Я оставил Карена в покое, взял у Арсланбека два заряженных гранатомёта, а два разряженных отдал ему. У Арояна взял полные обоймы и отправился выполнять приказание, но выполнить приказ командира группы оказалось не так-то просто. Наши заняли круговую оборону и отстреливались из МП-40 и гранатомётов. Я мог ударить в тыл фашистам, но в то же время мог попасть под огонь своих хлопцев. Чего делать? Я услышал какой-то шум и обернулся. Три грузовика двигались в моём направлении. В том, что в кузовах ехала вражеская пехота, я даже не сомневался. Главная моя задача - не позволить немцам выгрузиться. А то, спрятавшись за хатами, да всякими сельскохозяйст- венными постройками, фашисты надолго заблокируют нашу группу. Я «с колена» из гранатомёта «достал» первую машину. Пока немцы чухались, я разнес второй грузовик. А из третьего начали выгружаться солдаты, но осколками третьей гранаты я поразил нескольких пехотинцев. Потом с другой стороны машины четвертой гранатой ликви -дировал ещё человек пять. Пока враги приходили в себя после серии взрывов, я подбежал к фашистам и в упор расстрелял их. Взял у погибших несколько ручных гранат и отпра- вился выручать своих из окружения. Подкрался поближе к врагам и закидал их гранатами. Правда, некоторых фрицев пришлось завалить из пистолета - пулемёта. Кстати, несколько слов о стрелковом оружии. Я не представляю - как раньше махали мечами да саблями, тыкали копьём в живого человека. Ну, не представляю я себе таких действий. Да рука устанет махать мечом. Нас учили, примкнув штыки к винтовкам, колоть соломенные чучела, но чтоб ткнуть штыком в живого человека, протыкая его кишки или желудок - это так противно, что я для себя решил ни за что и никогда не ходить в штыковую атаку. Одно дело - ударить прикладом в лоб и другое дело проткнуть живую плоть. А убийство из стрелкового оружия осуществить намного легче как для психики, так и для тела – физи- чески напрягаться не нужно. Прицелился, нажал на спусковой крючок - вот и все дела. Не надо колоть, резать или рубить.

Мои однополчане поняли, что к ним пришла подмога, и хлопцы начали прорывать- ся ко мне. Первым на меня вышел Антон Кузьменко.

- Тёзк, а тебя где носило?

- Я был в штабе и выполнил с Тугаевым задание. Всем отходить. Товарищ майор ждёт нас в условленном месте.

Антон свистнул, потом крикнул:

- Задание выполнено. Всем отходить.

Я и Кузьменко из пистолетов-пулемётов прикрывали отход хлопцев.

- Стойте. Двоих не хватает,- сказал Антон.- Где они?

- Адиатуллина нет и Назирова нет,- проговорил Розенблат.

- Надо их найти и вывести из под обстрела, если они ранены, - приказал я, хотя, не был командиром.

- А если убиты?- предположил Кузьменко.

- Тогда их всё равно нужно найти и забрать с собой. Мы своих не бросаем,- повто- рил я слова товарища майора.

- Антон, а ты сам-то попробуй вынести на себе убитого и при этом не попасть под прицельный вражеский огонь,- проворчал Сенька.- Да и местность какая-то... То дома, то сараи, то ограды. Я предлагаю оставить убитых, а кто ранен, тех забрать с собой. А с уби- тых снять оружие и бронежилеты.

- Возвращайтесь. Я и Антон вас прикроем.

- Только так прикрывайте, чтобы немцы голов поднять могли бы.

- Да и вы шевелите поршнями.

То ли враги подумали, что к красноармейцам пришло большое пополнение, то ли их силы были истощены, но в любом случае фашисты приняли единственно правильное для нас решение - они начали отступать. Кинули в нас несколько гранат, но не добросили, а вот мы из оставшихся гранатомётов многих «достали». Кто из противников вырвался из ада, который мы им создали, скрылись за постройками. Непонятно - фрицы то ли залегли, то ли дали хорошего дёру.

- Давайте искать наших ребят,- предложил Кузьменко.

Адиатуллин лежал под яблоней лицом вниз. Я перевернул убитого на спину и увидел, что у Флюра отсутствовала челюсть. Я закрыл глаза и отвернулся. Не мог я привыкнуть к такому. Одно дело - когда человека прострелили и другое дело, когда у бойца осколки «ампутировали» какую-то часть тела.

