— Законченный негодяй! — сказал Ферди по-настоящему сердитым голосом и с соответствующим гневным выражением лица. — Как ты решила это дело?

— Как вы знаете, я обещала ему ответить перед отъездом — я подумала, что лучше не дразнить его и не приводить в отчаяние. Лорд Лэтем предположил, что он может сделать что-нибудь ужасное, так как капитан по уши в долгах, как вам известно. Я согласилась выйти за него замуж при условии, что смогу взять с собой свою горничную. И я настояла, что мне будет разрешено продолжать занятия пением и стрельбой из лука — на что он согласился.

— Правда? — Ферди пристально посмотрел на нее, потом расхохотался. — Напомни мне, чтобы я не вздумал даже предполагать, что смогу переспорить тебя. Ты умная девочка.

— Теперь, когда я послала его договариваться насчет кареты, что я должна делать? Мне бы хотелось пристрелить этого человека — только не хочется быть повешенной за это.

Ферди заинтересованно посмотрел на нее, потом заметил:

— Да ты кровожадная малышка.

— Да он вызывает презрение — считать, что только из-за того, что я не обладаю миловидностью, я прыгну в его объятия. Какая чушь! — она сердито нахмурилась.

Он просто не рассмотрел тебя, если мог подумать такую чепуху. Твои волосы стали твоей гордостью, и многие женщины должны позавидовать твоей фигуре. Не надо недооценивать свое очарование, Гарриет, — попенял он ей.

Не вполне уверенная, как надо реагировать на это любезное замечание, Гарриет просто улыбнулась, потом сменила тему разговора:

— Что мне делать, когда я встречу его завтра утром?

— Так ты намереваешься явиться на свидание?

— Да, но я должна заставить его убежать, как бы мне ни было страшно. А вы должны признать, что я не обладаю парой крепких кулаков, как вы могли бы сказать. — Выражение его лица при употреблении ею боксерского жаргона заставило ее засмеяться. — Разве у меня нет на это права?

— Какая ты озорница, — сказал он, но это прозвучало скорее ласково, чем неодобрительно. — Очень хорошо. Если ты должна встретиться с этим малым, то лучше приди вооруженной.

— Я не умею хорошо стрелять из ружья. Я могу промахнуться, — серьезно заметила она.

— Тогда тебе следует воспользоваться луком, — пошутил он, изучающе глядя на нее с веселым выражением, которое быстро исчезло, когда она заговорила.

— Прекрасно! Превосходная идея! Я выстрелю в синее, не в золото, если вы понимаете, что я имею в виду.

— Ты хочешь чуть-чуть промахнуться? — в ужасе спросил Ферди.

— Вы считаете, что я не смогу это сделать? — с вызовом спросила она.

— Ох, если внимательно прицелишься, то несомненно сможешь, — сказал он, отступая от нее на шаг.

— Мне бы очень хотелось, чтобы вы где-нибудь спрятались на случай моей неудачи — если бы вы могли быть столь добры. Он может начать спорить со мной — попытаться заставить меня уехать с ним с помощью силы или опиума, но он не стал бы так шутить с вами.

— Подобное доверие лишает спокойствия, — ответил Ферди, и в его голосе прозвучала какая-то непонятная интонация. Гарриет с любопытством посмотрела на него, но он ничего не добавил, чтобы объяснить смысл своего замечания.

— Так все решено? Я появлюсь на стрельбище со своей горничной. Вы спрячетесь там, где будет лучше всего. Я возьму с собой новый лук и колчан со стрелами. Нельзя, — отвлеклась она, — позволить ему думать, что у меня всего одна стрела, чтобы выстрелить в него.

— Да, я не могу придумать ничего более обескураживающего для нашего пылкого капитана, чем быть подстреленным молодой женщиной, которую он собрался похитить, — сказал Ферди с улыбкой, показывающей полное отсутствие жалости к положению капитана.

— Будем надеяться, что меня ждет успех, — решительно заявила Гарриет, поворачиваясь, чтобы вернуться к его сестрам.

Они прошли по коридору, словно и не вели очень личного разговора. Все время они оставались на виду у многих гостей. Ни Ферди, ни Гарриет не желали каких-либо осложнений.

— Я полагаю, что должен чувствовать раздражение, оттого, что ты никого не позвала, чтобы нас застали в компрометирующей ситуации, — шутливо пожаловался Ферди. — Я убеждаюсь, что в последнее время мои акции в свете упали.

— Ферди! — воскликнула она, в тревоге касаясь его руки. — Вы не можете серьезно думать, что я сделала бы нечто подобное с вами! Я надеялась, что вы лучше знаете меня. Вы такой хороший, добрый человек, лучший друг, какой был у меня когда-либо. — Она подумала и добавила: — Кроме того, я не смогла бы соперничать с Лафлер.

В ответ Ферди издал сдавленный звук, когда они входили в комнату, где, готовясь покинуть бал, разговаривали его сестры.

— Наконец, — сказала Диана, — вы вернулись. Я думаю, что вы составили какой-то план?

— Да, — согласилась Гарриет, потом сменила тему, чему она прекрасно научилась к этому времени.

Когда они попрощались с леди Шефтон и ее графом, благодаря их за восхитительный вечер, Эмма легко обняла Гарриет за плечи, говоря:

— Вы можете поехать с нами. Я бы хотела немного поговорить с вами, если можно.

Настороженно взглянув на Эмму, Гарриет согласилась.

— Мне будет приятно ваше общество, — вежливо заметила она, бросив на Ферди, как она надеялась, многозначительный взгляд перед тем, как встать рядом с Эммой в ожидании их кареты.

— Я с нетерпением буду ждать, чтобы узнать, как обстоят ваши дела, — ослепительно улыбнулась им Диана, садясь в свой экипаж с мужем.

— Не могу представить, о чем она говорит, — сказала Гарриет Эмме, когда они садились в карету Уинстеев.

— Она умирает от любопытства узнать, о чем вы с Ферди так долго совещались. С любой другой девушкой Ферди был бы безнадежно скомпрометирован так или иначе.

— Я бы никогда не поступила с ним подобным образом, — с негодованием начала Гарриет.

Эмма прервала ее, похлопав по руке и говоря:

— Конечно нет. Договорились к вашему удовлетворению?

— Думаю, что да, — ответила Гарриет полным сомнений голосом.

— Ну, что бы вы ни решили делать, я желаю вам успеха, — заявила Эмма, поддержанная мужем.

— Спасибо вам обоим. Как только все закончится, я сразу приеду к вам рассказать обо всем. Мне бы не хотелось разочаровать вас, — со смехом сказала она.

— Гарриет, я не знаю, как сдерживается Ферди, когда имеет с вами дело, если вы так обращаетесь с ним, — сказал лорд Уинстей со смехом в голосе.

— Иногда он выглядит довольно свирепо, — признала Гарриет. — Но он такой нежный ягненочек, он никогда бы не обидел меня.