Девушка сглотнула, потом, справившись с эмоциями, бросилась ему на шею. Зено слегка обнял ее за плечи и ласково похлопал по спине. При такой работе этим девушкам редко приходится сталкиваться с добротой или справедливостью.

– Вы хороший человек, сэр. – На ее лице появилась слабая улыбка.

Зено был не слишком польщен тем, что подобное существо находит его приличным человеком. Высвободившись из ее рук, он поднялся на ноги. Тем не менее нельзя рисковать безопасностью девушки, пусть она и проститутка. Его визит должен выглядеть вполне естественно.

– Ладно. Сделаем вид, что мы славно здесь кувыркаемся. – Зено с силой толкнул кровать ногой, затем стал имитировать ритмичные толчки и удары. Развеселившаяся малышка добавила к скрипу пружин стоны и громкие вздохи. Завершающая серия быстрого постукивания в стену должна была убедить всех обитателей борделя, что Скарлет трудится изо всех сил.

Кассандра Сент-Клауд поспешно взбежала по ступеням Клиники для женщин. Полная предвкушения, она на втором этаже повернула к кабинетам Британской организации женского здравоохранения. Из приемной появилась группа пациенток и растянулась по коридору.

– Простите, леди! – Извиняясь, Кассандра пробиралась мимо пышных юбок с турнюрами и наконец повернула в узкий проход с надписью «Доставка».

Повернув ручку, Кассандра сунула голову в дверь.

– Доктор Эрскин… – Ее голос весело дрогнул. – Мама?

Никакого ответа, только мяукающее хихиканье и сдавленный смех.

Что у мамы Оливии на уме? Кассандра ступила в кабинет, прошла мимо штабелей ящиков с медицинскими принадлежностями. Газовая лампа тихонько шипела над стопой коробок с маркировкой «Лондонской компании резиновых изделий». Кассандра улыбнулась. В ящиках, без сомнения, товары герцога Кондома, то есть презервативы.

За штабелем глазам девушки открылась небольшая, но безупречно чистая смотровая. Ее мать прижимала ухо к стене соседней конторы.

– Кэсси! – На лице доктора Оливии появилась озорная улыбка. – Иди послушай. – Она сделала приглашающий жест. – Иди, иди!

Кассандра не стала возражать и поместилась рядом с матерью. За стеной тихое поскуливание невидимой женщины превратилось в пылкие стоны и страстные вздохи. Кассандра была шокирована – сквозь гипсовую перегородку из соседнего кабинета до них явно доносились недвусмысленные звуки сексуального контакта. Кассандра резко выпрямилась.

– У Стэнли Харджети роман? – Она несколько раз встречала доктора Харджети и его жену в доме своих родителей. Ходили слухи, что медицинская практика доктора совсем захирела, а теперь еще и это. Кассандра пыталась сдержать ухмылку. – А с виду он вовсе не Лотарио.

Ее мать фыркнула:

– Ты видела женщин в коридоре? Таковы превратности судьбы. Теперь услуги моего коллеги нарасхват. Он станет богатым человеком.

Стоны звучали все громче, вскрики – чаще.

Кэсси подавила смех. Оливия поднесла палец к губам.

– Тише. Кульминация.

И кульминация наступила. Мощная, похожая на взрыв.

– По крайней мере истерия у этой дамы излечена. И все благодаря доктору Свифту.

Сгорая от любопытства, Кэсси прошла вслед за матерью в небольшой кабинет в дальнем конце помещения.

– Ты сказала «доктор Свифт»? А что случилось с доктором Харджети? И кто такой этот доктор Свифт? У него есть диплом, мама?

Оливия ухмыльнулась:

– Доктор Свифт – это не «кто», а «что». Новый электрический вибратор.

В уютном кабинетике, где царил вечный беспорядок, мать взяла со спиртовой горелки чайник и наполнила его водой.

– Знаешь, что сделал Стэнли Харджети после того, как я купила себе эту бунзеновскую горелку? За большие деньги приобрел набор марганцево-цинковых элементов – батарей Лекланше.

Кэсси поджала губы, но не сдержалась и сдавленно фыркнула. Ей приходилось встречать скандальную рекламу на последних страницах женских журналов. И вот столкнулась с этим воочию.

– О Господи, значит, он заполучил аппарат для лечения женской истерии.

