Дилан внимательно посмотрел на него. Синие глаза Феликса искрились сарказмом и презрением. Он излучал нервное напряжение, избыток адреналина и глубокое несчастье. Несмотря на уверенные движения и ясный взгляд, он был очень пьян. Он начал пить текилу задолго до пяти вечера. Дилан знал, что Феликс мог лучше всех скрывать все признаки опьянения, но потом наступал момент, когда он больше не мог контролировать свои действия. В таком состоянии Дилан видел его лишь несколько раз.
— Не делай этого, Феликс, — взмолился он.
— Почему? — потребовал он ответа, подняв бутылку с широкой, спокойной улыбкой. — Она вела себя как последняя шлюха, и она заслуживает соответствующего отношения. Она и сама не против, правда? Прости меня, если я вдруг оглох, но я не слышал ни одной жалобы. Тогда почему нет?
— Ты знаешь почему, — спокойно сказал Дилан, чувствуя, как руки сжимаются в кулаки.
— Потому что ты хочешь получить удовольствие с ее маленькой рыжеволосой подружкой? — рассмеялся Феликс. — Вперед! Это совсем не трудно. Она легкая добыча.
— Потому, — пробормотал он, едва сдерживая злость, — потому что Фоби другая. Именно поэтому сейчас ты так чертовски невыносим.
— Она шлюха. — Феликс сделал еще один большой глоток шампанского и обернулся, когда дверь ванной открылась.
— Фоби, дорогая, — промурлыкал он, проходя мимо Флисс, и привлек к себе Фоби в привычном нежном поцелуе, от которого можно было потерять сознание.
На мгновение Фоби застыла, но потом она обвила свои руки вокруг его шеи, выгибаясь ему навстречу, и начала отвечать на поцелуй. Ее глаза не отрывались от его глаз, бросая дерзкий вызов.
Фоби захотелось выпить еще, но открыть бутылку не получалось.
— Я сам все сделаю, — выдохнул Феликс у ее шеи, неожиданно оказавшись позади нее.
— Расслабься, — оттолкнула его она. — Я уверена, что ты справлялся и с более трудными вещами.
— С тобой, моя дорогая, ничего не стоило справиться.
Фоби заметила выражение самодовольного превосходства на лице Феликса.
— Бокал вина, дорогая? — с улыбкой спросил Феликс.
— Нет, спасибо. — Фоби устремилась назад в гостиную.
Флисс и Дилан теперь были неразлучны.
Чувствуя себя лишней, Фоби подошла к магнитофону и поставила кассету Кэта Стивенса. Затем она угрюмо пробралась к самому отдаленному пуфу и уселась на него, как стервятник на труп. Кэт негромко напевал «Лунную тень». Фоби закрыла глаза и пожелала оказаться как можно дальше отсюда. Когда она снова открыла их, то обнаружила, что смотрит прямо на Феликса. Он стоял в дверях кухни и наблюдал за ней. Фоби заметила, что выражение его лица смягчилось и стало почти нежным.
Когда зазвонил телефон, она чуть не подпрыгнула до потолка от неожиданности.
Феликс, стоявший рядом с телефоном, снял трубку.
— Привет, — он насмешливо улыбнулся Фоби и отвернулся в сторону, — вы попали в будуар Фоби Фредерикс.
Увидев рядом с телефоном фотографию в рамке, он наклонился и начал рассматривать ее, продолжая говорить.
— Боюсь, сейчас она не может подойти к телефону. Кажется, она куда-то ушла. Что-нибудь передать? Алло? Алло? Как странно — никто не отвечает. — Феликс повесил трубку и присел, чтобы ближе рассмотреть фотографию.
— Наверное, звонили мне! — взвыла Флисс. — Я как раз жду звонка.
Фоби с такой яростью уставилась на спину Феликса, что она почти ожидала увидеть две дырки в его мятой шелковой рубашке, словно прожженные лазером. Схватившись за стену, она с трудом выбралась из пуфа.
— Как ты смеешь, черт возьми! — злобно прошипела она, когда ей удалось встать. — Ты маленький, испорченный кусок дерьма!
— Кто смеет звонить, — пробормотал Феликс, выпрямляясь с фотографией в серебряной рамке. — Полагаю, это был всемогущий Дэн?
Он кивнул в сторону телефона и снова посмотрел на фотографию.
— Должен сказать, что ты была чрезвычайно уродливым ребенком, Фоби. Скажи мне, ты сделала операцию, чтобы исправить уши и косоглазие, или все прошло само собой? А это что за идиот с бакенбардами? Полагаю, что этот ковыряющий в носу гном — твоя сестра, а похожая на...
Слишком разозленная, чтобы говорить, Фоби с такой яростью дала ему пощечину, что он на мгновение закрыл от боли глаза. Но его спокойная улыбка осталась на месте.
— Не знаю, как вы, ребята, — рассмеялся он, — но я бы с удовольствием посмотрел какой-нибудь фильм. У вас, случайно, нет «Истории любви»?
Каким-то образом, стараясь утопить свое отчаяние в вине, Фоби продержалась до конца вечера.
Дилан повернулся к Фоби:
— С тобой все хорошо, дорогая?
— А? — Она взглянула на него и обнаружила, что по ее щекам текут слезы.
— Такая большая плакса, — засмеялся Дилан, успокаивающе обнимая ее за плечи и прижимая к себе.
Фоби прижалась щекой к его теплой, пахнущей дезодорантом рубашке и тоже попыталась рассмеяться.
— Я всегда плачу на свадьбах, похоронах и при получении перечня банковских счетов, — фыркнула она, украдкой бросив взгляд на Феликса.
Он ревниво наблюдал за Диланом.
Не замечая его неудовольствия, Дилан взъерошил волосы Фоби и поцеловал ее в макушку.
Феликс уставился на Фоби.
Она посмотрела на него и улыбнулась, меняя тактику.
Широко зевнув, она потянулась на диване и выпрямила затекшие ноги, вращая ступнями.
— Закрой рот, — пробормотал Феликс.
Посмотрев на него, Фоби насмешливо приподняла брови и продолжила зевать.
— Сам закрой.
В следующее мгновение он оказался рядом с ней, так сильно прижимаясь губами к ее губам, что диван чуть не опрокинулся назад. Она даже не успела набрать воздуха в грудь и теперь отчаянно боролась с Феликсом, чтобы сделать вдох.
Застонав от злобы и унижения, Фоби попыталась схватить пепельницу, решив размазать ее содержимое по блестящим чистым волосам Феликса. Но он уже отпустил ее, освобождая ее губы. В его глазах появилось выражение раскаяния и ненависти к себе. Убирая руку от шеи Фоби, он неожиданно прижался лицом к ее плечу.
— Прости меня.
По-прежнему не позволяя ей встать, он начал целовать ее шею — сначала так медленно и нежно, что она почти не чувствовала прикосновений его губ. Немного отодвинувшись, он освободил ее руку и провел своими пальцами по всей длине руки к плечу, проскользнув под шелковую бретельку ее платья. Все это время он покрывал ее горло поцелуями с отчаянной, виноватой нежностью.
