Я оставляю все, что ты мне покупал - одежду, драгоценности, все твои подарки.

Инициал попробую снять сама, чтобы тебе лишний раз со мной не встречаться.

Поверь, я была счастлива с тобой.

Алина.”

27 Глава.

Марина встретила девушку довольная, подругу она не видела давно, да и созванивались в последнее время девушки редко, но Лина выглядела такой несчастной, что улыбка сползла с лица хозяйки квартиры моментально.

- Бросил? - первый же вопрос она задала в лоб.

Лина тихо вздохнула.

- Можно войти?

Марина подвинулась на проходе и подруга устало прошла внутрь.

Свернула на кухню, где еще не так давно подруга уговаривала Лину попробовать начать новые отношения. Упала на высокий табурет, сумку с вещами безразлично бросила рядом на пол. Марина, шедшая следом за подругой, подняла брошенное и положила на стол. Села напротив Лины, напряженно уставилась на нее, ожидая рассказа. Но девушка молчала. Тупо смотрела на пластик стола, водя по его узорчатому покрытию пальцем, и молчала.

- Бросил? - повторила свой вопрос Марина.

Лина медленно покачала головой.

- Ты бросила?

Она подняла голову. Взгляд, отчаянный и безнадежный, метался от новой плиты к шкафчикам для посуды, упорно не останавливаясь на подруге:

- Марин, одолжи немного денег? Мне на первое время, чтобы хоть где-то пожить.

- Да что у вас случилось - то, Лин? - уже по-серьезному встревожилась подруга.

Девушка упрямо сжала губы и снова уставилась на стол.

Поняв, что таким макаром она ничего не узнает, Марина перевела тему:

- Хорошо, сколько тебе нужно?

- Не знаю, тысяч двадцать, может чуть больше.

Прищурив глаз, Марина оглядела подругу. Бледность была объяснима ее состоянием, но откуда-то появившаяся худоба Лине не шла. Казалось, что она из пышной и эффектной женщины превратилась вдруг в тусклое тощее существо.

Почему она так похудела? Словно ее голодом морили! Или это он над ней так издевался?!

Женщина встала и включила чайник на подогрев. Ничего не говоря, достала линину большую кружку, налила туда заварки и бросила пару кусков сахара.

Лина вцепилась в горячую кружку как в спасательный круг, продолжая все также смотреть в стол.

- Ты обедала?

Она коротко кивнула.

- Ну, хорошо, пей тогда чай и успокаивайся!

Марина поставила на стол вазочку с печением, но Лина к нему не прикоснулась.

- Ехать тебе никуда не надо, нечего по чужим дворам слоняться, - по-матерински грозно проговорила подруга, - Останешься у нас, займешь крайнюю комнату…

- Нет, мне…

- А, ну, тихо!- прикрикнула на нее Марина, - Поговори мне еще! Тебе жить негде, а у нас как раз комната пустует, так что - давай, разбирай свои вещи и устраивайся.

Подруга догадалась, что у девушки стряслось что-то очень серьезное. Лину такой она видела лишь однажды, когда та ушла от мужа. Что же у нее случилось-то? Неужели и этот высокий и богатый оказался такой же сволочью?

Девушка затрясла головой.

- Марин, мне нельзя у тебя оставаться, понимаешь?

- Нет, не понимаю, и не соби…

- Меня могут искать и первым делом пойдут к тебе! А у тебя Лялька! И муж! - перебила Марину девушка, - Я не могу допустить, чтобы они пострадали!

- Мать моя женщина, ты с кем связалась-то? - ахнула подруга. В ее воображении пролетели картины связи Лины с криминальным авторитетом, маньяком и изувером, - Ты поэтому ушла от него?

- Марин, у тебя я не останусь, - не слыша ее вопросов, повторила Лина, - Деньги в долг дашь? Верну быстро, как смогу.

Женщина пристально уставилась на девушку, но та упорно молчала.

Марина глубоко вздохнула.

- Хорошо, я дам тебе денег, но я очень прошу, как устроишься, позвони и сообщи, где ты и что случилось в итоге!

Алина кивнула - конечно, сообщит, но, взяв деньги, быстро подхватила сумку с вещами и попрощалась. Даже чая толком не попила.