- Хлопцы, Флюр здесь лежит. Идите сюда.

- А здесь Назиров,- крикнул Розенблат.

Мы быстро подхватили убитых и направились к месту встречи с товарищем майором. Всё наше оружие было собрано и унесло с поля боя. От ранений в руки и ноги бронежилет не спасает. От попаданий в лицо каска не спасает. Поэтому у нас было трое убитых и пятеро раненых.

- Товарищ майор, как с убитыми уходить будем?- спросил Антон.

- Не знаю, - ответил наш командир. - Своих погибших солдат на глумление врагам оставлять нельзя.

- Там стоит один нераздолбанный немецкий грузовик,- я показал направление.- Его можно использовать.

- Подгоните его сюда,- приказал товарищ Тареев, но никто не двинулся с места.- В чем дело, бойцы? Подгоните сюда машину.

- А кто будет за рулём?- спросил я.

- А что? Никто не умеет управлять автомобилем?!- очень удивился товарищ майор.

Все молчали.

- Ладно,- продолжал товарищ Тареев,- идём к машине.

Мы благополучно добрались до грузовика, и я заметил, что одно заднее колесо пробито. Это осколок гранаты, которую я выпустил по пехотинцам, постарался испортить скат. Ну и что? Всё равно доедем, если из пары колес, спущено одно. Второе-то не повреждено. Я обошёл машину. Два осколка пробили борт. Тоже ничего страшного. Положили убитых в кузов и помогли командиру группы залезть в кабину.

- Кто-нибудь… Ты, например,- товарищ майор показал на меня.- Сядешь со мной и будешь нажимать на тормоз и газ. А то с прострелянной ногой мне будет трудно управ- лять грузовиком.

Я сел рядом с товарищем Тареевым. Он показал на педали:

- Вот эта педаль тормоза, а вот это газ. Ставь сюда ногу и пока не скажу куда нажимать, не нажимай. Но на педали дави не резко, а плавненько.

Ехали мы, ехали, ехали-ехали и подъехали к машинам, которые я разворотил на лесной дороге из гранатомётов.

- Стоп машина,- сказал водитель, и я нажал на тормоз.- Всё. Дальше двинем пешком. Дорога узкая и объехать автомобили не сможем. Да мы и не знаем - КАК на машине подъехать к тоннелю. А этот участок леса нам знаком.

- Здесь недалеко лежит Чеботарь. Его надо взять с собой,- я чуть ли не приказал старшему по званию.

- Хорошо. Так и поступим,- согласился товарищ майор.

Мы добрались до тоннеля под утро. Носилок не было, а нести убитых за руки и за ноги не совсем удобно. Нас. Грязных, голодных и уставших, кто-то окликнул:

- Стой! Кто идёт?

- Свои,- ответил командир группы.

- Кто - свои?

- Майор Тареев с красноармейцами.

- Проходите.

Вход в тоннель охранял секрет, состоявший из двух пулемётчиков, двух гранато- мётчиков-автоматчиков и товарища капитана.

- А зачем вас здесь поставили?- спросил товарищ Тареев.

- Чтобы не пускать всякую фашистскую сволочь в наше настоящее,- отчеканил товарищ капитан.

- В ваше будущее,- прошептал я, но товарищ майор меня услышал и поправил:

- Мы идём в наше настоящее, но в ваше будущее. Так что, товарищ красноармеец, двигайся первым. Ты уже в будущем побывал и дорогу знаешь.

Я вошёл в тоннель. Через прибор ночного видения увидел ровную окружность подземного хода. Интересно, а какой машиной можно пробурить такую «трубу»? Я потрогал стены. Твёрдые. Как будто чем-то пропитали, чтобы земля не была рыхлой и не осыпалась.

Меня в спину слегка толкнул товарищ Тареев:

- Ну чего встал? Отоспаться не хочешь или аппетита нет?

- Товарищ майор, всё у меня есть. Но кто прокопал этот подземный ход? Но я думаю, что его пробурили.

- Как говорят при социологическом опросе: затрудняюсь ответить. Но приедут ученые-физики, всё здесь осмотрят и нам обо всём расскажут. Правда, если информацию не засекретят.

Товарищ Тареев усмехнулся своему ответу, и мы пошли по тоннелю. На выходе нас снова окликнули:

- Стой! Кто идёт?

- Майор Тареев с красноармейцами, - ответил я.

- Наконец-то,- узнал я голос Равиля.