– А еще электрический вибратор является действенным средством при артрите, мышечных спазмах и бессоннице. – Оливия хмыкнула. – Но наиболее эффективен он для снятия перевозбуждения у женщин. Теперь его практика процветает. Дамы являются к нему дважды в неделю… конечно, если доктору удается найти для них помещение.

– Но я надеюсь, не каждая леди столь эмоциональна, как эта его последняя пациентка? – Она сняла стопку книг с уголка стола, чтобы мать смогла поставить на него поднос.

– Слава Богу, нет, хотя у меня на этот счет есть собственная теория. – Оливия сбросила с потертого кресла жестянку из-под кошачьего корма. – Тут имеется любопытное совпадение. Вступив в партнерство с доктором Свифтом, Стэнли перенес половину своей практики в больницу. Полагаю, особо возбудимая пациентка может произвести слишком много шума в его роскошном кабинете на Харли-стрит.

Однако Кассандра больше не могла держать в себе собственные новости. Она едва не дрожала от нетерпения.

– Должна сообщить тебе, что сегодня утром поверенный телеграфировал о прекрасном известии. По моему указанию на мое имя была оформлена аренда небольшого дома – это таунхаус – поблизости от Белгрейвии.

Оливия замерла, не донеся лимонное печенье до рта.

– Ну что же, дорогая, думаю, пора. Я больше всех буду рада, когда ты сбросишь это вдовье облачение и вернешься к живописи. У тебя талант, Божий дар…

– …и не расточай его попусту, – в один голос с матерью продекламировала Кассандра. – Тебя порадуют мои планы. В этом году я планирую выставки в Лондоне и Париже. – Она вздернула подбородок. – Я собираюсь сосредоточиться на искусстве, и больше ни на чем!

Смерть мужа была для нее нежданным и тяжелым ударом, но в то же время дала шанс начать жизнь сначала.

– Я не допущу, чтобы вокруг снова вились матримониально настроенные джентльмены и погубили все мои амбициозные планы.

На этот раз она не изменит своему предназначению. То, к чему она стремится больше всего на свете, будет принадлежать ей. Она станет достойна прилепившейся к ней клички «импрессионистка». Мэри Кассатт со своим «Ребенком в соломенной шляпе», Клод Моне с «Женщиной с зонтиком», Эдгар Дега с «Танцовщицами в баре» и Кассандра Сент-Клауд с… с чем? Она унеслась мыслями в мир сверкающих красок и живописных мазков и почти не слушала рассуждения матери.

– …когда станет известно, что молодая вдова поселилась в собственной резиденции?

– Ну разумеется. Все сочтут, что у меня появился любовник. – Кассандра пожала плечами. – Пусть думают что хотят. Мне безразлично.

– Понятно, – усмехнулась Оливия. – Значит, свобода, Кэсси? И когда все это произойдет?

– Я начну перебираться завтра. Моя бесценная компаньонка, тетя Эсми, покидает Росслин-Хаус. Едет в деревню ухаживать за больной сестрой. – Кэсси поставила чашку на стол и широко улыбнулась. – Все складывается чудесно. Я сумею убежать от родни мужа.

– Я бы сказала, что после шести месяцев брака и двух лет вдовства это будет только справедливо. – Мать Кассандры выразительно закатила глаза, потом ее голос смягчился: – Ты выполнила свой долг, дорогая.

В комнате наступила тишина, словно обе женщины вдруг осознали, что разрыв с семьей покойного мужа Кассандры стал реальностью. Затем, отхлебнув чаю, Оливия с улыбкой заглянула в глаза дочери.

– Я была приятно удивлена, что ты узнала звуки сексуального удовлетворения, дорогая. Хочется верить, что при жизни Томас умел доставлять тебе удовольствие.

Кассандра плотнее сжала губы. Как мама любит шокировать!

Доктор Оливия Эрскин бестрепетно бросала вызов общепринятым установлениям – именно так называл эту ее манеру отец Кассандры, – и молодая женщина ответила единственно разумным образом:

– Да, мама. Он прекрасно знал, где располагается нужная точка и что надо делать, когда до нее доберешься. – На самом деле Томасу не часто доводилось видеть ее в состоянии полного блаженства. Щеки Кассандры вспыхнули, но мысль, что мать ее одобряет, принесла некоторое удовлетворение.