— И вы готовы вечно обливать его презрением всего лишь за один проступок? — я фыркнула. — Не находите, что это слишком?

— Как ты можешь судить? Ты не одна из нас! Тебе не понять, каково это, когда собственное дитя предает все, во что ты верил! — черный взвился на дыбы. Ой, какие мы нежные…

— И ради веры вы готовы его потерять навсегда? — тихо спросила я, смотря на Урагана, стоявшего у кромки леса. — Ради какой-то веры, пары идеалов, божества, которое не отвечает на ваши мольбы, вы готовы бросить своего сына на растерзание чужакам? Что же для вас дороже: семья или вера?

— Как ты… — начал было серебристый, но я жестом заставила его замолчать, подойдя к замершему черному.

— У меня есть семья. Есть идеалы, своя вера, своя жизнь. Но когда на кону тот, кто мне дорог, я предам, не задумываясь. Семья — это та вера, которая рядом, которая всю жизнь вас поддерживает, дает силы, дает смысл жизни, — я смотрела ему в глаза и видела. Видела борьбу внутри могучего единорога. — Вы же не спросили его. Не узнали, как все было. Вы видели часть правды, а вторую додумали за вас. Выслушайте его. И попытайтесь все-таки решить для себя, единороги, что важнее — семья или слепая вера в то, чего уже нет?

Развернувшись, я пошла к краю поляны, откуда можно было свободно открыть портал, не боясь, что кто-то посторонний увидит эти места, увидит единорогов.

«Спасибо…» — коснулась меня мысль Урагана. И в ней действительно была благодарность. Он благодарил меня не за то, что я вернула его домой. Он был благодарен за то, что я смогла сказать им в лицо, тьфу ты, морды все, что не мог сказать он. Иногда, чтобы увидеть все, как есть, надо, чтобы кот-то ткнул тебя в грязь.

Я обернулась и мягко улыбнулась единорогу. Тот поклонился, выказывая уважение, чего от этих существ не могли никогда добиться. Видимо, просто не знали, как и что надо делать.

— Подожди, дракон, — окликнул меня кто-то. Я остановилась, терпеливо ожидая, когда ко мне подойдут. Но этого не произошло, поэтому пришлось обернуться вторично. Вперед вышел единорог цвета шоколада. — Ты должна знать. Убив Химеру, ты обзавелась могущественными врагами из другого мира. Мы давно следим за Ним, но не имеем права вмешиваться. Нас слишком мало.

— Кто он? — полюбопытствовала я, сложив руки на груди.

— Мы не знаем его имени, — с шоколадным подровнялся золотистый. — Но тебе следует быть осторожной.

— Никто не знает, что это сделала я, — фыркнув, открыла портал одним взмахом руки. — Но я приму к сведенью ваши слова. Прощайте.

— Еще увидимся, дракон. Еще увидимся, — прошептал вслед мне золотистый единорог, но я уже его не слышала, шагнув в зев портала, возвращаясь домой. К семье. Эх, надеюсь, сильно меня ругать не будут!

Дом встретил меня… Тишиной. Замогильной, блин. Нарушаемой только чьими-то пьяными воплями, исполняющими похабные песни из архива семьи Самохиных. Та-а-а-а-ак… Судя по голосам, это Скар, Стас, Тима и… Светка?! Ну, я сейчас им устрою растление малолетних! Это ж надо, на несколько часов отлучилась, а тут уже черте что творится! Сейчас кто-то у меня получит!!!

Как я летела по коридорам, описывать нет нужды. Ориентировалась по звуку, сшибала все, что можно было сбить, и всех, кого можно было сбить. Правда, слуги, завидев меня, уже заранее отскакивали в сторону. Видимо, на моем лице было написано большими буквами, что и как я буду делать с этими растлителями!

Компания заседала в столовой, где я еще вчера завтракала с мужем. И даже внимания не обратили, когда двери просто напросто сорвало с петель, и они красиво, но весьма недолго летели через всю комнату и затормозили только у противоположной стены! Они даже фэйсы свои в сторону двери не повернули! Да что же это такое?!

— Ну, и как это называется? — ласково, на первый взгляд, чтобы жертву не спугнуть, спросила я, стоя в теперь уже совершенно свободном от дверей проеме.

— Сашка, ты, че ли? — пьяно улыбнулся Стас. — Как дела у тя? Всех недр-р-ругов завалила?

— Сашуль, а мы… Мы тут пьем! — и, икнув, Светка сползла под стол, и оттуда раздался еще один ик. Громогласный. Обалдеть… Одно радует, на детей это не повлияет.