А поздно вечером длинный настойчивый звонок в дверь сообщил о приходе еще одного неожиданного гостя.

Марина как раз наливала мужу тарелку супа и от неожиданности дернулась, пролив немного на себя. Переглянулась с мужем, вытерла руки полотенцем и пошла открывать.

На пороге стоял высокий красивый темноволосый мужчина в дорогом деловом костюме и зло спросил у хозяйки, оскалив длинные, очень заметные клыки:

- Где моя Лина?

…

Жилье себе девушка нашла в небольшом мотеле за МКАДом. Комнатка была небольшая, с дешевой старой мебелью и грязным окном, но с собственным санузлом. Правда, соседи оказались шумные и менялись едва ли не ежедневно, но это Лину устраивало более чем. Они не лезли к девушке с расспросами, а значит, и мало кому смогли бы рассказать о ней. Консьержка ежедневно получала от Лины деньги за прожитый день, и, хоть посматривала на нее с интересом, но не настаивала на разговорах по душам. Мало ли, кто снимает в мотеле жилье.

Первое время она не переставая ревела от жалости к самой себе, из-за разбитого сердца и ненависти к Гюнтеру. Но потом, когда сил на слезы уже не хватало, она просто лежала на кровати и тупо смотрела в стену. Из комнаты девушка выходила, только чтобы поесть в кафешке рядом. Готовили там, конечно, не так изысканно, как Жак, но ее вполне это устраивало. Главное набить желудок очередной пищей, чтобы не ныл от боли. После она возвращалась в свой номер и снова ложилась на продавленную кровать, включая для фона телевизор. Его она почти не смотрела, не было настроения.

Что делать дальше она не представляла.

Через день, выходя из кафе после обеда, девушка наткнулась взглядом на стойку с газетами, в частности, на объявления о всяких магах и оракулах. Мысль пришла к ней в голову мгновенно. Для снятия инициала обращаться к клановым магам бесполезно, они мигом сообщат о ней понтифику, а этого Лина стремилась всеми силами избежать. Еще раз встречаться с высшим девушка не могла. Ей было бесконечно больно вспоминать о любимом мужчине, зная, что она для него стала пустым местом. И как бы он ни старался излечить ее тело, Лина понимала, что Гюнтер был прав. Увидев, что тот сотворил с ней, осознав, что Линой пользовался другой мужчина, Марк не станет больше продолжать с ней близкие отношения. Его гордость этого не позволит. И он прекрасно дал девушке это понять там, в больнице, когда ни разу не заговорил с ней о своей любви, ни разу не дотронулся, не обнял, не поцеловал. Она стала для него грязной, запятнанной как проститутка. И хоть он и понимал, возможно, что в этом нет ее вины, держать ее рядом с собой он не будет.

Их отношениям пришел конец, жестокий и беспощадный.

Лина постоянно вспоминала Гюнтера. Друга, которому она доверяла, ставшего насильником и изувером, почти убийцей.

Почему он так поступил? Ведь ни разу за все время, что они общались, он не показал ни жестом, ни словом, что испытывает к Лине нечто большее, чем дружеские чувства. Но в том доме он с диким остервенением насиловал ее и избивал, ломая ее сопротивление с наслаждением безумца.

За что он с ней так, девушка не понимала.

…

Лина уже собиралась лечь спать, но за стеной вдруг послышались шум падающей мебели и крики. Стены в мотеле были тонкие, чуть посильнее ткни пальцем — дырка обеспечена. Наверное, опять очередная попойка у соседей, решила она, разбирая кровать ко сну.

Свет в комнате мигнул. В коридоре послышались звуки многочисленных шагов, как будто прошел целый отряд, в соседние двери громко забарабанили и потребовали открыть. За стеной кто-то едва слышно взвизгнул, шум затих. Раздались мужские голоса, грозно о чем-то спрашивающие, им едва слышно отвечали постояльцы.

Лина выключила свет и улеглась на кровать. Наверное, консьержка вызвала полицию из-за шума. Обычное дело, когда речь заходит об алкоголиках.

И только она перевернулась на другой бок, как дверь в комнату постучали и сразу же, не дожидаясь ответа, открыли.

- Миграционная служба! Кто здесь?