексеевич был не против…

– Максим Алексеевич?! А со мной ты это согласовал?! А текст интервью завизировал кто-то, а?! Откуда вообще всплыла вся эта информация о готовящемся тендере? Ты понимаешь, что она нас этой статьей со всеми потрохами сдала? Понимаешь или нет?

– Я же не могу отвечать за то, что говорит в интервью Максим Алексеевич…

– Но ты же должен был потребовать текст! Текст, черт тебя подери, чтобы быть в курсе! – Скомканная газета полетела в угол кабинета. – Что теперь я должен делать с этим? Ждать, пока соответствующие органы с проверками нагрянут?

– Может, обойдется…

– Ох, мне бы ваше ослиное упрямство и носорожье спокойствие!

Ей и в голову не могло прийти, что статья, почти полностью переписанная и измененная, выйдет под ее именем. Но так или иначе подпись «Вероника Стахова» красовалась внизу, хотя по сути Нике в тексте принадлежали разве что знаки препинания. Первым желанием было пойти в кабинет Артема и закатить скандал, но, выкурив сигарету и чуть успокоившись, Ника решила, что это успеется. «У меня есть оригинал статьи, и это совершенно другой текст», – думала она, сидя на подоконнике в курилке. Сразу за этой мыслью пришла другая: а кому, собственно, она собиралась демонстрировать этот самый оригинал? Уж не Гавриленко ли, чтобы оправдаться и доказать, что она не писала ни слова о махинациях с тендером? Она вообще об этом тендере ничего не знала, да и откуда? В беседе с Максимом они практически не касались текущих деловых вопросов, больше обсуждая законченные проекты. А вот Артем, очевидно, через своих информаторов узнал и довольно жестко и прямолинейно изложил все в статье, намекая на возможные взятки. А статью подписал ее именем… И никакие материалы в ее собственном компьютере не помогут оправдаться. Печатное слово – оно как-то весомее выглядит.