«Второй вопрос, который я задам Христичу, будет таким — Борис Федорович, вы долго сомневались, прежде чем сказали Кольцову „да“?..»

«На это могу ответить я. „Сомневался“ — не то слово. Он подверг меня напряженному допросу. Два дня мы ходили по аллеям Гринфилд-Парка и набережной реки Святого Лаврентия и говорили. Бориса Федоровича не интересовали условия оплаты. Его интересовала программа, которую я был намерен реализовать».

«Чем же соблазнил российский предприниматель этого много пожившего и много пережившего человека, знавшего в жизни все — и взлет побед, и горечь поражений?..»

«Не соблазнил — заинтересовал».

«С президентом ОАО „Союз“ Геннадием Сергеевичем Кольцовым я беседую в старинном особняке в центре Тюмени.

Кольцову сорок лет. Родители его приехали в Западную Сибирь в начале 60-х годов по комсомольским путевкам, здесь познакомились и поженились. Так что своим появлением на свет он обязан, по собственному его замечанию, патриотическому порыву советской молодежи.

Он неулыбчив, сдержан, точен в формулировках. Окончил Тюменский индустриальный институт. Кандидат экономических наук. Тема его диссертации — управление нефтегазовым комплексом. Второе образование — заочный юридический институт. Он женат, у него две дочери, студентки Гейдельбергского университета, вместе с матерью они живут в Германии.

Особняк, в котором мы беседуем, до революции принадлежал известному в Сибири лесозаводчику и меценату Сахарову, потом его реквизировала ГубЧК, по приговору которой Сахаров был расстрелян в подвале собственного дома, а в последние годы советской власти здесь был райком партии…»

«Можно дополнить:

Через некоторое время, когда в Москве завершится строительство центрального офиса „Союза“, особняк будет безвозмездно передан Российскому Детскому фонду, в нем разместится Центр эстетического воспитания детей. Финансирование его возьмет на себя ОАО „Союз“».

«В нынешнем кабинете Геннадия Сергеевича на втором этаже особняка проходили заседания бюро райкома. На одном из них молодого коммуниста Кольцова, старшего экономиста треста „Тюменьнефтегаз“, исключили из партии и отдали под суд.

„Преступление“ его состояло в том, что он осуществил одну из первых в СССР бартерных сделок: при его посредничестве нефтяники Нижневартовска, в магазинах которого было шаром покати, получили из Ставрополя мясо, масло и макаронные изделия в обмен на топливо для посевной. С полученной по договору суммы Кольцов заплатил не только налоги, но и, как дисциплинированный член КПСС, партийные взносы — около четырех тысяч рублей, что составляло годовую зарплату первого секретаря райкома партии.

Когда в райкоме произвели несложные арифметические действия и подсчитали, что коммунист Кольцов на этом бартере заработал больше ста тысяч рублей, сумму по тем временам совершенно неслыханную, это было воспринято как идеологическая диверсия и даже как предвестие конца света.

Сделка была абсолютно законной, все документы оформлены юридически безупречно, но что такое буква закона, когда речь идет о подрыве устоев!

На Кольцова завели уголовное дело по статье 153, часть 3 УК РСФСР за частное предпринимательство, „повлекшее обогащение в особо крупных размерах“, в виде меры пресечения было избрано содержание под стражей. И получил бы новоявленный предприниматель „до десяти лет лишения свободы с конфискацией имущества“, но времена менялись с феерической быстротой, бартер стал нормой жизни, дело закрыли за отсутствием состава преступления. Но полгода, проведенные в следственном изоляторе, стали для Кольцова хорошим уроком.

Он понял, что в этой стране ему нет места, и при первой же возможности уехал в Германию…»

«Николай Степанович!

Дело закрыли не из-за того, что быстро менялись времена, а потому что мой адвокат дал взятку судье. Взятки же в России берут не за нарушение закона, а за его исполнение.

Но об этом не нужно. Мои законопослушные западные партнеры прочитают статью и Бог знает что обо мне подумают. Русский бизнес и без того попахивает криминалом. А объяснить им, что произошло на самом деле, — для этого нужно прочитать курс лекций, да и то успех будет сомнительным.

Эту часть лучше дать в такой редакции:

„В то время, когда под митинговые страсти мгновенно ставшие очень большими демократами партийные функционеры растаскивали, как мародеры, ставшую бесхозной государственную собственность, Кольцов воспользовался самым главным завоеванием российской демократии: свободой передвижения по всему миру. Он уехал в ФРГ, чтобы изучать механизм рыночной экономики изнутри, а не по статьям бывших заведующих отделами журнала 'Коммунист' “.»

«Даже сейчас, через много лет, Кольцов не забыл того ошеломления, которое испытал в Германии. Не от магазинного изобилия и чистоты немецких городов. Его поразила комфортность деловой атмосферы немецкого бизнеса, где все четко регламентировано разумными законами, а неизбежные в любом деле конфликты разрешаются в арбитражном суде, а не в райкомах партии и на хатах криминальных авторитетов…»

«Правильнее: не в райкомах партии, а в комнатах отдыха губернаторов и в их загородных резиденциях».

«В то время, в конце 80-х и начале 90-х годов, интерес на Западе к России был огромный. Кольцов с его знанием особенностей национального российского бизнеса и российской „нефтянки“ пришелся более чем ко двору. Начав со скромной должности консультанта в небольшой нефте-трейдинговой компании во Франкфурте-на-Майне, он уже через два года становится ее президентом. Под его руководством годовой оборот компании, продающей в Германию и Великобританию нефть из России и Казахстана, достигает миллиарда немецких марок…»

«Уместно добавить:

В отличие от многих российских предпринимателей, происхождение капиталов которых покрыто тайной, Кольцов может отчитаться за каждый доллар. Его капитал составился из законных процентных отчислений за сделки по продаже нефти».

«Журнал „Дойче экономишен верк“ называет Кольцова бизнесменом года, в деловых кругах у него репутация гения менеджмента. Но все время его не оставляет мысль: почему они могут так работать, а мы нет?

В 1995 году Кольцов принимает предложение российского правительства возглавить Государственную топливную компанию и возвращается в Москву…»