— Сашка… Живая… — отмер Скар. — А мы тебя уже вроде как поминаем…

— Это чем интересно, похабными песнями семейного сочинения? — я скрестила руки на груди и грозно нахмурилась, стараясь не обращать внимания на незначительную боль в плече. — Ну, и с какого перепугу вы меня ТАК поминаете, я могу узнать?!

— Александра? — он подкрался сзади и сцапал меня в охапку. Точнее попытался. Я просто отошла в сторону, заставив Сулема качнуться вперед и схватить воздух руками. — Что с тобой?

— Со мной ничего. А вот с этими тремя сейчас что-то будет, — я усмехнулась, нехорошо так усмехнулась. — Иди, ищи Станислава и священника. Сейчас я приведу его невесту в потребное состояние, и будем свадьбу проводить в ускоренном темпе. Пусть сам за ней следит потом, мне уже надоело!

— Тебе не кажется, что это слишком, проводить свадебную церемонию в таком состоянии? — попытался отговорить меня муж, с усмешкой рассматривая абсолютно невменяемую компанию. А «ик» из-под стола сделал его усмешку еще шире. Ну, да, мне тоже этот благозвучный звук понравился. Да так, что уже просто некуда дальше!

— Ничего. Сейчас мы ее отрезвляющим вернем на грешную землю, а там пусть маг сам с ней разбирается. Ну, право слово, стоило только ее родителям объявиться, как ребенок ушел в загул! Как это, по-твоему, называется, а? — ой, еще чуть-чуть и я орать начну. Причем благим матом. И не факт, что это понравится слушателям.

— По-моему, тебе надо отдохнуть, — вынес вердикт Сулем и таки обнял меня за плечи. — Успокойся. Чего нервничаешь? Сейчас приведем всех в порядок…

— Я сейчас братьев приведу в такой порядок, что они у меня при слове «водка» будут кривиться так же, как при слове «лимон»! А еще лучше, заставлю сожрать килограмм лимонов, чтобы попортить их счастливые лица!!! — держим себя в руках, держим в руках… И не тянемся к канделябру и другим тяжелым предметам, стоящим неподалеку! Не тянемся, я сказала!!!

— Сашуль, ик, это… Т-т-ты? — Тимофей оторвал лицо от салата и мутным взглядом посмотрел в мою сторону. — В-в-вернулась обманщи-щи-щиц-ца??? Отп… Отправила меня, к-к-куда Мм-макар те-л-лят не гг-гонял! А с-с-сама???

— А сама сейчас такой вам лунопарк устрою!!! — взвилась-таки я и… Понеслось.

Не знаю… То ли стена мне показалась слишком бледной, и я решила ее украсить… Или просто чем-то мне не понравилась… Ну, не знаю я, почему швырнула в нее стол с кучей еды, парочку канделябров, вазы, столы, стулья и братьев! Факт просто остается фактом! Я это все туда швырнула!!!

На полу осталась лежать, свернувшись клубочком и сладко причмокивая губами, эльфа, по-детски сложившая руки под щеку. И как можно обидеть такое дитя маленькое? Только если ремнем выпороть, чтобы хорошо себя вела.

— Успокоилась? — спокойно осведомился у меня Сулем, рассматривая получившийся на стене натюрморт. — Теперь можем поговорить без лишнего членовредительства?

— Ой, да какое это членовредительство, — вздохнула и покачала головой. — Ты же знаешь, ничего с ними не будет! Чтобы навредить моим братьям, нужно что-то большее, чем моя легкая истерика. О чем поговорим?

— О деле. И о свадьбе этой красотки. Кстати, мне найти все-таки Станислава и священника, или ты уже передумала? — на меня с таким весельем смотрели, что был бы это кто-то другой, подумала бы, что издевается. Но это был любимый муж, и его просто забавлял мой способ решения проблем.

— Я не передумала. Найди Станислава сначала. Путь они пообщаются. Только я Светку сначала приведу во вменяемое состояние, а то она сейчас смахивает на что угодно, кроме трезвой невесты, — вздохнув, потерла виски. — Сулем, давай ее в комнату какую-нибудь отнесем, что ли… А то в столовой, да на полу… Ну, как-то не самое удобное для прихода в себя место.

— Кто понесет? — задал интереснейший вопрос муж, смотря, как Тимофей пытается отлепить себя от стены. Но салат почему-то стал, как клей, и стоило брату отойти на пару шагов, как его притягивало обратно.